Пришел запрос от армии относительно целесообразности посылки мобильных частей с целью пересечения линии главной железнодорожной магистрали направления север — юг, проходящей перед фронтом армии. Я сказал:
«Это целесообразно при условии, что операция будет проходить в стороне от железнодорожного узла, где перекрещиваются линии этой магистрали с железной дорогой направления восток — запад».
На левом крыле 9-й армии успешно развивается атака наших войск, целью которой является укрепление контакта с 16-й армией.
Вчера на шоссе в районе Ярцева взорвалась мина. Между тем этот населенный пункт находится в наших руках уже четыре недели. [224] Маршал Петэн направил Французскому добровольческому полку послание следующего содержания:
«Зная, что вы в скором времени вступите в сражение, я с гордостью осознаю, что вы понесете с собой сквозь огонь войны частицу французской славы… Приняв участие в этом крестовом походе, возглавляемом Германией, вы, помогая отразить угрозу человечеству, которую несет с собой большевизм, заслужите тем самым благодарность людей всего мира. Помните, что в этой войне вы защищаете свою землю, одновременно давая надежду всем народам Европы на взаимное примирение в будущем…»
Из всех рапортов и докладов, описывавших быт и нравы легионеров, я составил себе мнение, что, в отличие от кадровых частей, подразделениям Французского добровольческого легиона не хватает дисциплины, и в нем царит дух этакой разгульной военной вольницы. В этой связи я приказал 7-й дивизии, в которую должен влиться добровольческий полк, направить в его батальоны и роты германских офицеров и чинов младшего командного состава в качестве «советников». Они должны помочь добровольцам стать полноценными бойцами, и не допускать нарушений дисциплины с их стороны, так как это может повредить нашей репутации, поскольку французы носят германскую униформу (на рукаве немецких военных мундиров у французских добровольцев красовался сине-бело-красный шеврон с надписью «Франция»).
Вечером пошел снег.
7/11/41
Подполковник Крист, посланный в 9-ю армию в качестве исполняющего обязанности заместителя начальника штаба армии, вернулся в нашу штаб-квартиру и рассказал о плане атаки, которая должна выправить положение на [225] юге от Калинина. Из штаб-квартиры группы армий все детали операции и указания относительно направления атаки были переданы в штаб-квартиру XXXII корпуса (Вёгер); в основном атака должна проводиться силами трех пехотных дивизий при минимальном участии частей танковой группы. Противник нарастил силы на юго-востоке от Калинина, ведет себя активно, даже вызывающе, и чуть ли не ежедневно предпринимает атаки в районе дороги Латшино — Калинин. Наше наступление в том случае, если в нем будут задействованы недостаточно крупные силы, обречено на неудачу. В этой связи я направил телекс командованию танковой группы, потребовав задействовать в атаке больше подвижных соединений, нежели это было запланировано. Крист подтвердил мои подозрения насчет того, что добиться у командования танковой группы подключения к атаке сильных моторизованных соединений будет не просто. Прежде всего потому, что передвижение моторизованных частей или невозможно, или сопряжено с большими трудностями, а сражаться в пешем строю этим парням не улыбается. Так оно и случилось: в пришедшем сегодня из танковой армии Послании в завуалированной форме высказывалось негативное отношение к использованию солдат моторизованных подразделений в качестве пехотинцев. В ответном послании я сослался на опыт 2-й танковой армии под Тулой, где бойцы моторизованных подразделений, которым из-за дорожных условий пришлось оставить свои машины и сражаться в пешем строю, совершали героические деяния. Как говорится, было бы желание!
2-я армия продолжает медленно продвигаться в восточном направлении.
2-я танковая армия была вынуждена развернуть весь LIII корпус против атаковавших ее южный фланг русских. [226] Это обстоятельство, а также начавшееся потепление вызвали очередную отсрочку наступления на Тулу.
На фронте 4-й армии наблюдаются только атаки локального характера. На северном фронте 9-й армии противник крупными силами атаковал позиции VI корпуса. Левое крыло армии продолжает медленно продвигаться с боями на север, прокладывая себе дорогу через позиции противника, чтобы достичь юго-восточной оконечности озера Селигер и установить тем самым более прочный контакт с группой армий «Север».
Волга у Калинина замерзла; к сожалению, сегодня лед на ней начал таять.
8/11/41
На южном фланге 2-й танковой армии продолжаются атаки противника; отогнать его всякий раз стоит немалых трудов. Многие моторизованные подразделения армии все еще стоят как вкопанные на заполненной жидкой грязью дороге Тула — Орел — Карачев. Части одной из дивизий застряли в Севске. Это примерно в 300 километрах от Тулы. Принимая во внимание нынешнее потепление, сомнительно, чтобы все эти части подтянулись к Туле в ближайшее время. На левом фланге 9-й армии 253-я дивизия пробивается с боями через позиции противника у Волги.
9/11/41
Положение Гудериана завидным никак не назовешь. Противник подтянул свежие части и продолжает упорно атаковать южный фланг его танковой армии.
Через своего начальника штаба я еще раз напомнил 2-й армии о том, что XXXV корпус должен находиться в полном [227] составе и в полной боевой готовности для выдвижения вперед в районе Новосиля. К сожалению, я знаю, как это трудно при нынешних ужасных дорожных условиях. Однако, несмотря ни на что, Гудериан намеревается завтра атаковать своим левофланговым корпусом, которому, как нам представляется, противостоят сравнительно небольшие силы. Я направил 4-й армии приказ оказать всю возможную поддержку атаке Гудериана в районе Алексина.
9-я армия назвала в качестве даты наступления 12 ноября, но опасается, что как следует подготовиться к атаке к этому времени не успеет. Я сказал заместителю начальника штаба Блауроку, что армии надо поторапливаться с подготовкой, но что дата начала наступления такой уж большой роли не играет. Если армия начнет атаку 13-го, 14-го или даже 15 ноября, то это устроит меня как нельзя лучше. Проводить неподготовленную атаку бессмысленно.
Несколько дней назад пришел приказ относительно использования «специальных подразделений» в лагерях для военнопленных в тылах группы армий. Я высказал свою позицию по этому вопросу в телеграмме, отправленной Главнокомандующему:
«По моему мнению, миссия, возложенная на «специальные подразделения», представляет собой покушение на права и обязанности армии. В соответствии с военными конвенциями и законодательством, за жизнь и безопасность военнопленных отвечает армия, вне зависимости от того, к какой категории эти военнопленные относятся, пока они находятся во власти армии и под ее защитой. Упомянутая ответственность возлагается также на коменданта лагеря для военнопленных, не может быть с него снята и является — как всякий вид персональной ответственности — полной и нераздельной. В этой связи действия полицейских чинов, связанные с решениями вопросов жизни и смерти военнопленных, представляются совершенно неправомочными. [228] Формулировка «в тесной кооперации с комендантами лагерей» не может изменить того факта, что именно комендант и его подчиненные являются ответственными за все, что происходит на территории лагерей для военнопленных.
