Я вспоминаю о герцоге Валерио Борджио — аристократе в полном смысле этого слова, — которого я хорошо знал с 1943 года. Он принимал участие в очень опасных, но увенчавшихся успехом акциях в портах Гибралтара и Александрии. В марте 1945 года, когда многие его земляки поменяли фронт, он сказал мне: «Дорогой Скорцени, мы начали одну и ту же войну за свободную Европу. Будьте уверены, что я буду вести ее до конца, что бы ни случилось». И он сдержал слово.
Он посетил меня в конце июля 1974 года в Мадриде. Мы должны были встретиться снова в начале сентября. Неожиданно пришло печальное известие, что в августе он умер в изгнании в Кадисе.
Военная карьера этого человека, которого называли «Черным герцогом», малоизвестна. Он начал ее во время гражданской войны в Испании командиром подводной лодки «Ирида». Затем, после стажировки в Клайпеде среди подводников Карла Дёница, он командовал лодкой «Веттор Писани». Слава нашла его только лишь на палубе «карманной» подводной лодки «Scire» и в должности командира флотилии торпедных катеров после рейдов на Гибралтар и Александрию.
Я могу подтвердить, что следующая комбинированная атака на Гибралтар планировалась в октябре 1943 года. Однако капитуляция короля Италии и маршала Бадольо, а также арест дуче помешали этому. Находящуюся в восьмидесяти километрах от Генуи базу в Ла Спези покинуло начальство капитана Борджио, который, хотя и лишенный иллюзий, продолжал воевать в подразделениях освобожденного Муссолини.
Герцог считал короля и Бадольо предателями и глупцами. В 1943 году он сказал мне: «Им пообещали очень много. Однако я вас заверяю, что эти обещания никогда не будут выполнены. Ни Рузвельт, ни Черчилль не вернут Италии даже пяди нашей африканской территории. Скажу больше, Сабаудский Дом рискует потерять корону в этой мрачной и бесславной авантюре. Вы убедитесь, что если борцы за Европу будут побеждены, Италия погрузится в еще больший хаос, чем в 1918–1921 годы». И кто же оказался прав?
Борджио не считал себя побежденным. В конце 1943 года он командовал добровольческим батальоном «Варвар», который воевал на Южном фронте бок о бок со 175-й дивизией вермахта. Тысячи молодых людей завербовались под трехцветное знамя герцога, и он образовал батальоны «Молния», «Стрелец», «Лавина», «Святой Георгий», «Волк» и «Стрела». Сражаясь во главе своей бригады, в 1945 году он вынудил отступить партизан Иосифа Броза Тито, которые угрожали Триесту и Удине. Необходимо добавить, что герцог не нашел общий язык — и неудивительно! — со специальным посланником Гиммлера в Италии, будуарным офицером СС Карлом Вольфом.
[45]
.
Англичане пленили Борджио и выдали итальянским антифашистам. Те отдали его под суд, и после бурных прений 17 февраля 1949 года он был осужден на восемнадцать лет лишения свободы. Коммунисты требовали исполнения приговора, но авторитет Борджио был так велик, что, опасаясь массовых демонстраций, «Черного герцога» освободили «за патриотические заслуги перед Юлийской Венецией».
[46]
Впрочем, вступивший в силу закон об амнистии «предал забвению часть инкриминируемых действий». В конце концов ему «простили» хорошую службу за родину.
В 1952 году Борджио занялся политической деятельностью, защищая проевропейские «лево-революционные» позиции в недрах «Итальянского общественного движения» (MSI), почетным председателем которого он был избран. В 1968 году он основал «Трехцветный комитет» и «Национальный фронт».
[47]
После смерти маршала Родольфо Грациани являлся председателем «Ассоциации ветеранов Итальянской социальной республики».
[48]
.
Глава четвёртая
Почему мы не высадились в Англии и не вторглись в Гибралтар
«Лунная рота» — Французская кампания с резервной дивизией СС — Охота на тигра в предместьях Бордо — Операция «Феликс» на Гибралтаре — Канарис, руководитель Абвера: адмирал с семью лицами — Цель Канариса: всеми средствами не допустить победы Германии — Требования генерала Франко — Операция «Морской лев» — Фальшивая информация руководителя Абвера — Искренность Уинстона Черчилля.
В феврале 1940 года меня перевели во вторую роту резервного батальона полка лейб-штандарте СС «Адольф Гитлер» в Берлине-Лихтерфельде. Я был инженером, кандидатом в офицеры. Мне предстояло шесть недель интенсивных тренировок в обществе семнадцати- и восемнадцатилетних парней. Так же, как и другие призывники моего возраста — врачи, фармацевты, юристы и инженеры — я сжимал зубы, чтобы выдержать темп подготовки роты, которую заслуженно называли «лунной». Название это появилось в связи с явным пристрастием командира роты к ночным занятиям, которых у нас было сверх всякой меры.
Много написано о казарменных методах воспитания, к которым я всегда питал большую неприязнь. Конечно, физические нагрузки солдату необходимы так же, как и выработка определенных дисциплинарных навыков. Однако я всегда был против прусской палочной дисциплины — механической дрессировки, направленной на унижение личности.
В современной войне солдат противостоит машине. Это правда, что приказ, в принципе, не подлежит обсуждению. Но быть «глупым и дисциплинированным» уже недостаточно солдат должен быть способен правильно понять ситуацию и проявить инициативу, а следовательно, отреагировать быстро и самостоятельно. Я всегда был убежден, что нельзя путать традиции с рутиной, поэтому в подчиненных мне частях старался распознать индивидуальные способности каждого солдата и, по мере возможности, развить их.
Я оставил романтичную «лунную роту», чтобы пройти специальную стажировку в резервном батальоне полка войск СС «Германия» в Гамбурге-Лангенхорне. В начале мая 1940 года в Берлине я сдал все экзамены и был зачислен кандидатом в офицеры.
Польская кампания продолжалась только восемнадцать дней
[49]
. Советский Союз без боя захватил половину Польши, затем победил малочисленную, но храбрую финскую армию. Вермахт опередил французско-британский экспедиционный корпус и в апреле 1940 года захватил Данию и Норвегию. Швеция разрешила свободный транзит немецких войск и норвежской железной руды через свою территорию.
