— … В общем, для нас лучше всего выйти на поверхность, — продолжил Герман, — как можно ближе к Базе Госпитальеров, чтобы не вляпаться наверху в неприятности.
Пилигриму Дуго все эти обстоятельства были отлично известны, и все же, как и все Пилигримы, он предпочитал оставаться в стороне — не диктовать свою волю, а позволить охотникам самим принять правильное решение… Он повернулся к Ворону и внимательно посмотрел на него.
— Ну да, с этим я согласен, — откликнулся Старший охотник после недолгих раздумий, по его лицу было видно, что компромисс дался ему очень нелегко.
— Итак, — кивнул Дуго, — мы пришли к выводу, что у нас одна и та же цель — выбраться на поверхность в непосредственной близости от Базы Госпитальеров, чтобы не стать легкой добычей Мегаников. Какие еще имеются соображения?
— Я думаю, — заговорил Густав, — нам надо пойти в ту сторону. — Он ткнул рукой прямо в стену. — Ближайшая База Госпитальеров находится за районом Бастиона, это все знают, мы придем туда и скажем им, что так, мол, и так, на нас напал клан Мегаников… Ну, и они разберутся ужо, как быть… Они, это, ну того, помогут нам… Они же завсегда помогают… — Он замялся, не зная, что добавить к уже сказанному.
— Туда? — переспросил Ворон. — То есть ты предлагаешь пойти строго вот туда?
— Да, — подтвердил Густав.
— Мы не можем туда идти. — Ворон постучал себя по лбу. — Ты что, не видишь, Густав, здесь бетонная стена?
— Надо ее сломать, — немедленно предложил Густав.
— Ты что, совсем того?! — взорвался Ворон. — Одурел, что ли?! Сломать!
— Предложение отклоняется, — примиряюще сказал Дуго. — Извини, Густав, но ломать стены мы, наверное, не будем…
— Тогда я предлагаю пойти вон туда. — Ворон снова ткнул пальцем направо.
— А я считаю, туда, — упрямо гнул свою линию Герман, указывая в противоположную сторону.
Старший охотник свирепо уставился на Германа.
— Да он же просто издевается над нами! — проговорил он. Желваки заходили под темной кожей, словно два живых существа, стремящихся выбраться наружу.
— Никто не считает, что нам стоит разделиться на две группы, идущие в разные стороны? — спросил Пилигрим.
Все отрицательно покачали головами.
— Отлично. Хоть в чем-то мы пришли к согласию. Тогда давайте пока последуем совету… Ворона. Возможно, он прав, и, следуя по этому коридору, мы действительно выйдем к тоннелю, ведущему на юг. Если у кого-нибудь есть возражения, — многозначительно посмотрел на Германа Пилигрим, — я прошу вас пойти навстречу общим целям и последовать за нами.
Охотник скрипнул зубами, но промолчал. Ворон усмехнулся и поглядел на него с явным превосходством — мол, смотри, кто здесь главный, к чьим решениям прислушивается даже многоопытный Пилигрим.
Отряд повернул направо и направился по коридору в глубь подземки. Ботинки охотников шлепали по лужам, разбрызгивая темную влагу, в свете химфонарей казавшуюся маслянистой. Франц плелся позади всех, плечи ему оттягивал тяжелый автомат, настроение было самое мрачное. Нехорошие предчувствия не покидали Госпитальера с тех пор, как он ступил на бетонный пол подземки. Мешок с патронами теперь нес Герман. Арбалет он снял с плеча и держал в руках, готовый в любой момент пустить его в дело.
Охотники шагали быстро, особенно торопился Густав, свой химфонарь он держал на вытянутой руке и успел убежать довольно далеко вперед.
— Нам надо быть осторожнее, — счел необходимым напомнить Герман, — где-то здесь бродит Деррик с большим черным автоматом…
— Если его, конечно, еще не сожрали обитающие тут твари, — заметил Ворон.
После обмена репликами между Германом и Старшим охотником Густав счел необходимым держаться ближе к остальным. Он стал заметно осторожнее, поминутно озирался и прислушивался к каждому шороху. Глядя на него, Герман хмыкнул и пропустил Франца вперед, замкнув их маленькую колонну. Госпитальер — воплощенные неприятности, так что лучше прикрыть ему спину, пока в эту спину никто не вцепился острыми когтями.
Вскоре коридор расширился, и Ворон торжествующе улыбнулся — мол, видите, я все-таки был прав: еще немного — и мы выйдем к тоннелю, ведущему на поверхность. Однако, протопав еще сто метров, отряд неожиданно уперся в бетонную стену.
— Тупик! — радостно вскричал Густав, как будто это был не тупик, а выход к Базе Госпитальеров в Хейдельберге, расположенной во многих километрах отсюда.
— Ты как всегда прав, дружище Густав, — сказал Герман, — но эту стену мы ломать тоже не будем…
— А я и не предлагал, — обиделся Густав.
— Но ты подумал об этом. Наверняка ведь подумал. Сознайся Густав. Мне ты можешь рассказать, по большому секрету…
— Ничего я не думал, — надулся великан.
Пришлось возвращаться. На обратном пути Ворон бы мрачнее тучи. Его прежнее необычайно солнечное настроение передалось Герману. Время от времени он посмеивался и шутил, отчего всем становилось только хуже, хмыкал в ответ на шутки Германа только Густав. Смеяться он опасался, видя перекошенное от ярости лицо Ворона.
Несколько раз до них доносился протяжный гул: «поезд-призрак» мчался по вымершим тоннелям подземки лежавшего в руинах Франкфурта-на-Майне…
— Кто-нибудь знает, что это такое? — спросил Вильгельм, прервав затянувшуюся паузу.
— Похоже на завывания жевалы, — откликнулся Франц, — но я не уверен. Очень далеко…
— Это точно жевала, — подтвердил Пилигрим, — так она ревет, когда носится по тоннелям.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Ворон.
— Видел однажды, — спокойно ответил Дуго.
— Ты хочешь сказать, что тебе уже доводилось спускаться в подземку? — удивился Ворон.
— Всего однажды. — Пилигрим приподнял рукав куртки, и все увидели, насколько обезображена кожа у него на руке. След от ожога тянулся от кисти до самого плеча. — Воспоминания о том разе, — пояснил Дуго.
— И кто это оставил? — Голос Франца заметно дрожал.
— Одна тварь, у которой до сих пор нет названия, для себя я окрестил ее плевалой.
— Плевалой? — переспросил Густав. — Она что же, плюется чем-то?
— Плюется, — спокойно подтвердил Пилигрим, — ядом, разъедающим кожу, но, в общем и целом, она не опасна. Если, конечно, ее не злить.
— Значит, тебе это удалось? — Герман сплюнул. — Что же ее разозлило? Твоя благообразная внешность?
— Я наступил ей на половой орган, — пояснил Дуго, — она, точнее он… как раз собирался спариваться…
Герман оглушительно захохотал, схватился рукой за стену и едва не уронил арбалет. Остальные сохраняли гробовое молчание.
— Напоминает истерику, — заметил Ворон, критически разглядывая охотника.
— Ну почему же? — откликнулся Пилигрим. — Сейчас это действительно звучит довольно забавно, но, уверяю вас, тогда мне было совсем не до смеха, — покосился он на веселящегося Германа, — если бы я не добрался до Базы Госпитальеров в Дортмунде, боюсь, сейчас вы бы меня не видели.
