В ответ шпионка тяжело застонала.
— Придется все рассказать и за все ответить, — жестко произнес Матушев и добавил: — Ответить по законам военного времени.
Подбежал Рамулов. Раненую шпионку они усадили на заднее сиденье. Рядом сел Матушев.
— Куда ее везти, товарищ капитан? — повернув голову, спросил лейтенант.
— Для начала в больницу, чтобы не загнулась раньше времени от потери крови, а потом ее ждет очень «приятная» беседа.
Глава 24
Коготь после того, как смершевцы добрались до полигона, отправился в кабинет полковника Веригина. Полковник беспокойно ходил по комнате. Увидев вошедшего майора, он просиял и радостно сказал:
— Ну наконец-то, Владимир Николаевич. Слава Богу, живой, а то я тут стрельбу в лесу слышал.
— Все нормально, Семен Петрович, — устало ответил Коготь. — С немецкими диверсантами покончено.
— Значит, раздолбали их снова?
— Раздолбали по полной программе, — улыбнулся майор и, погрустнев, спросил: — Отправили тело лейтенанта Самойлова?
— Да, два дня назад как раз в Москву летел бомбардировщик, мне позвонили и наказали в срочном порядке изготовить гроб. Короче, веселого мало, — махнул рукой полковник.
— Это точно, — тяжело вздохнул Коготь.
— Исхудал ты здорово, Владимир Николаевич, — взглянув на майора, сказал Веригин. — Тяжко тебе, видно, далось это задание.
— Были бы кости, а мясо нарастет, полковник. Это не беда. Вот когда боевых друзей теряем — это уже никак не поправить.
— Эх, война, война… — выдохнул начальник полигона и спросил: — Ты, наверное, пришел связаться со своим командованием?
— Угадал, Семен Петрович.
— Звони, майор, телефон, как говорится, в твоем распоряжении. Я буду неподалеку, позовешь потом.
Коготь кивнул. Когда Веригин вышел, он подошел к столу, снял трубку и набрал нужный кодированный номер.
— Полковник Костомаров, — услышал Коготь на противоположном конце провода.
— Здравия желаю, Иван Антонович.
— Здорово, майор.
— Докладываю, товарищ полковник, что в рамках операции «Топь» уничтожена элитная группа диверсантов Абвера в составе тридцати человек. Командир группы, полковник Карл Майне, сегодня захвачен в плен и находится на полигоне.
— Тебе удалось захватить любимчика адмирала Канариса живым? — не веря услышанному, переспросил Костомаров.
— Так точно, товарищ полковник. Правда, во время захвата мой боец ранил Майне ножом в плечо. Но врач уже осмотрел — рана несерьезная. Фашист хоть сейчас может давать показания, правда, у него челюсть сломана, но это небольшая проблема.
— Великолепно сработано, Коготь. Это же огромная удача — захватить в плен такого фрица. Молодец, майор. Делаем так. Сегодня отдыхайте, а завтра грузись со своей группой в самолет. Естественно, прихвати с собой Майне. Ждем вас в Москве. На аэродроме вас встретят наши люди. Думаю, что немцы долго не будут соваться на полигон, а посему операцию «Топь» считаю успешной и завершенной, — резюмировал Костомаров. — Итак, вылетайте завтра прямо с утра.
— Есть, товарищ полковник, — четко ответил Коготь.
— И еще, лейтенанта Самойлова мы похоронили со всеми воинскими почестями. Герой твой Самойлов, как и вся группа.
Полковник, как всегда, резко прервал разговор.
На следующий день группа Когтя на рассвете погрузилась в бомбардировщик. Перевязанного немецкого полковника посадили в хвосте самолета на деревянный ящик. Самолет взлетел над полигоном, и майор посмотрел вниз. За полтора месяца он со своими бойцами уничтожил три элитные диверсионные группы Абвера и захватил в плен полковника Карла Майне. Здесь погиб его лучший друг Андрей Самойлов.
Внизу промелькнули ряды построек, дзотов, аэродром… Бомбардировщик, набрав высоту, взял курс на Москву.
* * *
Советская разведка дезинформировала Абвер, подкинув фрицам информацию о том, что полковник Майне принял яд, когда его группу окружили русские. А в это время Карл Майне раскрывал многие важные секреты работы Абвера: систему шифров, планируемые операции, имена агентов, действующих на территории СССР, места их проживания и многое другое.
Полковника Штольца сняли с должности. Абвер потерял лучших своих диверсантов, пытаясь узнать секрет русской сверхбомбы. Гитлер поручил Канарису раскрыть в ближайшее время «секрет советской бомбы» другими путями, не посылая диверсионных групп на полигон.
Глава 25
Когда Варя вечером пришла на смену, ее вызвал в свой кабинет главврач госпиталя полковник медицинской службы профессор Павел Иванович Вайков.
«Что могло случиться?» — идя по коридору к главврачу, недоумевала женщина. Перед кабинетом она остановилась, поправила прическу и постучала в дверь.
— Входите, — услышала Варя хриплый, усталый голос Байкова.
Женщина вошла. За столом в белом халате сидел пожилой мужчина с седой, непослушной шевелюрой. Он поправил на носу очки и посмотрел на Варю.
— Присядьте, Варвара Алексеевна, — указав жестом на ряд стульев вдоль стены, сказал главврач. — Хочу сообщить, что сегодня у вас выходной.
Глаза женщины округлились. Чего-чего, но такого она не ожидала. Ведь раненых каждый день поступало много.
— Выходной? — удивленно переспросила она, пожимая плечами. — Но у меня много работы. И вообще, с какой стати выходной, Павел Иванович? Объясните, пожалуйста.
— Сегодня, Варвара Алексеевна, мне позвонили и распорядились дать вам выходной.
— Кто позвонил?
— Об этом я не могу вам сообщить, но, как люди военные, мы должны исполнять приказы. Так что идите домой и хорошенько сегодня отдохните. А завтра я вас жду, так сказать, с новыми силами.
— Ясно, Павел Иванович. Я могу идти?
— Да, конечно.
Ничего не понимая, Варя встала и вышла из кабинета главврача. До дома она решила пройтись пешком. Хоть и было пасмурно, однако вечер был теплым.
Примерно через час Варя открыла дверь своей квартиры и увидела перед собой в коридоре… Володю. Она поспешно захлопнула за собой дверь и, вскрикнув от радости, бросилась ему на шею, неистово целуя его лицо.
— Живой, родной, милый Володенька! — шептала она. — Как же это тяжело ждать в неведении, когда ты наконец возвратишься.
— Все нормально, Варя, — крепко обняв жену, сказал Коготь и добавил: — Наконец-то я дома.
— Ой, ты, наверное, голоден? — спохватилась Варя, всплеснув руками. — Сейчас что-нибудь придумаем.
— Отставить, — улыбнулся майор и нежно поцеловал жену в губы, — ничего придумывать не надо. — Я принес две банки тушенки, хлеб, бутылку водки. Сядем, посидим спокойно. Я по тебе ужасно соскучился.
