— Ну, та или не та — определят специалисты. Наше дело… сам знаешь! Ладно, убираем! Только смотрите — не повредите чего-нибудь! Коробка здесь?
— Здесь.
— Складываем и уходим. А ты, — старший коснулся локтя одного из сотрудников, — все проверь, чтобы…
— Не первый раз…
Через несколько минут оперативная машина, в которой сидели четыре сотрудника госбезопасности, отъехала от главного входа в высотку и направилась в сторону улицы Косыгина. В багажнике «Волги» лежала коробка с двумя томами книги, которая вот уже сорок шесть лет считалась безвозвратно утраченной для человечества. Это была сорокадвухстрочная «Библия» — первое печатное издание Иоганна Гутенберга,
[137]
изготовленное им в 1454 году, уникальное произведение, равного которому нет в мире.
11 декабря 1991 года, вечер.
Москва. Лубянская площадь.
Здание АФБ России. Кабинет № 535
— Принимай, Орлов! Вот твои книги! Тяжеленные, скажу тебе!
В кабинет помощника председателя Агентства федеральной безопасности России подполковника Орлова двое сотрудников внесли и поставили на пол большую картонную коробку. Начальник управления по борьбе с терроризмом, сотрудники которого прошлой ночью произвели «выемку», с интересом посмотрел на Орлова. Еще до конца не осознавая масштаба происшедшего, он интуитивно чувствовал, что находка относится к числу уникальных, а следовательно, может стать очень важным событием, может быть даже мирового значения.
— Слушай, Андрей, а, правда, говорят, что эти книги стоят полмиллиона долларов?
— Коля, не полмиллиона, а два с половиной миллиона!
— Ты чего? — Он с изумлением уставился на Орлова.
— А вообще — это бесценное сокровище. Оно не имеет цены. Ну, как, например, «Сикстинская мадонна» Рафаэля. Сколько она стоит? Или Микеланджело!
— Ну, это ты загнул. Рафаэль! Микеланджело! Это — совсем другое дело!
— Нет, не другое. Если специалисты подтвердят, что это подлинник, — считай, мы нашли произведение мирового значения!
— Сверли дырки! — ехидно усмехнувшись и намекая на награды, сказал начальник управления. — Может, и мне чего-нибудь обломиться?
— Не будем торопиться, Николай. Давай сначала сделаем экспертизу, а потом…
— Ну давай, давай! Дерзай! — Пожав руку Орлову, он вышел из кабинета.
СТАТЬЯ: «Спросите у библиофилов всего мира, какая книга является самой редкой из всех книжных раритетов, и почти каждый из них назовет «Библию» Гутенберга 1456 года — самую первую в мире печатную книгу.
Если предположить, что коллекционеру посчастливится найти самое первое издание «Библии» Гутенберга, то, по оценкам экспертов, ему придется выложить за нее от 25 до 35 миллионов долларов. Такие расчеты основываются на том факте, что один из томов двухтомника Гутенберга (не первого издания) еще 25 лет назад был продан за пять с половиной миллионов долларов…
Самая первая в мире книга была напечатана немецким ювелиром и изобретателем книгопечатания Иоганном Гутенбергом (наст, имя Иоганн Генсфляйш цур Ладен цум Гутенберг). Подготовка к печатанию книги началась в 1451–1452 годах, а первые экземпляры появились в 1454–1455 годах… Считается, что всего было напечатано 180 копий книги, 135 на бумаге и 45 — на пергаменте…»
(О «Библии» Гутенберга. Интернет-портал «Samogo.net», 2011 год).
Андрей еще некоторое время сидел за столом, с трудом преодолевая желание подскочить к коробке, открыть ее и убедиться, что заветная книга наконец рядом. Этого дня он ждал более десяти лет, уже потеряв всякую надежду на то, что ему когда-нибудь удастся вытащить этот мировой шедевр из заточения.
Когда-то, еще до прихода на службу в органы госбезопасности, Орлов сам работал в «главном вузе страны» и однажды, совершенно неожиданно для себя, узнал «страшную тайну» — выдающийся мировой раритет, книга первопечатника Иоганна Гутенберга, считавшаяся пропавшей в годы Второй мировой войны, находится в нижнем ящике сейфа одного из служебных кабинетов. Как она туда попала, можно было только догадываться. Смерч Второй мировой войны смел не один шедевр человеческой цивилизации, а пути многих из них затерялись на извилистых дорогах боевых операций, оккупаций, репараций, репатриаций и прочих «-аций», что-то похоронив навсегда, а что-то оставив лежать в каком-нибудь тайнике и ждать своего часа.
В тот день, 11 декабря 1991 года, когда в кабинет Андрея Петровича Орлова в известном здании на Лубянке доставили коробку с «Библией», он подумал: «Вот и настал ее час». Но все оказалось куда сложнее.
После августовских событий, так переменивших жизнь страны и всех людей, проживающих в ней, прошло немногим более трех месяцев. Как и следовало ожидать, ввод чрезвычайного положения спровоцировал неслыханный разгул социальных страстей, который вылился в распад прежней системы управления государством и лихорадочное формирование новой. Центр тяжести принятия всех основных решений переместился к российскому руководству во главе с Ельциным, Горбачев же все более и более становился декоративной фигурой, жалкой и незначительной.
О недееспособности Президента СССР свидетельствовали многочисленные факты, открывшиеся после провала августовского путча, и прежде всего документы, обнаруженные у членов ГКЧП.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «После ареста члена ГКЧП Болдина старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры совместно с представителем КГБ СССР было произведено изъятие документов из сейфа в служебном кабинете руководителя Секретариата Горбачева в Кремле.
Когда я зашел в свой кабинет на Лубянке, я увидел, что стол буквально завален пакетами с документами. Эти двое были тут же, нервно курили, пили чай и, по всей видимости, не знали, что делать с изъятыми документами. Насколько я понял, акт на эти документы еще не составлялся. Там было более четырехсот документов, преимущественно пакетов с грифом «Совершенно секретно». Все они были адресованы Горбачеву. Но что поразительно — все невскрытые!
Мы стали вскрывать конверты и знакомиться с содержанием документов. Там были… различные аналитические справки, рапорты на имя Крючкова, которые говорили об оперативной обстановке в стране и за рубежом, предложения КГБ СССР… Но что меня поразило — эти пакеты лежали в сейфе у Болдина
[138]
без доклада Генеральному секретарю — Президенту СССР без движения. То есть груды этих пакетов за два последних месяца не вскрывались, а лежали мертвым грузом. Болдин не докладывал о них, зная отношение Горбачева: мол, все это — пустяки и чепуха!»
(Е.М. Войко, первый заместитель начальника Оперативно-технического управления АФБ России).
ИНФОРМАЦИЯ: «Группа оперативного информирования КГБ готовила на основе материалов с мест ежедневные информационные сводки на самый верх. Было несколько видов рассылки, в том числе самому высшему руководству, так называемая «малая рассылка» — Горбачеву, Рыжкову и Лукьянову. Я приезжал к семи часам утра, визировал сводки, после чего они направлялись в Кремль… тут были материалы разведки и контрразведки, данных подразделений технического контроля и военной контрразведки…
