«Считать операцию внутренним делом направления…»
Барвенковско–Лозовская операция Юго–Западного и Южного фронтов была единственным зимним наступлением Красной Армии, которое получило развитие сразу после окончания периода весенней распутицы. На Волховском фронте наступление сдерживала постоянная угроза коммуникациям 2–й ударной армии, на Калининском фронте в сходном положении была 39–я армия, на Западном фронте прорвавшиеся в глубину обороны соединения 33–й армии были уничтожены, в Крыму был «не–Гинденбург» Д. Т. Козлов. На этом фоне положение барвенковского выступа и состояние армий двух фронтов в южном секторе советско–германского фронта было относительно устойчивым и дающим надежду на выход из позиционного тупика.
Планы и силы сторон
В начале марта Ставка ВГК потребовала от Военного совета Юго–Западного направления представить доклад об оперативно–стратегической обстановке и соображения о возможных действиях войск в предстоящую летнюю кампанию. Обсуждение разработанного оперативным отделом штаба С. К. Тимошенко плана состоялось вечером 27 марта в Кремле. На совещании присутствовали И. В. Сталин, В. М. Молотов, Г. М. Маленков, С. К. Тимошенко, Н. С. Хрущев, Б. М. Шапошников, А. М. Василевский и заместитель командующего ВВС КА Ф. Я. Фалалеев. Первым разделом любого грамотно составленного плана является оценка противника и его планов. Командование Юго–Западного направления считало, что «враг, несмотря на крупную неудачу осеннего наступления на Москву, весной будет вновь стремиться к захвату нашей столицы». Одновременно не отрицались наступательные операции вермахта в южном секторе советско–германского фронта, в частности удар из района Брянска и Орла в обход Москвы. В отношении южного сектора советско–германского фронта оценка возможных планов противника была сделана следующая:
«На юге следует ожидать наступления крупных сил противника между р. Сев[ерский] Донец и Таганрогским заливом с целью овладения низовьем Дона и последующим устремлением на Кавказ к источникам нефти. Этот удар, вероятно, будет сопровождаться наступлением вспомогательной группировки войск на Сталинград и десантными операциями из Крыма на Кавказское побережье Черного моря» (ВИЖ, №12, 1989, С. 15).
Как мы видим, штаб С. К. Тимошенко предполагал, что вермахт продолжит проведение операций, которые были прерваны контрнаступлениями Красной Армии в ноябре и декабре 1941 г. Соответственно район Харькова представлялся в докладе островком спокойствия в бушующем море глубоких ударов. Возможность проведения немцами частной операции против образовавшегося в результате зимнего наступления выступа в явном виде не рассматривалась. Этот тезис выглядел довольно странно особенно на фоне того, что ожидались активные наступательные действия донбасской группировки противника. Последней вполне явственно угрожал барвенковский выступ, и проведение наступления под угрозой удара в тыл было бы со стороны группы армий «Юг» очевидной авантюрой. Одновременно давалась весьма оптимистичная оценка состояния войск противника:
«Противник доведен активными действиями наших войск до такого состояния, что без притока крупных стратегических резервов и значительного пополнения людьми и материальной частью не способен предпринять операцию с решительной целью».
Верным это предположение было только частично.
В отношении собственных планов командование Юго–Западного направления проявило последовательность и предложило план, в общих чертах представляющий собой развитие Барвенковско–Лозовской операции. По–прежнему основные усилия нацеливались на освобождение Донбасса и Харькова. Плацдармом для наступления должен был стать вбитый в расположение немецких войск барвенковский выступ, занимающий нависающее положение как над Харьковом, так и над всей донбасской группировкой противника.
Основной идеей плана было удержание стратегической инициативы в условиях ожидаемого перехода противника в наступление:
«По всем признакам весна должна ознаменоваться возобновлением широких наступательных действий со стороны противника.
Независимо от этого войска Юго–Западного направления в период весенне–летней кампании должны стремиться к достижению основной стратегической цели — разгромить противостоящие силы противника и выйти на Средний Днепр (Гомель, Киев, Черкассы) и далее на фронт Черкассы, Первомайск, Николаев» (ВИЖ, №12, 1989, С. 15).
Для проведения нового масштабного наступления «Военный совет просил Ставку выделить из ресурсов центра: стрелковых дивизий — 32—34; танковых бригад — 27—28; артиллерийских полков — 19—24; боевых самолетов — 756» (Баграмян И. Х. Так шли мы к победе. М.: Воениздат, 1977, с. 54). Однако вливание большого числа новых соединений, произведенное зимой 1941/42 г., возможно было провести только один раз. В выделении столь крупных резервов Юго–Западному направлению было отказано. В результате вместо наступления с целью сотрясения всего фронта группы армий «Юг» было решено ограничиться более скромной по своему размаху операцией. Ее задачей должно было стать освобождение силами Юго–Западного фронта города Харькова ударами по сходящимся направлениям к югу и северу от города, с перспективой выхода к Днепру. Уточненный план был доложен С. К. Тимошенко и Н. С. Хрущевым Верховному Главнокомандующему и начальнику Генерального штаба в понедельник 30 марта 1942 г. Согласно воспоминаниям А. М. Василевского, против проведения операции выступил Б. М. Шапошников, мотивируя свою позицию рискованностью наступления из оперативного мешка барвенковского выступа. В итоге разрешение на ее проведение дал лично И. В. Сталин. Одновременно Сталин приказал Генштабу «считать операцию внутренним делом направления и ни в какие вопросы по ней не вмешиваться». 8 апреля директивой Ставки ВГК №170225 маршал С. К. Тимошенко назначался командующим Юго–Западным фронтом по совместительству с руководством Юго–Западным направлением. Ранее командовавший фронтом генерал–лейтенант Ф. Я. Костенко назначался его заместителем.
Запрошенные С. К. Тимошенко на усиление фронта резервы Ставки были уменьшены до 10 стрелковых дивизий, 26 танковых бригад и 10 артиллерийских полков. Предполагалось, что этого хватит для выполнения урезанного варианта плана наступления. Задачей Юго–Западного направления согласно доработанному варианту плана было «овладеть г. Харьков, а затем произвести перегруппировку войск, ударом с северо–востока захватить Днепропетровск и Синельниково и лишить этим противника важнейшей переправы через р. Днепр и железнодорожного узла Синельниково» (Баграмян И. Х. Указ. соч. С. 65). Захват Синельникова означал нарушение коммуникаций донбасской группировки противника и тем самым создавал предпосылки для освобождения Донбасса.
Пополнение, обещанное Ставкой ВГК, поступило в форме 28–й армии, которой была поручена ответственная задача обхода Харькова с севера. Управление армии прибыло на фронт 14 апреля 1942 г. Армия была сформирована заново, получив номер в наследство от 28–й армии В. Я. Качалова 1941 г., сгинувшей в ходе Смоленского сражения. В отличие от зимнего наступления 1942 г. новая армия была смешанного состава, из старых и новых соединений. Ядром армии стала 13–я гвардейская стрелковая дивизия А. И. Родимцева. Еще одним опытным соединением была 169–я стрелковая дивизия. Обе дивизии передавались из состава 38–й армии. Напротив, прибывшие с управлением армии 38, 162, 175 и 244–я стрелковые дивизии были, несмотря на уже использовавшиеся номера, свежесформированными соединениями. Номера дивизии получили по наследству от сгинувших в вяземском (38, 162 и 244–я) и киевском (175–я) «котлах» соединений РККА. Соответственно 38–я дивизия формировалась в Алма–Ате, 162–я — в Челябинске, 175–я — в Тюмени и 244–я — в Сталинграде в декабре 1941 г. — январе 1942 г. Состав дивизий был довольно пестрый. Если командир 38–й стрелковой дивизии полковник Н. П. Доценко был опытным командиром нового соединения, то командир 162–й стрелковой дивизии полковник М. И. Матвеев был таким же новичком, как и его подчиненные. В 244–й дивизии 10% составляли ранее участвовавшие в боях солдаты, а 90 % — 40–летние призывники старших возрастов. Из четырех танковых бригад 28–й армии одна была старым соединением, а четыре — в первый раз пошли в бой под Харьковом. Возглавил 28–ю армию являвшийся штатным «генералом Наступление» Юго–Западного направления генерал–лейтенант Д. И. Рябышев. Он уже выполнял аналогичную миссию во главе 57–й армии в Барвенковско–Лозовской операции. Теперь ему вновь предстояло вести в бой новичков, на этот раз частично разбавленных профессионалами.
