– Нет-нет, у меня все нормально! Это меня девчонки из девичьего модуля попросили дежурного врача вызвать в комнату номер 11, там одной требуется помощь. Она жалуется на боли в животе.
– Хорошо, я уже общий прием закончил. Сейчас только схожу проверить новый суточный наряд и смогу минут через двадцать быть в вашем девичьем общежитии.
– Ладно, я там встречу и провожу к больной, – она впервые улыбнулась, отчего показалась сразу совсем молоденькой. Впрочем, ей и было чуть более двадцати.
Через полчаса дежурный врач, прихватив большую медицинскую сумку, входил в девичий модуль. Раньше бывать здесь не доводилось. На входе его ждала Люба, проводила в нужную комнату. Первая вошла в дверь, громко объявив: «Встречайте доктора!» Пропустила старшего лейтенанта вперед, представила: «Наш хирург, Невский Александр». Сама тихонько шепнула, что будет в соседней, 10-й комнате. Быстро вышла за дверь. В комнате было пять кроватей, на которых лежали и сидели молодые женщины. По две кровати стояли в ряд напротив друг друга у стен, одна – у окна. Большой круглый стол разместился в центре комнаты. Тихо играл магнитофон, что-то из восточных мелодий.
Высокая темноволосая женщина быстро поднялась:
– Девчонки, не будем мешать доктору Пилюлькину!
Сама первая вышла в коридор, за ней последовали еще двое. Одна продолжала лежать, повернувшись к стене, видимо, спала. На крайней к двери кровати осталась еще, она тут же отозвалась:
– Это я, болящая. Проходите, не стесняйтесь. Вас тут ни кто не укусит, – она гостеприимно указала рукой.
Невский внимательно присмотрелся. Невольный возглас вырвался у него:
– Это вы, Уткашея?!
– Я. Вообще-то меня зовут Марина.
3
Медики Отдельной Кандагарской медицинской роты никогда не жаловались на питание – у них был свой отдельный ПХД (пункт хозяйственного довольствия). Умелые повара готовили для всех больных-раненых, для сотрудников подразделения и даже диетическое питание для нуждающихся. Большое подспорье в этом деле составлял небольшой огородик, где выращивали лук, чеснок, укроп, помидоры, редиску и прочие овощи. Огород – это была особая гордость командира хозяйственного взвода прапорщика Василия Мохначука. Казалось, он был готов пропадать там круглые сутки, заботливо ухаживая за урожаем. Другой гордостью его был бассейн, довольно приличного размера: 5 на 3 м, глубиной почти 2 м. Его сделали своими руками еще год назад. Не было большей радости, чем в самое жаркое время поплескаться в прохладной воде. Порой туда набивалось сразу по 10–15 человек. Воду в бассейне меняли ежедневно, иногда и по два раза. Специальная машина – водовозка ездила на арык, старшина медроты прапорщик Афонин Александр считал это своей важнейшей обязанностью, с гордостью выполняя роль старшего машины. Действительно, бассейн полюбили все. А сливаемая из бассейна вода по специально прорытым каналам поступала в накопитель, а оттуда растекалась по всему огороду, питая живительной влагой грядки. Голь на выдумки хитра! А еще у них был собственный «пруд» – огромная металлическая цистерна со срезанным верхом, вкопанная в землю. Там плавали в огромном количестве «золотые рыбки» – большие китайские красные караси, которых периодически отлавливали и готовили из них уху.
В первый же день своего приезда Невскому показали, как надо радоваться жизни на земле Афганистана: ребята-хирурги перед обедом вылили на себя по ведру холодной воды из бассейна (раздевшись до плавок), затем прошли в палатку, перекусили, сходили покормить карасей, а потом вновь пошли к бассейну, чтобы поплавать вдоволь. Это было счастье! И никакая шестидесятиградусная жара не страшна. Так можно служить!
Но, с некоторых пор, в бассейн зачастили руководители Кандагарской бригады: комбриг, начальник штаба, начальник политотдела и другие высокопоставленные офицеры. Иногда и медикам поставленный часовой давал «от ворот-поворот», мол, «не велено пущать – баре отдыхают». Бывало, до уха долетал и радостный женский смех из бассейна. Ну, а вскоре последовало и величайшее распоряжение – запретить медикам питаться при своем ПХД, обязаны ходить теперь в офицерскую столовую, а рядовой и сержантский состав – в общую столовую со всеми солдатами. Пришлось подчиниться. Правда, дежурный врач имел право «покормиться» на старом месте, а с ним один-два медика. Но, чтобы не подводить прапорщика Мохначука, старались этим не злоупотреблять. Пару недель Невский успел еще пожить по-старому. Позже пришлось «осваивать» общий пункт питания.
Поначалу было очень тяжело – чудовищная жара в столовой, горячие блюда первого и второго, даже компота. Обычно делали так: быстро съедали обжигающий суп, «ковыряли» слегка ложкой второе, а далее молниеносно выпивали компот, чтобы сразу выскочить на улицу – иначе мгновенно становились мокрыми с «головы до ног». Даже на жаркой улице казалось в этот момент прохладнее. В этой атмосфере и работали женщины-официантки. Как они умудрялись выдерживать все это – оставалось загадкой.
Как-то в первых числах августа Невский повел в столовую новичка – только прибыл начальник операционно-перевязочного отделения капитан Зыков Александр. С ними пошел и прапорщик Тамару, начальник аптеки. Сели за один столик, чуть позже на свободное место подсел и капитан-танкист. Почти сразу у столика возникла фигура официантки:
– Так, мальчики, всем нести полный набор? Спрашиваю, потому что иногда от первого или второго отказываются.
Все кивнули головами – весь комплекс. Зыков хотел уточнить, какие блюда предлагаются, но официантка уже упорхнула. Впрочем, новичку объяснили популярно, чтобы «не раскатывал особо губы» – все едят одинаковое.
Быстро появилась официантка, удерживая на подносе невероятное количество тарелок, быстро расставила их и помчалась дальше.
Приступили к обжигающим щам. Невский погонял по тарелке кусочек мяса – это оказался кусочек шеи птицы. Бросил взгляд в тарелку соседа справа, слева, напротив. Удивительное дело – у всех в тарелке были эти кусочки шеи. Даже оглянулся на соседние столики. Чудеса! И в их тарелках присутствовали только эти части птицы. Сказал о своем наблюдении товарищам. Зыков живо откликнулся на это «открытие»:
– Это, каких размеров шея у этой курицы, если во всех тарелках только эти кусочки! Надо нашу официантку позвать.
Он тут же остановил пробегающую мимо их официантку.
– Что-то не так, мальчики? – живо поинтересовалась она.
– Мы дико извиняемся, – начал Зыков. – Но как вас зовут?
– Меня не зовут, я прихожу сама, – «отбрила» она капитана и уже собралась бежать дальше.
– Постойте, разрешите наш спор: вот Сашка утверждает, что у этой курицы шея с полметра длиной, а я думаю, что гораздо больше. Кто прав?
– Это не курица, а утка.
– Позвольте уточнить, какой породы эта утка, если во всех тарелках присутствуют только кусочки шеи. А где ее, например, ноги или крылья? Это прямо жираф какой-то получается! – не унимался Зыков.
