— Вот только знает ли она об этом, и так ли нужен ей платок? — хмыкнула моя трость.
— Раз она его украла у своего начальника и бросилась в бега, значит, он достаточно ценен, — произнес я.
В этот момент прогудела сирена, означающая начало последнего боя на Арене, где претендент должен встретиться с нынешним чемпионом. Галерея начала быстро пустеть. Я уже подошел к ложе Данте, когда меня окликнули, и я увидел чэру Алисию эр’Рашэ. Она шла ко мне, держа в руках большую деревянную шкатулку.
В последний год меня окружают привлекательные женщины — Шафья, Эрин, Бэсс, Алисия. Глядя на нее, я не мог не восхититься красотой юной лучэры. Сегодня на ней была амазонка для пеших прогулок — приталенный корсаж, блузка, длинная юбка, высокие сапоги, мужской галстук, перчатки и маленький цилиндр с вуалью. На шее девушки висел уже знакомый мне большой изумруд.
— Чэр эр’Картиа, здравствуйте, — приветливо сказала она. — Катарина верно подсказала мне, где вас можно найти.
— Здравствуйте, чэра. Удивлен встретить вас на играх.
— Я пришла только ради вас. Вот. Это вам, — она, немного смущаясь, протянула мне шкатулку.
Та оказалась очень тяжелой. Чтобы открыть ее, пришлось прислонить трость к стене. Под пытливым взглядом зеленых глаз я поднял крышку.
— Это пистолеты моего отца, — поспешно сказала девушка, словно опасаясь, что я откажусь от ее дара. — Я хотела бы, чтобы они сегодня и… всегда были у вас.
Два черных матовых револьвера с пузатыми барабанами, стволами длиной в два с половиной дюйма и перламутровыми рукоятями покоились на темно-синем бархате. Судя по внешнему виду, оружие было в идеальном состоянии и к тому же сделано мастером. Даже мне, лучэру, мало сведущему в оружейном мире, было видно, сколь точно пригнаны друг к другу детали. Здесь не было медной проволочной обмотки, компенсаторов и новомодных барабанов на электрические заряды, но пистолеты мне понравились сразу. Рядом с ними было выложено около тридцати патронов.
— Спасибо, чэра эр’Рашэ я… тронут, — не зная, что еще сказать, произнес я.
— Это меньшее, чем я могла отплатить вам за то, что вы сделали для меня. И называйте меня, пожалуйста, Алисией.
Я улыбнулся, не обращая внимания на поднявшийся рев трибун, ознаменовавший начало боя.
— Тогда прошу вас о той же любезности. Называйте меня Тиль.
Она согласно кивнула.
— Где ваше место, Алисия?
— Катарина пригласила меня к себе в ложу. Она очень любезна.
— Позвольте вас проводить, — я подал ей руку, и мы неспешно покинули галерею.
— Вы выглядите очень спокойным, — неожиданно произнесла девушка.
Я рассмеялся. Спокойным я себя совершенно не чувствовал, но переубеждать чэру не стал.
— Скажите, Тиль, — она посмотрела мне прямо в глаза. — Как вы примирились с этим?
— Простите? — не понял я.
— Со смертью, — уточнила она.
Я был удивлен, что это интересует ее, но все же ответил:
— Я не примирился с ней. Примирение это невероятно, особенно для того, кто хочет жить вечно. О ней всегда помнишь, хоть и стараешься не вспоминать. Во всяком случае, большую часть дня, — думаю, моя усмешка не понравилась бы даже мне.
— Я понимаю вас, — неожиданно серьезно ответила она.
Я хотел поинтересоваться, что может понимать девушка, которой не исполнилось еще и двадцати, и которая может прожить до двухсот, в таком зыбком понятии, как смерть, но не стал и на этом закончил разговор. Проводил ее до ложи Катарины, а затем вернулся к Данте и с удивлением увидел здесь Талера.
Я поднял брови, и он тихо объяснил мне:
— Данте пригласил, было неудобно отказывать. Что это у тебя?
Талер заметил деревянную шкатулку. Я, зная, что это его порадует, протянул ему подарок Алисии. Он повернул бронзовые защелки и зачарованно уставился на пистолеты:
— Всеединый! Это же «Лоттсы» семьдесят восьмого года выпуска! Откуда у тебя такие уникальные раритеты?!
— Только что подарила чэра эр’Рашэ.
Он присвистнул, с благоговением погладил перламутр.
— Какая работа! Их во всем мире не больше двухсот штук. И в прекрасном состоянии! Отличная убойная сила и точность. Жаль, конечно, что они не смогут работать с новомодными пулями, но это и не требуется. «Лоттс» — гарантия качества. К тому же здесь усиленный патрон. Хочешь взять их?
— Если они, действительно, в хорошем состоянии.
Он взял один из пистолетов, откинул барабан, крутанул, быстро проверил спусковой крючок, курок, дуло. Поставил барабан на место, взвел курок, нажал на крючок.
— Отличный ход. Очень мягкий. Думаю, с ними все в порядке. Рекомендую взять их. Пули должны пробивать доски средней толщины навылет. Я посмотрю их еще?
Я кивнул и присоединился к Бэсс и Данте, занятым зрелищем.
— Ты пропустил все интересное, — укорил меня золотоволосый лучэр.
— Кто побеждает? — засуетился Стэфан.
— Крошка Ча, — Данте не испытывал никакого разочарования от потерянных денег. — Его машина оказалась совершенной.
Паровой гигант Крошки больше всего напоминал перекошенного горбуна высотой с приличное жилое здание. Одна рука у него оказалась оторвана, но зато вторая — тяжеленная, точно молот, долбила бойца Данте так, что тот, весь покрытый вмятинами, теряя листы обшивки, заклепки и детали, отступал. Трибуны бесновались, Бэсс наблюдала за всем этим с улыбкой. Я — со скукой.
Громыхающие груды металла топтались вокруг друг друга, исходя паром, плюясь кипятком и мутузя едва шевелящимися конечностями. Наконец, Крошка Ча изловчился и дал своему противнику такого тумака, что у того из всех пробоин с воем повалил пар, а затем грудная клетка неуклюжего гиганта с грохотом лопнула, и пораженная машина упала на землю.
— Взорвался паровой котел, — прокомментировал Стэфан. — Вы в проигрыше, чэр.
— Ну и что с того, — рассмеялся Данте. — В следующий раз мне повезет гораздо больше.
Он посмотрел на часы и уже совсем другим тоном сказал мне:
— Пора.
Я потянулся, встал с кресла и первым вышел из ложи. Предстояло решить дело чести.
Глава 12
Дуэль
Дом Чести — неуютное четырехугольное трехэтажное сооружение с квадратом внутреннего двора — располагался в четверти мили от Арены, среди складских построек Гавани. Раньше он относился к предприятию ка-га, но затем его выкупили чэры и стали использовать для проведения дуэлей среди благородных. Прежде подобное выяснение отношений было гораздо более популярным, чем в нынешнее время, когда электрическая пуля гарантированно оставляла в тебе дыру величиной с кулак.
Дом Чести заменил приевшиеся «десять шагов». При современном оружии промазать с такого расстояния было достаточно трудно, и весь интерес сходил на нет. Все происходило слишком быстро, а гарантированный покойник появлялся прежде, чем кто-то из зрителей успевал налить себе шампанского. Поэтому Дом Чести подходил обществу много лучше.
