— На полчаса… уже меньше.
В Сибирске замолчали. Потом радиостанция ожила вновь.
— Борт 01 продолжайте полет. Я с вами свяжусь.
— Выполняю.
В Сибирске, в Центре управления полетами решали трудную задачу, ответ которой был один — «Саблезубого» надо немедленно приземлять. Но такой, казалось бы очевидный ответ рождал новые вопросы. Где найти площадку, если до ближайшего пригодного для посадки аэродрома больше тысячи километров? Истребитель, это не кукурузник, которому и колхозное поле дом родной. Требуется самый минимум полторы тысячи метров, чтобы погасить пробег. И не какой-нибудь просто ровной землицы, а твердого бетонного покрытия.
Каленов подбежал к большой карте, висящей на стене.
— Так. Где они? Здесь, в этом квадрате. Что мы имеем поблизости? Горы! На нашей территории сажать негде. Казахстан? Тоже далеко. Киргизия? Может в Киргизии? Не молчи, майор, думай!
— Я думаю.
— Тогда думай вслух!
Инструктор почесал подбородок.
— Можно и в Киргизии. Когда я там летал, то у нас в части недалеко от этого квадрата неплохая ВПП была. Под три километра. Потом, правда летную часть в другое место перевели, а там военных строителей расквартировали. Но посадочная ведь должна остаться!
Каленов прикусил губу.
— Черт, другое государство! Разрешение надо.
— От кого?
— Из Москвы. Пока договорятся!
Майор философски произнес.
— А пошли ты их с этим разрешением. Или лучше вот что. Истребитель садим, а разрешение потом. Небось, война не начнется.
Каленов хлопнул его по плечу.
— Мудрый ты человек, майор, моя воля, подполковника бы из тебя сделал. Действуем так. Ты им координаты сбрось, а я побегу Рожкову звонить.
В Москве была половина седьмого утра. Генерал Рожков закончил зарядку и брился, машинально подпевая песенке, несущейся из громкоговорителя.
Жениха хотела, вот и залетела
Ла-ла-ла-ла-ла
Потом вник в смысл слов, плюнул в умывальник и крикнул жене.
— Лиза, дорогуша, выключи ты, ради бога эту чушь! Слышать не могу!
Музыка стихла, но на смену ей раздался телефонный звонок.
— Лиза, возьми трубку, я бреюсь. Если водитель, то скажи, что машина не нужна, пешком пойду.
Жена принесла радиотелефон ему в ванную комнату.
— Какой то Каленов тебя спрашивает. Говорит, что очень срочно.
Рожков отложил бритву. Некоторое время слушал молча, а когда заговорил, то голос его приобрел металлический оттенок.
— Где? Когда? Правильное решение. Сделаю все, что надо. Постоянно будь на связи. Через двадцать минут я буду в управлении. Все.
Потом попросил жену.
— Лиза, позвони водителю. Пусть немедленно машину к подъезду. Немедленно!
Он быстро добрился и вышел из квартиры.
Агентурное наблюдение № 20
Великобритания. Лондон. Телефонный разговор начальника Департамента оперативной поддержки MI-5 с руководителем Управления тайных операций ЦРУ
— Слушаю! О, неужели! Не верю своим ушам! Это нонсенс — руководитель Управления тайных операций ЦРУ звонит начальнику Департамента оперативной поддержки МИ-5! Да еще по спецномеру! Ты, что, хочешь завербовать меня для ЦРУ, а? Ха-ха-ха! Шучу, у тебя слишком встревоженный голос, чтобы развлекаться. Чем обязан? Так. Так. Т-а-а-к! Знаешь, более необычной просьбы я от тебя еще не слышал! Ты, что же, сдаешь мне своих людей?! Может мне показалось? Нет?! И что мне с ними делать? По нашим законам я должен буду отдать их под суд. Понимаю, что не надо. Тогда что? Выдворить… Чтобы без шума… Это будет сложно. Такие услуги дорогого стоят… Хм… А вот это уже интересно! Думаю, что мы договорились! Хорошо, все будет весьма правдоподобно, комар носа не подточит!
Глава 21
Квадрат 75–38
Пехотная часть это: бронетранспортеры, автоматы, марш-броски, стрельбище, Уставы, караульная служба и зарядка по утрам.
Танковая часть это: танки, мастерские, полигон, артсклады, Уставы и зарядка по утрам.
Летная часть это: самолеты, ангары, заправщики, ВПП, Уставы и зарядка по утрам.
Строительная часть это лопаты. Имеются, конечно и тракторы с грейдерами, и автоматы, но это все второстепенно. Главное — лопаты. Здесь как никогда справедлива мудрость, на авторство которой претендуют и студенты-первокурсники и связисты и многие другие — два человека с лопатами в мозолистых руках заменяют собой бульдозер. Автомат в строительных частях считается чемоданом без ручки, который как известно нести неудобно, но бросить нельзя. Уставы очень хороши в местах задумчивости, особенно если страничку хорошо помять перед употреблением. Зарядка воспринимается личным оскорблением.
Строительная часть в Кыргызстане по большому счету считалась и не частью вовсе, а двумя батальонами молодых людей в возрасте от 19 до 27 лет и сплошь состояла из лиц местных национальностей, родня которых была не настолько богата, чтобы отмазать своих сыновей и внуков от службы в рядах непобедимой и легендарной. А это значит, что к ежедневным упражнениям с шанцевым инструментом добавлялась непременная игра в нарды — на шелбаны, на пайку утреннего масла или сахара.
Именно этому занятию в виду величественного пика Хан-Тенгри с увлечением и предавались четверо солдат, двое из которых бросали кубики, а остальные ждали своей очереди. Рядом с ними стояла облупленная непогодой, когда то зеленая будка КПП с когда то полосатым шлагбаумом внутри которой сержант-дембель просматривал цветные эротические сны.
Очередной кон игры завершился и победитель уже было собрался предъявить свои претензии ко лбу проигравшего, как вдали появились два тентованых «Урала». Машины направлялись к КПП и один из солдат ткнул пальцем в грудь другого.
— Эй, разбуди сержанта!
— А чего это я?!
— Потому, что ты салага еще!
— Сам ты салага!
— А в лоб не хочешь? Я уже фазан!
— Че-его? Фазаном будешь, когда молодые приедут!
Пока они препирались, машины подъехали к КПП. Заспанный сержант вышел из будки и сладко потянулся.
— Шлагбаум быстро открыли, уроды!
Но поднимать шлагбаум не пришлось. Передний «Урал» не сбавляя скорости протаранил хлипкое деревянное препятствие и влетел на территорию части. Второй въехал вслед за ним, притормозил и из него посыпались вооруженные люди.
Стройбатовцы даже не сделали попытку взять автоматы, которые валялись в песочке рядом с ними. Раздались несколько коротких очередей, после которых уже некому было ни продолжать игру, ни досматривать сладкие сны.
