Потому, в-третьих, что, захватив у противника территорию, они немедленно закрепляли за собой захваченное, окапывались на новом месте, организуя крепкое охранение на ночь и высылая вперед серьезную разведку для нового прощупывания отступающего противника»{105}.
Причину неудач Красной армии перед лицом смены стратегии «Барбароссы» можно сформулировать так: «Кто не умеет хорошо наступать, тот проигрывает в оборонительной операции». Другими словами, тот, кто не может создать кризис на важном для противника участке фронта наступательными действиями, тот может получить оглушительный удар в месте, заранее неизвестном и плохо защищенном. Кроме того, ведение оборонительной операции требует наступательных навыков или, скажем осторожнее, навыков атаки. Лучшее средство срыва наступления противника на оперативном уровне – это контрнаступление, а на тактическом – эффективная и проведенная в нужный момент контратака. Г. К. Жуков под Ельней оттачивал навыки [242] войск в наступлении – работу артиллерии, умение закреплять захваченные рубежи. Также в очередной раз был поставлен вопрос о штурмовых действиях пехоты, добивающей своим оружием оставшиеся после удара артиллерии огневые точки противника. На общем фоне неудач локальный успех под Ельней как бы указывал направление движения, что нужно делать для достижения успеха. На этом пути превращения соединений Красной армии в остро отточенный инструмент войны еще предстояло набить немало синяков и шишек, но первый шаг был сделан. Несколько дивизий РККА смогли пробить оборону противника в нормальных плотностях и продвинуться вперед.
После признания советским командованием своей неудачи с наступлениями против группы армий «Центр» в августе и сентябре 1941 г. последовало неизбежное наказание. Достигнув элемента внезапности сосредоточением на московском направлении снятой из-под [243] Ленинграда 4-й танковой группы, немцы прорвали фронт там, где их не ждали, и развили прорыв наступлением механизированными соединениями в направлении Вязьмы. Южнее ударил в обход Брянска Гудериан. Основные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов попали в окружение. Фронт снова рухнул, и Жуков вновь, как в июне 1941 г., был вызван для его восстановления.
Техника выпадов во фланг ударным группировкам противника активно использовалась Г. К. Жуковым в ходе оборонительной фазы битвы под Москвой. За счет прибывшей с Дальнего востока 415-й стрелковой дивизии на левом фланге Западного фронта (в 49-й армии) была создана ударная группировка в составе 415, 60, 5-й гвардейской стрелковых дивизий. 14 ноября 1941 г. ударная группировка 49-й армии перешла в наступление в районе западнее Серпухова против правофланговых соединений 4-й полевой армии. В ходе пятидневных ожесточенных боев противнику было нанесено серьезное поражение. В результате этого 4-я армия не смогла принять участия в наступлении на Москву силами правого фланга и центра. Вот что пишет об этом эпизоде Ф. Гальдер: «Командование 4-й армии докладывает, что оно вследствие больших успехов, достигнутых противником на ее правом фланге, оказалось вынужденным ввести в бой резервы, сосредоточенные в тылу для намеченного на завтра наступления, и поэтому не в состоянии перейти в наступление в районе между pp. Москвой и Окой (это является решающим при оценке положения на фронте этой армии)»{106}. Сходное по задачам наступление было проведено также на правом крыле Западного фронта. Это был удар по скирмановскому плацдарму (описанный в мемуарах К. К. Рокоссовского [244] и М. Е. Катукова), а позднее атака на правом фланге 16-й армии. Последняя проводилась силами 17, 20, 24-й и 44-й кавалерийских, 126-й стрелковой дивизии и 58-й танковой дивизии. Несмотря на то что выйти в тыл волоколамской группировке противника не удалось, удар советских войск внес определенное замешательство в ряды противника. Фон Бок пишет в дневнике 16 ноября: «Когда я направил 4-й армии запрос относительно того, все ли готово к завтрашней атаке танковой группы Гепнера, я получил удививший меня ответ, что танковая группа ранее послезавтрашнего дня атаковать не будет! Оказывается, завтра перейдут в атаку только два полка V корпуса, чтобы поддержать атаку 9-й армии. Я спросил Клюге, как объяснить подобное расхождение с тем, что он заявлял не далее как вчера. Он ответил: «Расхождение возникло из-за того, что сегодня VII и XX корпуса подверглись атаке противника». Таким образом, в результате жуковских выпадов из состава сил последнего немецкого наступления на Москву было исключено правое крыло 4-й армии, а на волоколамском направлении наступление танковой группы Гепнера было задержано на два дня. В условиях постепенного накопления стратегических резервов и стоящих всего в нескольких десятках километров от столицы немецких дивизиях даже два дня были существенным успехом. Главной задачей Жукова под Москвой было избежать катастрофы до прибытия формируемых Ставкой резервов, и эта задача была успешно решена. [245]
Альтернативная история
Сейчас верить нельзя никому. Даже себе. Мне можно.
Мюллер . «Семнадцать мгновений весны»
Одной из самых популярных тем в мемуарной и публицистическо-исторической литературе является альтернативная история. «Не так надо было действовать, не так!» – с горячностью восклицают заслуженные, убеленные сединами военачальники. Им вторят «разоблачители режима» и конъюнктурщики, очерняющие или обеляющие ту или иную историческую личность в зависимости от изгибов очередной генеральной линии. Что характерно, простым путем вроде поиска виновников неудач в зеркале идут в редких, я бы даже сказал, исключительных случаях. Я безмерно уважаю одного из лучших советских танкистов, B. C. Архипова, прошедшего всю финскую и Великую Отечественную с июня 1941 г. по май 1945 г. и нашедшего в себе силы сказать «Я виноват» при описании форсирования Днепра осенью 1943 г. в своих воспоминаниях «Время танковых атак». Куда чаще обвинения и ценные советы идут в адрес непосредственных начальников или даже высшего руководства.
Одним из традиционных полей брани альтернативной истории является битва за Москву. Чаще всего под микроскоп попадает деятельность Г. К. Жукова на посту командующего Западным фронтом, как в оборонительный, [246] так и в наступательный период сражения. Так, в частности, причиной умеренных успехов советских войск в ходе второй фазы наступления советских войск называют ошибочные распоряжения, исходившие из штаба фронта. Обычно в подтверждение этого тезиса приводят цитату из работы бывшего начальника штаба 4-й армии Гюнтера Блюментрита «Московская битва» о чудесном спасении немцев под Москвой вследствие неверных решений, принятых Г. К. Жуковым. Блюментрит пишет следующее: «Что-то вроде чуда произошло на южном фланге 4-й армии. Нам было непонятно, почему русские, несмотря на их преимущество на этом участке фронта, не перерезали дорогу Юхнов – Малоярославец и не лишили 4-ю армию ее единственного пути снабжения. По ночам кавалерийский корпус Белова, который во второй половине декабря причинил нам так много беспокойства, продвигался в нашем глубоком тылу по направлению к Юхнову. Этот корпус достиг жизненно важной для нас коммуникации, но, к счастью, не перерезал ее. Он продолжал продвигаться в западном направлении и скрылся где-то в огромных Богородицких болотах»{107}.
