<...>
Кроме этого, как уже докладывалось, дополнительные 10 800 солдат могут быть включены в боевой состав, как только в <наше> распоряжение поступит соответствующее число «хиви».»
Так, например, 389-я пехотная дивизия на 13 ноября [298] насчитывала 7540 человек, в том числе 2021 человек «хиви» и 4021 человек в боевых подразделениях. Однако все эти меры были «тришкиным кафтаном». Следует признать, что в сравнении с июлем — августом 1942 г. возможности 6-й армии существенно понизились, и это касалось не только механизированных соединений.
Мягкое подбрюшье Восточного фронта. Отдельная большая тема — это румынские войска, попавшие под удар советского контрнаступления. Они не без оснований считаются одними из главных виновников катастрофы на Волге. Однако румыны стали заложниками общей ситуации на фронте группы армий «Б». Когда 10 сентября 1942 г. 3-я румынская армия численностью 171 256 человек начала занимать назначенную ей линию обороны, она почти полностью оказалась проходящей по степи, а не по берегу Дона. Здесь находились плацдармы у Серафимовича и Клетской, отбитые Красной армией у немцев и итальянцев в августе 1942 г. 24 сентября командующий 3-й румынской армией генерал Думитриеску обратился к германскому командованию с предложением ликвидировать плацдармы. Ему был жизненно необходим Дон как противотанковое препятствие. Немцы ответили отказом. Они в этот момент были слишком заняты штурмом Сталинграда и отражением атак на «наземный мост» к северу от города.
Прохождение линии фронта по открытой местности стало причиной того, что фронт у Клетской и Серафимовича не стал спокойным «медвежьим углом». Прочность обороны румынских соединений несколько раз была проверена мощными ударами по периметру обоих плацдармов. Румынская 13-я пехотная дивизия у Клетской была атакована 14 октября и 24–27 октября. Плацдарм у Серафимовича также подвергался атакам 21-й армии. Румынская 9-я пехотная дивизия отражала советские [299] атаки 19–20 октября и 29 октября, 11-я пехотная дивизия — 20 октября. В этих боях румыны понесли довольно большие потери — 13 154 человека, в том числе 3763 человека из состава 13-й пехотной дивизии, чья боевая численность снизилась вдвое.
На 19 ноября 1942 г. румынская 3-я армия состояла из I (7, 11 пд), II (9, 14 пд), V (5, 6 пд), IV (13, 15 пд, 1 кд) корпусов и XXXXVIII танкового корпуса (1 румынская тд, 22 тд, 7 румынская кд). Общая численность войск в подчинении генерала Думитриеску составляла 155 492 человека румын и 11211 немцев. В среднем на одну румынскую пехотную дивизию 3-й армии приходилось 20 км фронта, что вдвое превышало рекомендовавшуюся уставами полосу обороны. При этом все пехотные дивизии были в первой линии, в резерв выводились в лучшем случае один-два пехотных батальона. Однако ахиллесовой пятой румынских дивизий были противотанковые средства. Основными противотанковыми средствами были 45-мм трофейные советские пушки и 47-мм противотанковые пушки Бохлера австрийской разработки. Только в октябре 1942 г. румынские дивизии получили по пять или шесть 75-мм противотанковых пушек ПАК-97/38. Основными боеприпасами этих орудий были кумулятивные снаряды.
Наиболее эффективным средством для «запечатывания» танковых прорывов все же были не противотанковые пушки, а самостоятельные механизированные соединения. Формально такое соединение имелось в армии Думитриеску — 1-я румынская танковая дивизия. В отличие от советских танковых теоретиков, осваивавших передовой опыт строительства танковых войск через допросы пленных и захваченные документы, румыны могли получить сокровенное знание из первых рук. Поэтому организационная структура румынской [300] танковой дивизии была скопирована с немецкой танковой дивизии. В ее составе был танковый полк (два батальона), два мотопехотных полка, артполк и вспомогательные подразделения. Общая численность личного состава соединения была 13,6 тыс. человек. Разница с немцами была в матчасти. К моменту прибытия на фронт румынская танковая дивизия имела 109 танков R-2 (версия чехословацкого танка LT vz.35 с 37-мм пушкой). В ходе тренировок в группе армий «Б» румынские танкисты проверили возможности орудий своих танков на захваченных немцами Т-34. Результаты, как нетрудно догадаться, были обескураживающими. 17 октября 1-я танковая дивизия получила 11 PzKpfw.IV Ausf.G и 11 PzKpfw.IIIN (с 75-мм короткоствольным орудием). Ими перевооружили по одной роте в каждом из танковых батальонов. Первые батальонные учения немецкие танки с румынскими экипажами прошли 16 ноября 1942 г., за три дня до начала боев.
Немецкая 22-я танковая дивизия XXXXVIII танкового корпуса по своим боевым возможностям недалеко ушла от первого румынского подвижного соединения. Именно про это соединение рассказывают историю о съеденной мышами электропроводке. Вследствие этого из примерно 100 боевых машин соединения оказались готовы к бою всего около 30 танков. Впрочем, если вспомнить, что значительную часть танкового парка 22-й дивизии составляли 38(t), даже без смелой акции мышей-диверсантов ее боевая ценность была сомнительной. Но, так или иначе, соединение было вовлечено в подготовку к обороне периметра плацдармов у Клетской и Серафимовича. Произошло это буквально за несколько дней до начала «Урана». Дивизия получила приказ на выдвижение в полосу румынской 3-й армии 10 ноября. Последние части соединения начали выдвижение в назначенный район 16 ноября. Теоретически немецкая [301] танковая дивизия могла стать «цементом», скрепляющим оборону союзника Германии. Еще одной попыткой влить «быстротвердеющий цемент» в построение румынских войск была так называемая боевая группа Симонса. Она была составлена из подвижных частей 62-й пехотной дивизии: противотанкового дивизиона, разведбата, дивизиона артполка и штаба с взводом связи. Также в группу Симонса вошел 611-й отдельный дивизион истребителей танков (по разным данным, «Мардеры», или Panzerjager I с 47-мм пушкой). Такая боевая группа численностью около тысячи человек могла стать опорой более слабых в противотанковом отношении румынских войск. Боевая группа Симонса подготовилась к ведению боев к юго-западу от Клетской и подчинялась штабу XXXXVIII танкового корпуса.
Румынские войска к югу от Сталинграда не успели получить армейское управление. 21 ноября они должны были быть переданы из 4-й танковой армии Гота в подчинение 4-й армии генерала Константина Константинеску. В состав 4-й румынской армии должны были войти VI (1, 2, 18, 4 пд), VII (5 и 8 кд) корпуса и 5-й полк «рошиорей»{145}. Всего в составе этих румынских войск насчитывалось 75 380 человек. Принимавшие участие в наступлении на Сталинград румынские войска понесли большие потери — кампанию эти дивизии начинали в общей численности 101 875 человек.
Разведка снова ошибается. Что интересно, советская и немецкая разведки осенью 1942 г. ошиблись в оценке реального состояния и возможностей противника. Советские разведчики недооценили численность 6-й армии, немецкие — масштабы ударов по фронту на Дону. Разумеется, передвижения советских войск в [302] подготовительный период контрнаступления под Сталинградом были замечены немцами. Начиная с середины октября командование группы армий «Б» получило множество сведений о концентрации советских войск в районе Саратова, что могло свидетельствовать о подготовке наступления на Сталинградском направлении. К 3 ноября разведка сообщила, что советские войска готовятся к наступлению против 3-й румынской армии. Было отмечено также интенсивное строительство переправ, что не могло быть полностью объяснено необходимостью улучшения снабжения войск. Однако эти сообщения не были восприняты как подготовка к наступлению колоссального размаха. Борьба за плацдармы у Клетской и Серафимовича была спутником сражения за Сталинград, и к выпадам на этих направлениях немцы успели привыкнуть. Например, 21-я армия пыталась участвовать контрударами у Клетской в сражении в излучине Дона в июле — августе 1942 г. Повторение июльских и августовских наступлений не расценивалось как серьезная опасность.
