— Уже молчит, — Га-нор получил большую глиняную миску, доверху наполненную кашей с мясом, и большой ломоть ржаного хлеба. Несмотря на осаду, людей у первой линии обороны кормили по-королевски. Отцам города хватило ума понять, что солдат не стоит испытывать голодом.
— О! — до Лука, наконец, дошел смысл последней фразы. — Вот почему тот урод из шестого десятка ходит без передних зубов!
Га-нор ухмыльнулся в усы, ничего не ответив.
Они сели под навесом, совсем недалеко от Салатных ворот.
Лук занялся едой. Он с аппетитом чавкал, вылавливая самые вкусные кусочки. Собирая со дна миски остатки каши хлебной коркой, Га-нор заметил, что к воротам направляются странные люди. Дождя не было, а незнакомцы кутались в тяжелые плащи и надвинули капюшоны на лица. Он сразу понял, кто это такие, и заорал, что есть мочи:
— «Рыбы»!!!
Пробраться к Салатным воротам, да еще в компании двух колдунов оказалось делом непростым, но Тиа справилась. Она не жаждала помогать Чахотке, но понимала, что только так сможет покинуть Альсгару. Поэтому Проклятая со своим маленьким отрядом подобралась к Внешней стене и укрылась в одном из полуразрушенных обстрелом домов.
Боясь привлечь к себе внимание Башни, никто из них не касался Дара. Тиф приказала двум избранным погасить «искру» насколько это возможно.
Рован — везунчик. Ничего не скажешь. В Альсгаре сидели не дураки. Но их угораздило совершить невозможное — не заметить многотысячную армию Проклятого. Все маги, соглядатаи, патрули, шпионы и зоркие глаза Империи не смогли увидеть приближения противника. Удивительно. Для стороннего наблюдателя.
Тиф тоже поначалу напряглась, когда услышала от Чахотки, что он придет к городу от Вороньего Гнезда через два дня. Даже двигаясь безостановочно, маршем, нельзя было преодолеть такое расстояние. Пять дней. Не меньше. И после этого войска будут уставшими и неспособными взять в руки мечи еще неизвестно какое количество времени. Но, судя по тому, что братец Ретара раздобыл шой-хаша, он на свой страх и риск воспользовался «Путем призраков». Проскользнул по изнанке, невидимый для тех, кто остался в мире Хары. Интересно, сколько тысяч он оставил призракам за то, чтобы его пропустили? Никак не меньше десяти. Кровавая жертва. Проклятая вспомнила, как улыбался Рован, когда говорил, что йе-арре ему еще понадобятся. Вот и сгодились Сыны Неба. Их кровь отвлекла бесплотных тварей от солдат.
Топор Запада — безумец. Никто, кроме него, никогда не отваживался ходить тропами, запретными для людей. Жаль, что он не настолько дурак, чтобы попытаться вынырнуть вместе со своей армией в сердце Альсгары. Силы, которые заложил Скульптор в ее стены, разорвали бы любого, кто пришел в город извне.
Когда настала пора действовать, Дочь Ночи отбросила в сторону все условности и вызвала Рована. Чахотка пребывал в дурном настроении. Во всяком случае, выглядел он так, словно у него внезапно заболели все зубы.
— Я выступаю!
— Выступаешь?! — взревел Рован, и его смазливая морда пошла пунцовыми пятнами. — Ты должна была мне помочь во время штурма!!!
— Я отходила от создания бабочки Бездны и ничем тебе помочь не могла.
— Ты…
— Времени у нас немного! — оборвала она. — Ходящие могут очнуться в любой момент. Нужны отряды к Салатным воротам. И желательно, чтобы их было много. У тебя не больше пяти минок.
— Будут! Действуй! — Чахотка разорвал плетение.
Тиф тихо рассмеялась. Непостоянная душа. Ради войны он готов забыть даже о ненависти к ней. Так пусть же эта война длится как можно дольше!
— Дасмин! — окликнула Тиа, и в комнату вошла старая женщина. — Что ведьмы?
— Ни о чем не подозревают, госпожа.
Тиф прошла в соседнюю комнату, перешагнула через рисунок на полу, спустилась вниз и выглянула на улицу. Отсюда до ворот не больше двухсот ярдов.
Что же. Пора.
— Выпускайте шагуллов.
[23]
Займитесь плетением, — негромко сказала Тиф ловившей каждое ее слово избранной и, сев на крыльце дома, начала наблюдать.
Двадцать «рыб», ловко выбравшись из подвала, направились в сторону внешней стены. Шли они быстро, не отвлекаясь на проходящих мимо людей. Кто-то заорал, предупреждая об опасности, но череда взрывов смела находящихся возле ворот стражников и убила множество людей во внутреннем дворе.
Но только не Ходящих.
Вопль глазастого идиота предупредил об опасности, и маги успели сплести щиты. Придуманный Проклятой план летел в Бездну, но Тиа не собиралась сдаваться.
Она перетекла в заранее подготовленное тело покойника, отдав Порку приказ переждать опасность в доме, а затем ударила по магам чередой плетений. Те не ожидали ее атаки, и Тиф, смяв защиту двоих, сожгла их внутренности. Не глядя и не надеясь кого-нибудь задеть, швырнула еще несколько губительных плетений и отпрыгнула в сторону.
Ответный удар магов Башни задел ее плечо, и левую руку оторвало вместе с частью грудной клетки. Тиа и не подумала использовать защиту — ей ни к чему беречь чужого мертвеца. Она упала на спину, перекувырнулась через голову и, встав на колени, увидела, что над домом, где находились некроманты и Порк, закружились огненные светляки — первый этап формирования «Кровавой ярости». Проклятая не дала плетению развиться. Уничтожила в зачатке, так как знала, что упади заклинание на здание — и от всех, кто там находится, не останется даже памяти. А вместе с ними исчезнет и большая часть улицы. Башня не желала церемониться с врагами и не считалась с потерями. Грязная игра. Но эффективная, спору нет. Когда надо — чистюли усеивают дорогу трупами ничуть не хуже Проклятых.
Тиф ударила в центр плетения, разрывая его в клочья. В ответ по ней шарахнуло сгустившимся потоком отката и с уцелевшей руки начала сползать плоть. Со стороны ворот долетело еще одно заклятье, ударило по ногам, перемололо кости в труху, и вокруг наступила темнота — Тиа выжгло глаза. Она тут же покинула оболочку и оказалась в теле Порка.
— Отвлеките их!
Две женщины-некроманта, выскочив из дома, взмахнули хилссами, и визжащие угольно-черные черепа улетели в сторону внешней стены.
Грохнуло!
Улицу затянуло густым дымом. Из него вырвалась струя жидкого пламени, ударяя вправо и подпалив крышу здания напротив.
И в этот момент Тиф активировала основное плетение.
«Тропа Бездны» жрала огромное количество сил. По сути своей безобидное, никого не убивающее, заклинание — оно было малоэффективно. Весь расчет строился на том, что с внутренней стороны Внешняя стена и створки ворот не несут на себе тех защитных плетений, что были навешаны снаружи. Попробуй Тиа использовать «Тропу Бездны» из сгоревшего в грандиозном пожаре Голубиного города, и у нее ничего бы не вышло. А уж проводить подобные фокусы на созданных Скульптором внутренних стенах Альсгары, и вовсе бесполезное занятие. Но здесь у нее все получилось.
