– А надо ли, Оля?
– Надо! Для меня это важно!
– Хорошо, раз важно, то зайду обязательно.
– Вот и умница! До встречи!
Женщина поднялась на носки, поцеловав Андрея.
Кудреев проводил ее до выхода.
Оставшись в квартире один, он бросился на софу. Так же как ночью Ольгу, сейчас стиснув в объятиях подушку. Подушку, сохранившую запах любимой. Перевернувшись на спину и раскинув руки, счастливо и немного глупо улыбался. Неужели и к нему пришла любовь? Настоящая любовь? Пришла внезапно, в момент изменив все в его душе. Он чувствовал в себе столько силы, что готов был перевернуть весь мир, и никакой рычаг ему был не нужен.
Из объятий сладостной эйфории подполковника вырвал повторный сигнал будильника. Следовало заняться делом, готовиться к выходу. Он включил музыкальный центр, как и ранее, достал из-за софы десантную сумку, разложив на креслах и столике боевую камуфлированную форму. Через полчаса он стоял перед зеркалом. Наносить маскировочную раскраску не стал. Все же сегодня был вылет не сразу в зону боевого применения, и разрисовываться не было никакой необходимости.
В 8.00 над городком пророкотал транспортный вертолет «Ми-8».
В 8.10 он прибыл в расположение отряда.
Вертолет, опустив лопасти несущего винта, стоял на плацу. Подразделение было построено перед казармой. Третья и четвертая диверсионные группы стояли в такой же, как и командир, боевой форме, с оружием в руках и сумками у ног, в полной готовности к выполнению любой задачи. Лица бойцов спецназа, и тех, кому предстояло вылетать на задание, и тех, кому на этот раз отводилась роль оперативного резерва, были строги, сосредоточенны, но абсолютно спокойны. Одно слово – настоящие профессионалы. Отдельно от групп стоял прапорщик Ермолаев с двумя большими чемоданами. Он также был определен в сводную группу для обеспечения связи, в том числе и спутниковой, с Центром.
Подполковник Щукин доложил о готовности отряда к боевому применению. Кудреев доклад принял, приказав командирам групп, назначенных на выход, начать погрузку в «вертушку», командир которой, в свою очередь, доложил:
– Товарищ подполковник, борт к вылету и доставке диверсионных групп к месту дислокации войсковой части в Бардани, а также к дальнейшим мероприятиям, связанным с действиями спецназа, готов. Командир экипажа майор Лебедев.
Кудреев знал пилота, поэтому обратился к нему по имени:
– Топлива в достатке, Юра?
– Так точно! К тому же, насколько мне известно, когда командир звена майор Мухин связывался с автобатом, передав просьбу обеспечить нашу посадку, он запросил командира в Бардани о возможности доставки в часть дополнительного горючего для нашей машины. Тот ответил, что у них на складах имеется солидный запас авиационного топлива. Так что с этим, думаю, проблем не возникнет. Но если что, то нас поддержат борты с главной базы.
– Отлично! Устраивай бойцов в чреве своей стрекозы и разгоняй двигатель. Подъем ровно в 9.00, но… по моей команде.
– Есть, товарищ подполковник!
Отдав все необходимые распоряжения, командир отряда спецназа направился в штаб отдельного ремонтно-восстановительного батальона. Там первым его встретил подполковник Воронцов:
– Привет, Андрей! Опять убываешь в Чечню?
– Нет, Дима, решил прокатить ребят до Сочи. В море поплескаться.
– Все шутишь? Это хорошо.
– Чего не спросишь, как у нас дела с твоей сестрой, Ольгой?
– Зачем? Видел с утра ее счастливое лицо. Рад за вас. Искренне рад. Только, Андрей… ты это… береги себя, что ли?
Кудреев ткнул пальцем в грудь Воронцова, проговорив:
– А вот таких пожеланий, Дмитрий Дмитриевич, спецназ не принимает. Нам принято желать удачной охоты.
– Понимаю. И все же…
– Кончай, Дим, мне к Ольге еще зайти надо. Времени в обрез.
Командир отряда прошел к секретной части.
Ольга ждала Андрея.
Подполковник повел себя наигранно-беспечно.
– Что загрустила, любовь моя?
Женщина подошла к нему, уткнулась в грудь.
– Ничего, Андрей, не обращай внимания. Просто я боюсь за тебя, и это понятно. Все же, при том что я тоже прапорщик спецназа, в первую очередь продолжаю оставаться обычной женщиной. К тому же женщиной, которая любит. Прошу, возвращайся. Я буду очень ждать тебя.
Кудреев погладил ее шелковистые, уложенные в пучок волосы, заверив:
– Я вернусь, Оля. Обязательно вернусь. И ни о чем плохом не думай. Считай, что я просто уехал в командировку, да так оно, собственно, и есть. А для беспокойства у тебя нет никаких оснований. Мы выходим на обычную работу, которую, слава богу, умеем делать неплохо.
Ольга подняла на Андрея повлажневшие глаза:
– Еще утром я и не думала, что момент расставания будет настолько тяжел!
– Раз ты реагируешь на все болезненно, это наша последняя с тобой встреча непосредственно перед выходом на задание. В следующий раз церемонию расставания проведем по-другому и дома. Вопросы?
– Никак нет, товарищ подполковник!
Кудреев обнял женщину, крепко поцеловал ее и, резко развернувшись, вышел на улицу. Воронцов продолжал оставаться у штаба. Андрей взглянул на него:
– Тебе, Дим, делать нечего? Ну, чего ты-то торчишь здесь?
– Хотел пожелать тебе удачной охоты!
– Желай.
– Удачной охоты, Андрей.
– Принял. До встречи, Воронцов. И стол к возвращению готовь, приду свататься.
– Это без проблем.
– Ну, тогда пока.
Пожав командиру рембата руку и пробежав до «вертушки», Кудреев юркнул в люк «Ми-8».
Вертолет тут же увеличил обороты винта и вскоре, плавно оторвавшись от асфальта плаца, начал подъем.
А стоявшая за забором, сбоку штаба, Людмила прикусила губу, проводив взглядом объект своего вожделения. Как только вертолет скрылся из поля ее зрения, официантка еле слышно прошептала:
– Лети, лети, голубок. Воронцову подмял? А на меня положил? И успокоился? Напрасно. Я свое так просто не отдаю. Лишь бы тебя до поры до времени не подстрелили где-нибудь в горах. А то вся игра прахом пойдет. Возвращайся, Андрюшенька, а я к тому времени и сюрпризик тебе организую. Не быть тебе с этой шалавой Воронцовой. Сначала я, а потом без разницы. И так будет, подполковник.
Людмила направилась домой, играть роль заботливой жены перед подцепившим простуду супругом. Все же он ее законный муж. Хоть и полный осел, безвольное существо, но существо, без ума любящее ее и верящее ей. Вот тоже, идиот, весь гарнизон только и говорит о том, что благоверная начфина трахается со всеми подряд, причем занимается этим совершенно открыто, а он никому не верит. Наверное, даже если она возьмет и приведет стебаря прямо домой, этот дурик не поверит своим глазам и спишет все на кошмарный сон. Все же Людмиле крупно повезло с мужем. А посему надо лелеять его. Ее на всех хватит, супругу тоже достанется! Она не жадная!
