Вог-вот Карцова подхватит и понесет на риф.
Он собран и очень спокоен. Видимо, есть грань, переступив которую человек уже не подвластен страху.
До рифов — метры.
Из воды встает камень с зубчатой, как гребенка, вершиной. Волны дробятся на нем, самые крупные перехлестывают через “гребенку”.
Пунктир подводных утесов тянется по обе стороны приметного камня, опоясывая скалу. А между рифами и скалой подобие водного коридора. Кольцо почти тихой воды.
Пловца подтащило к “гребенке”…
Мелькнула дикая мысль — промчаться над ней на вершине волны. Но это невыполнимо: нужна самая большая волна, обычная швырнет на каменные зубья.
Волна поднимает Карцова. Выше, еще выше! Он над рифом.
Неужели желанный “девятый” вал?
Нет, верхушка волны изогнулась, готовая рухнуть.
Ноги резким движением выброшены вперед. Под ступнями опора. Изогнувшись всем телом, он на мгновение встает на верхушке камня.
В следующий миг поток воды обрушивается на пловца, душит его, мнет.
Но, полузадохнувшийся, оглушенный, он уже по ту сторону рифа — возле самой скалы, в полосе относительного затишья. Течение влечет его в сторону.
Всякий раз, когда подкатывает крупный вал, Карцов спешит навстречу и принимает удар у рифа. Его отбрасывает, но между ним и скалой полоса чистой воды и можно маневрировать.
Течение огибает скалу. Скоро он будет у ее подветренной стороны и выберется из воды.
Однако ему готовится новое испытание. Вперед вода движется в странном ритме. Неужели воронка?
Да, водоворот! Карцова несет все быстрее, быстрее — к краю пологого водяного конуса.
Круг, еще круг. Сопротивляться бессмысленно. Его главная забота — беречь силы.
Скорость вращения растет.
Постепенно все вокруг сливается в длинный многоцветный мазок — и скала, и рифы, и море. А потом перед глазами только стена воды, зеленая гладкая стена, которая лезет вверх, загораживая и скалы и небо.
Он решает: пора!
Последний глубокий вдох. Перегнувшись в пояснице, Карцов головой уходит под воду. Он знает: водовороты страшны на поверхности и в прилегающих к ней слоях воды. На глубине сила их быстро слабеет. Спуститься пониже и под водой отплыть от опасного места — единственное спасение.
Широкими плавными гребками Карцов вертикально уходит в глубину. Вскоре вода, которая на поверхности вспенена и мутна, становится светлее и спокойнее.
Теперь он плывет горизонтально, вдоль подводной части скалы, усеянной трещинами и гротами. И всюду тонкие бурые плети, пучки длинных мягких плетей — они протягиваются откуда-то снизу, пронизывают водную толщу и, достигнув поверхности, свисают с нее размочаленными концами. Каждая волна заставляет их дергаться, виться. Водоросли пляшут, скручиваются в жгуты, будто щупальца затаившихся в бездне неведомых тварей…
Пора подниматься. Он выбрасывает руки для гребка вверх и… поспешно прячется в водорослях.
Над ним плывет человек.
Неизвестный в резиновом костюме, в шлеме и с дыхательным аппаратом на груди. На ногах у него ласты, в руке острого, на которой бьется большая рыба. Увлеченный борьбой с добычей, он то опускается, то всплывает к самой поверхности.
Карцов затаился у скалы. В голове одна мысль: выдержать, не захлебнуться.
Секунды текут.
Человек, вяло работая ластами, удаляется. За ним тянется полоса рыжей мути — кровь, льющаяся из ран добычи.
Можно всплывать, Карцов поднимается, уголком глаза следя за охотником. На пути к поверхности он видит: рыба сорвалась с остроги, судорожно дергая хвостом, опускается на дно, а за ней спешит охотник.
Что, если неизвестный заметил Карцова?..
Вынырнув и глотнув воздуха, он оглядывается. Совсем рядом скала, и в ней широкая щель. Скорее туда!
Скользнув в расщелину, Карцов плывет по узкому каменному коридору. Постепенно туннель расширяется. Скалы, низко нависающие над головой, отступают, образуя подобие грота.
Он вплывает в грот, поворачивается в воде. Вокруг сумрачно, тихо. Вдали светится маленький треугольник — расщелина, через которую он проник сюда. Временами световой треугольник меркнет — волны захлестывают вход. Там, на воле, море беснуется. Здесь же вода почти неподвижна.
Никто его не преследует. Страхи были напрасны.
Что делать? Возвращаться? А вдруг тот, с острогой, затаился у входа… Нет, лучше повременить. Он достиг главного: подветренная сторона скалы недалеко. Достаточно выплыть из грота, взять левее — и он будет у цели.
Только бы избежать встречи с пловцом!
Кто этот человек? Несомненно, один из немецких диверсантов. Видимо, на рассвете, когда в море было тихо, он покинул подводную лодку, чтобы поохотиться, и у пустынной скалы его застиг ветер. Ну да пловцу с респиратором шторм не помеха — от непогоды можно уйти на глубину.
В обычном респираторе можно пробыть под водой часа два—три. Если пловец отправился на охоту еще до того, как разыгрался шторм, в его дыхательном аппарате израсходовано не менее половины кислорода. А диверсанту надо еще и добраться до лодки, которая, конечно, находится далеко от коварных рифов… Словом, по всем признакам, он сейчас не опасен: у него попросту нет возможности ждать. Стало быть, после отдыха Карцов может выплыть из грота и продолжать путь.
Он ложится на спину. Лицо обращено к выходу. Если глядеть вверх, перед глазами чернота. Но впереди, ближе к расщелине, на скальном своде трепещет отблеск света. Время от времени Карцов чуть подгребает ладонями, держа в поле зрения световой зайчик.
У него еще много сил. Но ему холодно. Все настойчивее потребность выбраться из воды, почувствовать под ногами опору, согреться. Он успокаивает себя: теперь это лишь вопрос времени.
Лежа в воде, он отдыхает.
И вдруг луч света исчез со свода!
Встрепенувшись, Карцов глядит в туннель, но вдали только едва различимая зеленая полоса.
Убаюканный тишиной и спокойствием, он забыл о приливе. А вода подкралась, залила расщелину.
Скорее к выходу, пока еще осталось пятнышко света!
Ринувшись вперед, Карцов натыкается на выступ. Еще гребок — и снова препятствие. Откуда оно? Совсем недавно его не было.
Он вспоминает. С купола туннеля спускалось подобие каменной бахромы. Час назад, когда он вплывал в туннель, “бахрома” на метр не доставала до воды. Теперь, в разгар прилива, она перегородила туннель.
Единственная возможность достичь выхода — это нырнуть. Но до расщелины метров тридцать. Не проплыть их под водой, в полумраке узкого коридора, да еще против приливного течения!
