Сейчас трудно себе представить настроения солдат и командиров 249–й стрелковой дивизии, двигавшейся к потерянному еще летом 1941 г. Витебску. Но город уже не был легкой добычей. Более того, в Витебске выгружался из эшелонов 277–й пехотный полк 83–й пехотной дивизии. Когда части дивизии Г. Ф. Тарасова подходили к городу, из него параллельным маршрутом к Суражу двигались походные колонны боевой группы, созданной вокруг 277–го пехотного полка. Свежему пехотному полку удалось отбросить от Суража советскую стрелковую бригаду, и под угрозой окружения 249–я стрелковая дивизия была вынуждена отступить назад. Столкновения со свежими немецкими дивизиями прошли на всем фронте наступления 4–й ударной армии. Наступавшие на Рудню и Демидов соединения армии встретилась с полками 330–й пехотной дивизии. Между Рудней и Витебском развернулась 205–я пехотная дивизия. Целостность фронта была восстановлена.
Для объединения войск на стыке между группами армий «Север» и «Центр» из состава последней было изъято управление 3–й танковой армии. Называвшаяся танковой лишь номинально (большую часть ее соединений составляли пехотные дивизии), армия застрянет под Витебском надолго. Фактически штаб крупного танкового объединения, с которым Германия начала войну с СССР, навсегда будет исключен из числа штабов подвижных соединений. Действительно танковыми останутся 1–я и 4–я танковые армии. Сам Витебск будет освобожден только летом 1944 г., а осенью и зимой 1943 г. станет «крепким орешком» на пути войск двух советских фронтов.
С 6 февраля положение 4–й ударной армии стабилизировалось, и бои стали носить частный характер. Начавшие наступление на фронте всего 100 км 3–я и 4–я ударные армии спустя месяц занимали фронт свыше 500 км. Торопецко–Холмская операция завершилась.
Итоги операции
Торопецко–Холмскую операцию можно по праву назвать самой успешной наступательной операцией зимней кампании 1942 г. Освобождение большой территории и перехват крупной железнодорожной магистрали противника были произведены сравнительно скромными силами. Помимо продвижения на юг и юго–запад войска 3–й ударной армии оказали содействие соединениям 34–й армии в окружении противника под Демянском. Забегая вперед, можно добавить, что в ходе цепочки операций по ликвидации вклинений в построение своих войск весной и в начале лета 1942 г. немцы не нашли слабых мест в построении 3–й и 4–й ударных армий. Планы по окружению этих двух армий вынашивались немецким командованием начиная с февраля 1942 г., когда группе армий «Центр» предписывалось:
«Осуществляя наступление силами 23–го армейского корпуса с целью овладения Осташковом и взаимодействуя с группой армий «Север», перерезать тыловые коммуникации 3–й и 4–й русских ударных армий» (Дашичев В. И. Указ. соч., с. 317).
5 марта 1942 г. по указанию Гитлера «Все доступные силы группы армий «Центр» должны быть собраны для удара 9–й армии в направлении Осташкова». Но всем этим планам не суждено было осуществиться. Главный результат наступления армий А. И. Еременко и М. А. Пуркаева — перерезанная железная дорога из Ржева — остался незыблемым на фоне цепочки окружений от Волхова до Крыма.
В ходе операции советские войска наступали по бедной дорогами лесисто–озерной местности с очень хорошим темпом. Продвижение 4–й ударной армии за первые 11 дней боев составило 140—150 км, то есть 13—14 км в сутки. 360–я стрелковая дивизия армии за 12 дней прошла 135 км по сплошному лесному массиву со среднесуточным темпом 11 км, едва ли не на руках таща за собой технику. Через леса войска двух ударных армий пробились к коммуникациям немецких войск и на широком фронте перехватили крупную железнодорожную магистраль, питавшую левый фланг группы армий «Центр». Парирование дальнейшего продвижения потребовало от немецкого командования задействовать стратегические резервы.
Особо следует отметить грамотное использование А. И. Еременко приданных ему лыжных батальонов. Если в армиях Западного фронта сплошь и рядом мы наблюдаем совершенно безобразное использование этого тонкого инструмента ведения боевых действий в зимний период, то в 4–й ударной армии лыжные батальоны нашли себе применение по прямому назначению: действия в роли передовых отрядов и перехват коммуникаций опорных пунктов противника.
Недостатки планирования и ведения операции советской стороной были типичными для кампании 1942 г. Традиционной проблемой советских войск первой половины войны было снабжение вырвавшихся вперед в ходе наступления войск. Имевшийся в 4–й ударной армии автотранспорт мог поднять до 700 т грузов, в то время как вес суточной потребности армии составлял 1500 т. В автомобильных батальонах 4–й ударной армии имелось всего 227 автомашин, что было явно недостаточно для нормального обеспечения подвоза во время операции. Но и это количество автомашин не полностью использовалось из–за отсутствия горючего. Рано или поздно растяжка линий снабжения приводила к остановке наступающих даже в условиях, благоприятствующих продвижению вперед.
Окружение немецких войск под Демянском
Замысел контрнаступления Северо–Западного фронта под Демянском появился еще до начала битвы за Москву. 22 сентября 1941 г. командующий войсками Северо–Западного фронта Курочкин представил на рассмотрение Верховного Главнокомандующего план по окружению войск противника между озерами Ильмень и Селигер. Тогда план предусматривал нанесение поражения всего двум немецким пехотным дивизиям — 30–й и 32–й. План был утвержден директивой Ставки ВГК № 002265. Начало наступления было назначено на 24 сентября. До начала «Тайфуна» Северо–Западный фронт успел перейти в наступление, столкнуться с первыми трудностями. Однако обострение ситуации на московском направлении заставило изъять из состава войск фронта соединения для обороны столицы. В частности, из состава 11–й армии была изъята 8–я танковая бригада П. А. Ротмистрова, принявшая участие в боях за Калинин. 312–я и 316–я стрелковые дивизии, которые командующий Северо–Западным фронтом планировал использовать для «обеспечения со стороны Чудово», убыли на Можайскую линию обороны.
После стабилизации обстановки под Москвой к плану операции под Демянском вернулись вновь, на этот раз уже на качественно новом уровне. По той же Директиве Ставки ВГК № 005868 от 18 декабря, по которой началась Торопецко–Холмская операция, Северо–Западному фронту предписывалось:
«3. Не позднее 24 декабря 1941 г. силами 11–й армии нанести удар в общем направлении Стар[ая] Русса, Сольцы.
Ближайшая задача: путем обхода овладеть Стар [ой] Руссой, в дальнейшем ударом на Дно и Сольцы во взаимодействии с войсками Волховского фронта отрезать пути отхода противника со стороны Новгорода и Луги» (Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 г. Т. 16 (5—1). М.: ТЕРРА, 1996, С. 340).
То есть вместо локального окружения войскам Северо–Западного фронта ставилась задача выхода в глубокий тыл группы армий «Север». Для решения указанных Директивой Ставки ВГК задач создавалась ударная группировка на правом крыле фронта в лице 11–й армии (пять стрелковых дивизий, десять лыжных и три танковых батальона). Она должна была нанести удар из района Ростани, Бабки, Русская Болотница в общем направлении Старая Русса, Сольцы, Дно и совместно с войсками левого крыла Волховского фронта разгромить новгородскую группировку противника. План был довольно остроумным: правый фланг наступающих советских войск прикрывался озером Ильмень.
