— Хозяин узнал об этом?
— Гость тут же ему все рассказал. Просил уступить меня. Тилле не согласился.
— Кто же расстанется с подобным сокровищем, — вставил Эссен и усмехнулся.
— На другой день я был вызван и в награду за преданность назначен управителем имения.
— А те двести марок?
— О них речи не было.
— Все понятно, — сказал Кузьмич. — Теперь расскажите о сейфе.
— О том, что в доме имеется сейф, я догадался, когда в качестве управителя докладывал хозяину о делах. Разговор происходил в его кабинете, и на столе лежала связка ключей в кожаном чехле. Один был не похож на другие — сразу видно, что от сейфа. Надо сказать, связку ключей я увидел впервые: хозяин всегда держит их при себе. Значит, подумал я, дорожит тем, что у него заперто. Стал искать. Осмотрел хозяйские апартаменты, включая спальню молодого Андреаса, ничего не обнаружил. Мы с Гвидо долго ломали голову: где же он, этот проклятый сейф? И вот что придумали. Из своей кассы Гвидо дал мне тысячу марок. У меня тоже была некая сумма. Собрав все это, я вошел в кабинет к хозяину и говорю: здесь мои сбережения, как быть с ними — не знаю, так как не очень-то доверяю банкам… И он клюнул. Польстило, что так верю хозяину.
— Может, жадность? — сказал Эссен.
— Скорее всего, то и другое. Взял деньги, сказал, что спрячет. Я разыграл этакую нерешительность и спросил, будет ли надежно? «Из этой комнаты никуда не уйдут, — сказал он. — Здесь надежнее, чем в любом банке». Полез было в карман за ключами, но спохватился. Так я понял, что сейф действительно имеется и что искать надо в кабинете… Обнаружил его на другой же день, когда Тилле уехал в Берлин и я мог спокойно повозиться в его покоях. Одна из секций книжного стеллажа оказалась на шарнирах. За ней находится сейф, вделанный в массивную стену… Остальное было легче. Слепок с ключа сделал, проводив патрона в ванную. Дубликат ключа получил без задержки: у нас хорошие специалисты. Вот и вся техника.
— Дневник был в сейфе?
— Да. Кроме того, дарственный документ на замок и земли, связка писем, деньги… Мои лежали отдельно от хозяйских, что правда, то правда. Еще партийный билет члена НСДАП и карточка члена СС.
— Письма, конечно, смотрели?
— Не успел.
— С писем надо снять копии. Я дам технику…
— Та, которую вы оставили год назад, действует исправно, — сказал Эссен. — Конечно, новая не помешает. Но и со старой кое-что мы уже сделали.
Эссен встал, прошел к портрету Гитлера, вытащил из тайничка в багете маленький черный цилиндрик и передал Кузьмичу.
— Первые пятьдесят страниц дневника.
— Вот еще порция. — Дробиш положил на стол точно такой же цилиндрик. — Гвидо сказал, чтобы я опустил середину дневника, в первую очередь сфотографировал записи этого года.
— Меня так просили, — пояснил Эссен гостю. — Сказали, что вам это особенно важно.
— Спасибо. — Кузьмич взял второй цилиндрик, повертел в пальцах. — Лупа найдется?
Эссен кивнул и пошел в спальню.
— Надо, чтобы русские лучше берегли свои нефтяные промыслы и заводы, — негромко сказал Дробиш.
Кузьмич раскрутил ролик пленки.
Вернулся Эссен с большой лупой.
— То, что нужно, — сказал Кузьмич, взяв лупу. — Я задержусь у вас. Мне думается, это безопасно?..
— Вполне. Ко всему, я партийный блоклейтор. — Эссен скривил губы в усмешке. — Доверенное лицо самого крейслейтора
[33]
. Так что работайте спокойно. Мы с Кони уйдем на кухню, чтобы не мешать.
— Спасибо… Видите ли, сегодня я не смогу взять с собой эти пленки. А время не терпит, надо быстрее ознакомиться с записями. Потом мы побеседуем — все трое. Идет?
— Я выговорил себе свободный день, — сказал Дробиш. — У меня время — до ночи.
Немцы вышли, и Кузьмич принялся за пленку.
Выдержки из дневника Теодора Тилле. 1939 год
«16 августа. К Рейнгарду Гейдриху я ехал со смешанным чувством любопытства и тревоги. После письма Андреаса фюреру можно было надеяться, что меня примет если не сам фюрер, то во всяком случае Рудольф Гесс или, в его отсутствие, Мартин Борман. И вдруг приглашение явиться к главе РСХА! Было отчего поломать голову и понервничать. За те два дня, которые оставались у меня до встречи, удалось пополнить сведения о Гейдрихе. Я и раньше не раз встречался с этим высоким, статным человеком с внешностью истинного арийца, знал, что родился он где-то на среднем течении Шпрее. Удивлялся, что Гейдрих, уже занимая высокий пост в СС, мог появиться где-нибудь в пивном зале со скрипкой под мышкой. Теперь выяснилось, что любили музицировать и его отец, и мать… В середине двадцатых годов сам он служил на флоте, затем покинул военную службу. Еще одно увлечение Гейдриха — спорт (фехтование и легкая атлетика). И еще одно — женщины… В СС он вступил лет восемь назад в Гамбурге. Уже будучи оберлейтенантом запаса, безропотно надел мундир СС-манна. Тогда-то Гейдрих познакомился с Гиммлером. Тот вызвал его в Мюнхен и повысил в чине. Утверждают: идея создания службы безопасности СС принадлежит ему, Гейдриху. Он же по поручению Гиммлера подготовил первоначальный проект статута СД, затем возглавил ее. Мой Бог, в ту пору ему не было и тридцати!.. Мне намекнули: возвышению Гейдриха способствовало то обстоятельство, что он был правой рукой Гиммлера, когда партия подавляла путч Рема
[34]
. Ну что же, таким и должен быть истинный немец — непримиримым и беспощадным ко всем врагам империи и фюрера!
Итак, я отправился к Гейдриху и был принят в назначенный час, минута в минуту. Я подумал, что это доброе предзнаменование. И не ошибся, ибо услышал лестные слова в свой адрес… Что ни говори, а письмо Андреаса было поистине золотым ходом! Даже моя далекая кузина и ее супруг и те неожиданно сработали в мою пользу. «Чистое совпадение», — сказал Гейдрих, когда объявил о моем новом назначении. Но я не слепой! Уж я-то видел, как он заинтересовался, когда узнал о высоком посте, занимаемом этим человеком на Кавказе!
Работа в СД против русской нефтяной промышленности!.. Гейдрих передал слова фюрера, санкционировавшего мое назначение руководителем этого отделения СД: «Я буду спокоен, если старый национал-социалист Теодор Тилле возглавит это направление вашей службы. Поздравьте его со званием штандартенфюрера». От себя Гейдрих прибавил: «Требуйте все, что вам необходимо. Подбирайте нужных людей. Помните, главное — это те, на кого вы будете опираться. Ищите их во всех уголках страны и за ее пределами. Я ничем не ограничиваю вас. Лишь бы к моменту, когда фюрер решит напасть на русских, мы имели на кавказских нефтепромыслах и заводах достаточное количество людей, готовых действовать в пользу Германии. Сделайте это — и фюрер ничего не пожалеет для вас».
