Так или иначе, разница в названных сторонами цифрах — огромная. Даже если предположить, что указанные окруженные части целиком попали в плен, почти 340 тыс. получить сложно. Незадолго до войны, в апреле 1941 г., весь Западный особый военный округ, включая войска связи, ПВО и железнодорожные войска, насчитывал всего 413 160 человек
[201]
. Согласно известному статистическому справочнику «Боевой и численный состав Вооруженных сил СССР», численность войск Западного фронта к началу войны составляла 671 165 человек, в том числе 71 715 человек, призванных на сборы
[202]
. Не совсем понятна, правда, структура этой цифры, т. е. что именно в нее включили составители справочника.
В любом случае в окружение попал отнюдь не весь фронт в полном составе. Многие соединения оказались вне «котла», в окружение попала лишь половина имевшихся к началу войны стрелковых дивизий (даже с учетом двух дивизий 44-го ск под Минском). Темпы захвата пленных также были довольно скромными. До 2 июля 3-я танковая группа под Минском берет 20 тыс. пленных. 1 июля 17-я танковая дивизия отчиталась всего о 1200 пленных. На следующий день картина не изменяется. 5-й пулеметный батальон берет ночью и рано утром 2 июля 2000 пленных, части 63-го мотопехотного полка северо-восточнее Койданова — 1500 пленных, столько же пленных собирает полк «Великая Германия». Кроме того, сами немцы неоднократно подчеркивали, что потери советских войск убитыми были исключительно велики. Одним словом, даже 150–200 тыс. пленных в «котле» под Белостоком и Новогрудком представляются предельной величиной, не говоря уж о 338 тыс. человек.
Однако у всей этой весьма странной и запутанной истории есть одно объяснение. Оно прочитывается из дневника командующего группой армий «Центр» фон Бока. 2 июля Гальдер докладывал Гитлеру состояние дел на востоке, и в частности освещал ситуацию в районе Минска. Начальник германского Генерального штаба бодро сообщил, что в результате достигнутого ГА «Центр» успеха противнику не удастся создать на этом участке организованного фронта. Фюрер отнесся к этому заявлению скептически и задал сакраментальный вопрос: «Где, в таком случае, пленные?» Фон Боку пришлось оправдываться, что 100 000 человек пленных, взятых в «котле» у Белостока и Волковыска, это тоже неплохо. Буквально через несколько дней, подобно фокуснику, извлекающему кролика из шляпы, командование группы армий «Центр» докладывает почти о 290 тыс. пленных. Вскоре эта цифра зашкаливает за 300 тыс. человек. Нам словно говорят: «Фюрер хотел пленных? Получите и распишитесь!» Могли быть, конечно, более простые причины нестыковки советских и немецких данных: гримасы двойного подсчета, интерпретация как «пленных» военнообязанных и т. п. Так или иначе, завышение числа пленных в докладах «наверх» не является чем-то исключительным для обеих сторон в той войне. Даже в одном из донесений группы армий «Центр» позднее было сказано: «…иногда бывает неизбежен двойной подсчет пехотными и танковыми соединениями».
Вопрос о потерях немецких войск в сражении на окружение под Минском и Белостоком пока остается открытым. Имеются только отрывочные данные о потерях соединений и объединений группы армий «Центр». Согласно журналу боевых действий 3-й танковой группы, она потеряла: «Убитыми: 48 офицеров и 387 солдат, ранеными — 75 офицеров и 1111 солдат, пропали без вести 2 офицера и 146 солдат».
Также в оперативной сводке группы армий «Центр» за 2 июля было сказано следующее:
«О собственных потерях имеются частичные данные от 4 и 9 армий и 3 танковой группы.
Имеется:
Убитых — 221 офицер, 2655 унтер-офицеров и рядовых;
Раненых — 389 офицеров, 7125 унтер-офицеров и рядовых;
Пропало без вести — 20 офицеров, 945 унтер-офицеров и рядовых»
[203]
.
Следует отметить, что это именно потери армий, без учета подчиненных непосредственно группе армий частей и соединений.
Полных данных о потерях 2-й танковой группы за указанный период не имеется, однако есть данные о потерях XXXXVII танкового корпуса: «Потери с начала кампании и до 2.7.41: 17-я тд — 41 офицер и 612 нижних чинов — 4,1%. 18-я тд — 73 офицера и 1273 нижних чина — 8,4%. 29-я пд — 56 офицеров, 970 нижних чинов — 7,1%»
[204]
. Следует заметить, что потери 18-й танковой дивизии Неринга являются едва ли не рекордными среди всех танковых дивизий, участвовавших в приграничном сражении июня 1941 г. Так, в Дубненских боях даже больше всех пострадавшая 11-я танковая дивизия потеряла лишь несколько больше 1 тыс. человек. Так или иначе, корпус Лемельзена прибавляет к общим потерям группы армий сразу 3 тыс. человек. Потери остальных корпусов группы Гудериана вряд ли были такими же тяжелыми. Их можно оценить в 1–2 тыс. человек, учитывая, что XXXXVI моторизованный корпус был введен в бой только 28 июня.
Таким образом, 10 дней боев обошлись группе армий «Центр» примерно в 15–16 тыс. человек. Если пользоваться данными из дневника Гальдера, то потери ГА «Центр» в приграничном сражении составили примерно треть от общих потерь германской армии на Восточном фронте. В любом случае, ввиду характера сражения, потери немцев были, к сожалению, существенно ниже, чем потери советских войск. Численное превосходство и упреждение в развертывании делали свое черное дело.
Наказание с преступлением и без
4 июля 1941 г. командующий фронтом Д.Г. Павлов был арестован в Довске. Вместе с ним были арестованы начальник штаба фронта В.Е. Климовских и начальник артиллерии Клич. Позднее были арестованы командующий 4-й армией A.A. Коробков, командир 9-й авиадивизии генерал-майор C.A. Черных, командир 42-й стрелковой дивизии И.С. Лазаренко, командир 14-го мехкорпуса С.И. Оборин, генерал-майор войск связи А.Т. Григорьев.
В адрес Жукова, Берии и Маленкова из 3-го Управления НКО СССР 8 июля 1941 г. был направлен любопытный документ о положении на Западном фронте. В нем говорилось следующее:
«23 июня он [Коробков. — А. И.] вместе со своим штабом уехал в Пинск, где областному военкому майору Емельянову сказал, что «нас окружают войска противника», и, не отдав никаких приказаний о подготовке частей к бою, уехал в Минск. Майор Емельянов, как начальник Пинского гарнизона […] приказал начальнику окружного склада № 847, воентехнику 1-го ранга Разумовскому взорвать склад. Это приказание Разумовский выполнил 24 июня. Взрывом склада уничтожено около 300–400 вагонов артснарядов разных калибров, винтовочных патронов и других боеприпасов, в то время как части 4-й армии, находившиеся за 70 км от Пинска, оставались без боеприпасов. Взрыв склада осложнил военные операции частей Красной армии, действовавших на фронте».
