– Ну, Михель, как дела, в обозе все в порядке?
– Так точно, герр лейтенант. Мы рады, что вы вернулись в роту.
– Я тоже. Жаль, что в роте осталось так мало стариков. Сейчас они бы пригодились.
– Унтер-офицер Павеллек уже приготовил паек для герра лейтенанта.
– Хорошо, но я лучше съем свой суп на кухне.
Три старых, проверенных лица ухмыльнулись мне, не отвлекаясь от работы. Они поняли мой дружеский шлепок по плечу. Я как будто не уходил. Ячменная похлебка со свеклой была вкусной, как никогда. Колбасы на добавку в этот раз не нашлось. Но какую бы еду мы ни получали от двух поваров – один мясник, другой пекарь, – они всегда выдумывали что-нибудь вкусное.
Я повернулся к Михелю и сказал ему, что после окончания раздачи он должен прийти ко мне на КП.
На командном пункте я увидел своего друга Вайнгертнера, а также Павеллека и Неметца. Ули доложил, что на передовой все в порядке. Было тихо. Я обернулся к Павеллеку:
– Юшко, мне здесь нужны лейтенант Фукс и фельдфебель Гроссман, а также обер-фельдфебель Якобс. – Потом я повернулся обратно к Ули и рассказал ему о смене командиров и что мне не нравится состояние здоровья майора. Появился гауптфельдфебель Михель и доложил, что он с кухонной командой уходит.
– Очень хорошо, Михель, по дороге сбереги своих людей и нашу «гуляш-пушку». Ты знаешь, где примерно мы будем завтра. Если нам повезет – наверное, уже на Волге, если нет – где-нибудь между здесь и там. Ну, берегите себя.
Михель бодро отдал честь и исчез. Фельдфебель Гроссман пришел вскоре после обер-фельдфебеля Якобса, за ним пришел и лейтенант Фукс.
Штаб LI армейского корпуса: 22.30 24 сентября 1942 г.
Неприятельский плацдарм по обоим берегам Царицы в южной части очищен от противника, за исключением западного берега Волги и нескольких участков самой Царицы…
В частности:
94-я ПД успешно очистила сектор города к югу от устья Царицы до жилого района на берегу Волги и изгиба Царицы, обращенного на северо-восток. Противник все еще удерживает оставшийся берег большими силами.
В тяжелых боях 71-я ПД 24.9. вышла на следующую линию: мост через Царицу 35а1 – овальная площадь – улица к северо-востоку – южный край театральной площади – Театр (исключительно) – северный край площади партийных зданий – берег Волги 46с2. Противник упорно сражается за каждый дом. По показаниям пленных, группы сопротивления возглавляются опытными командирами и комиссарами. Раз за разом обнаруживается активное участие населения. Из-за ожесточенности боев пленные берутся редко. Потери противника очень высоки…
Потери на 24.9.:
94-я ПД: убитых – 1 оф., 19 уоф. и рядовых;
раненых – 54 уоф. и рядовых.
71-я ПД: убитых – 1 оф., 18 уоф. и рядовых;
раненых – 2 оф., 52 уоф. и рядовых.
Трофеев и пленных на 24.9.:
398 пленных, 2 уничтоженных танка, 25 пулеметов, 2 противотанковые пушки, 11 противотанковых ружей, 14 минометов, 85 автоматов, сбито 3 самолета.
– Ну, господа, начнем наше совещание: вы, как и я, знаете, как сегодня обстояли дела. В моей роте два легкораненых и один тяжелый. Легкораненые остаются в роте. Каковы ваши потери, герр Фукс? Ни одного? Превосходно! Перед тем как мы обсудим планы на завтра, хотел бы передать привет от нашего командира. Я был в батальоне. Герр майор доктор Циммерман заболел желтухой, его сегодня сменит майор профессор доктор Вайгерт. Герр Вайнгертнер и я знаем доктора Вайгерта с Кенигсбрюка. Когда формировалась дивизия, лейтенант Вайнгертнер даже был командиром взвода в 14-й роте у гауптмана Вайгерта. Думаю, нам повезло. Кто знает, как бы новый командир сошелся с нами и с войсками.
Лейтенант Рудольф Крелль, О2 94-й пехотной дивизии
Ули счастливо сказал:
– «Папа Вайгерт» о нас позаботится. Он чудесный малый!
– А теперь – о завтрашнем дне: два штурмовых орудия, скорее всего, к нам вернутся. Их нам заказал еще и полк. Кроме того, завтра нас будут поддерживать артиллерия и 13-я рота со своими тяжелыми гаубицами. Теперь у нас будет больше огневой мощи, и нас не бросят, как сегодня в полдень. Когда я разговаривал с командиром «штурмгешютце», лейтенантом Хемпелем, он сказал – если он будет, то не раньше 09.00. Для нас это означает, что до того мы не сможем начать. Когда рассветет, нам придется тщательно осмотреть местность с развалинами, и пусть их обстреливает наше тяжелое оружие. Когда придут штурмовые орудия, моя рота идет в бой с ними. Гроссман, ты идешь со вторым орудием и двумя отделениями справа и слева от улицы, я веду остальных тоже по обе стороны улицы, с первым орудием, которым командует лейтенант Хемпель. Вы, герр Фукс, идете следом со своей ротой, где-нибудь справа-сзади. Смотря по реакции противника, вы будете знать, что делать, и сможете прикрыть мою роту огнем справа. Ули, следи за ситуацией и развернись за обеими ротами как резерв. Мы с тобой свяжемся, если ты будешь нужен. И держите связь. Якобс, ты действуешь своими пулеметами и минометами, чтобы не дать противнику поднять голову. Все узнаваемые цели должны уничтожаться как можно быстрее. От слов к делу, господа! Мы должны быть чертовски внимательны, и, возможно, нам придется вести бой вкруговую, раз мы не знаем, где в этом хаосе прячется «Иван». Вопросы? Нет! Тогда до завтра, надеюсь, ночь будет спокойной. Гроссман, на минутку.
Три моих товарища покинули командный пункт.
– Гроссман, когда придут два «штурмгешютце», ты остаешься со второй пушкой. Мы оба должны оставаться в пределах слышимости от командиров и – если нужно – перекричать шум двигателя, чтобы сообщать о препятствиях. И скажи солдатам, чтобы держались подальше от машин! Их будет тянуть туда, как магнитом, потому что инстинктивно кажется, что за ними можно спрятаться. На самом деле все наоборот: машины легко замечаются противником. Их легкое оружие бесполезно против брони, но все, кто снаружи, окажутся легкой мишенью. Наше главное предназначение – оберегать орудия от неожиданностей и дать командам чувство безопасности. Если мы не можем общаться с командирами языком жестов, тогда будем стрелять сигнальной ракетой в сторону цели. Ты договорился с соседом слева?
– Так точно, герр лейтенант!
– Еще что-нибудь?
– Нет, герр лейтенант, все ясно.
– Тогда спокойной ночи.
– Спасибо, герр лейтенант!
Я посмотрел на часы: до полуночи еще полчаса.
– Павеллек!
– Герр лейтенант?
– Я немного посплю. Проверь, правильно ли установлены часовые снаружи – и, если что, буди меня.
– Так точно, герр лейтенант. Доброй ночи.
