— Ты же знаешь, что так удобней. Женитьба не для меня. Во всяком случае, не сейчас. — Мигель был заядлым бабником и связывать себя браком в ближайшие годы не планировал.
— Как здоровье графини де Коста? Она еще не раздумала тебя женить?
— Ну что ты! Она сказала, что не умрет, пока не найдет мне подходящую партию, и тогда я сказал, что она будет жить вечно!
Фернан расхохотался:
— Нет! Ты все-таки загонишь ее в гроб!
— Скорее она меня, — уныло ответил Мигель. — У матушки железная рука.
Фернан улыбнулся от уха до уха. Ему вспомнилась история о том, как они с Мигелем воровали со стола черешню, при этом умудрились разбить дорогую вазу из иренийского хрусталя, и обладающая крутым нравом графиня де Коста устроила сыночку и своему подопечному знатную порку.
Они вышли из деревушки, миновали горбатый мостик. Неожиданно Мигель грязно выругался. Фернан посмотрел на приятеля с удивлением.
— У тебя неприятности, Фер. Большие.
Возле дороги, расположившись на траве, сидело четверо. Еще трое стояли, держа в поводу лошадей. Все семеро смотрели на шедших в их сторону Мигеля и Фернана.
Военные. Кирасиры «Ураганных голов». Сеньор де Суоза еще успел недоумевающее подумать, что это на них так смотрят, когда де Турсеко, едва разжимая зубы, вновь выругался:
— Проклятье! Это я виноват! Надо было вести тебя другой дорогой! Как я не догадался, что им может стать известно о твоем появлении?!
— Что происходит?!
— Видишь вон того, в красной рубахе? Молодого? Это де Муора. Самый младший.
Фернан про себя помянул Искусителя.
— Я не знал, что кто-то из них у вас в полку.
— Этот в личном отряде виконта Лосского. Как и я. Интересно, кто ему дал знать о тебе?
Ясное дело — кто. Не иначе как виконт постарался.
— Надеюсь, Спаситель вынесет и этот молокосос не будет глупить, — пробормотал Мигель. — Пошли. И очень тебя прошу, сохраняй спокойствие.
— Я спокоен как камень, — бесстрастно ответил Фернан. Маркиз не собирался драться с одним из своих кровников ни при каких обстоятельствах. Не здесь и не сейчас.
Де Муора не отрывал взгляда от Фернана. Наконец, когда до «василиска» было не больше двадцати шагов, кирасир порывисто вскочил с травы и вышел на дорогу. Мигель тихонько зашипел сквозь стиснутые зубы. Фернан остановился в двух шагах от де Муора. Они молчали, смотря друг на друга. У одного в глазах — холодная насмешка. У другого — вся ненависть мира.
Сеньор де Муора оказался молод. Очень молод. Лет восемнадцать. Невысокий, чуть выше Фернана, безусый, с карими глазами навыкате, он вместе с тем был куда как кряжистее и мускулистее сеньора де Суоза.
— Сеньор Фернан Руис де Суоза маркиз де Нарриа? — Несмотря на кипящую в карих глазах ненависть, де Муора говорил спокойно.
Фернан едва заметно поклонился.
— Эрландер Симоеш ду Эшпириту маркиз де Муора, — представился кровник. — Я искал встречи с вами.
Он замолчал, ожидая от Фернана ритуальной фразы, но его ждало глубокое разочарование. «Василиск» действительно не собирался сегодня драться.
— Вы со мной встретились, сеньор. Счастлив вас видеть. А теперь извините, я спешу.
Тот на миг опешил, но затем взял себя в руки и отчеканил:
— Сеньор! Я. Искал. Встречи. С вами! Извольте удовлетворить мою просьбу!
— Я еще раз говорю вам, что спешу. Будьте так любезны уйти с дороги, — все так же вежливо отвечал маркиз. Остальные кирасиры молча наблюдали за действом.
— Успокойтесь, Эрландер. Не здесь и не сейчас, — встрял в разговор Мигель.
Де Муора раздраженно дернул плечом, словно отгонял муху. Молод. Горяч. И глуп. И… едва ли не лопается от ненависти.
— Сеньор! Я не думал, что де Суоза трусы!
Это оскорбление ничуть не тронуло Фернана.
— Трусы или не трусы, это вас не касается. Вам же ясно было сказано, молодой человек, что сейчас не время и не место. Извольте пропустить нас.
— Я требую плату кровью! — прорычал кирасир, кладя руку на палаш. — Здесь и сейчас! Немедленно!
— Вы не можете ничего требовать от меня, сеньор грубиян! — Фернан говорил уже не столь любезным тоном. Этот де Муора начал его порядком раздражать. — Кажется, вы не понимаете, что наша беседа невозможна?! Буде у вас появится желание поговорить, пришлите мне своих людей, предварительно обсудив все, что следует, с главой вашего рода.
Де Муора заскрежетал зубами. Он вполне понимал, что его семья вряд ли разрешит вступать в драку с де Суоза. Не тогда, когда за его плечами стоит вся контрразведка. Оставалось лишь плюнуть на мнение рода и ловить шанс. Сейчас или никогда. А победителей, как говорят, не судят.
— Дуэли в полку запрещены, — вновь встрял Мигель.
— Среди однополчан, лейтенант! Но не между чужаком и кирасиром. — К троице подошел воин в летах. — К тому же это вопрос родовой крови. Вы слышали требование сеньора де Муора?
— Если вы думаете, что меня испугает ваша глупая ящерица, то вы жестоко ошибаетесь! — словно читая мысли Фернана, вскричал де Муора.
— Как посмотрит на это ваш род?
Фернан знал, что и де Муора, и де Доресы запретили своим сыновьям драться с де Суоза. Слишком опасно. Политически. Вот только и те и другие забыли о таких вещах, как молодость, глупость и горячность собственных детей.
— Дела моего рода вас не касаются! Если вы так боитесь того, что скажет моя семья, то вот вам причина… Мы… мы будем драться за честь кавалерии!
Фернан едва не расхохотался. Ну что за глупость?! Да плевал он на честь этой кавалерии! Последнюю фразу «василиск» едва не произнес вслух, но вовремя сдержался. Вот чего ему не хватало для полного счастья, так это вызова на дуэль от всех присутствующих.
— Вы ниже меня по званию. — Он всеми силами пытался избежать поединка. Ему не были нужны неприятности с кровниками. Сейчас «василиску» было выгодно, чтобы временное перемирие между родами продолжалось как можно дольше.
— Я капитан, — нехорошо улыбнулся де Муора, чем лишил Фернана еще одной попытки решить конфликт мирным путем.
Вот тебе номер! В таком возрасте такое звание! Не иначе как де Фонсека постарались!
— Капитан не капитан. Я не собираюсь потакать вашей мальчишеской глупости.
Эрландер Симоеш пошел красными пятнами и скривил рот. Его пальцы, сжимающие палаш, побелели от напряжения.
— Тысяча демонов! Да вы и в самом деле трус! Де Суоза только и могут, что убивать в темноте и в спину!
— Насколько я помню, все только что высказанные обвинения в отношении вашего рода уместны. Именно вы любите бить в спину. Что же до вашего отца, брата и дяди, я бросил им вызов, и они его приняли. Не моя вина, что эта троица так плохо владела шпагами.
