– Смотрите, смотрите! – крикнул Степка.
– Зеленая цепочка, – сказал незнакомец. – Заметили, с какой улицы ее пустили?
– Где-то близко, за Шамшевой…
Самолеты гудели совсем близко, казалось, прямо над головой; и ребята подумали, что «волна» уже прошла. Вдруг завыла бомба.
– Ложись! – скомандовал незнакомец, и все упали ничком на крышу.
От удара дом дрогнул и закачался. Грохот разрыва, звон выбитых стекол, крики людей – все слилось вместе. Потом наступила тишина. Ребята поднялись. Бомба упала где-то очень близко.
– Здоровая фугаска! – сказал Мишка.
Во дворе затопали бежавшие куда-то люди, раздались выкрики команд. Это группы самозащиты торопились к очагу поражения на помощь. Ребятам хотелось спуститься вниз, присоединиться к дружинницам, узнать, посмотреть, но опять яростно ударили зенитки. Приближалась новая волна самолетов.
Не успели ребята прийти в себя, как сверху со свистом посыпались какие-то предметы. Несколько штук ударилось в крышу. Мишка увидел белый свет в чердачном окне.
– «Зажигалки»!* – крикнул он и бросился на чердак.
«Зажигалка» шипела, хлопала, разгоралась белым пламенем. Не задумываясь ни на секунду, Мишка сорвал висевший на стене брезентовый передник и накрыл им «зажигалку». Он выбросил ее вместе с передником через слуховое окно во двор, потом огляделся. В конце чердака разгоралась другая. К ней уже бежал Васька. Мишка со всех ног бросился туда, оттолкнул своего друга в сторону, схватил руками «зажигалку» и так же проворно выбросил ее в слуховое окно.
– Готово!
– А чего ты толкаешься? – с дрожью в голосе от обиды сказал Васька.
Драка казалась неизбежной. Еще секунда – и приятели сцепились бы в темноте. Но в это время блеснул фонарик.
– Тихо, петухи! Искать «зажигалки»! – приказал незнакомец. – Наверно, еще где-нибудь есть…
Они пошли по чердаку, освещая фонариком все углы. Действительно, еще одна «зажигалка» лежала на полу, уткнувшись в песок. Она пробила крышу, но почему-то не загорелась.
– Чур, моя! – крикнул Мишка.
– Дай сюда, – сказал незнакомец и, взяв «зажигалку» из рук мальчика, вывернул какую-то деталь. – Теперь можешь взять.
Вторую «зажигалку» нашел незнакомец. Он также ее разрядил и отдал Ваське.
– Теперь довольны? А то уже и в драку полезли… Работы еще хватит на всех. Война только начинается… У меня к вам будет серьезное дело, ребята, – сказал он, направляясь к окну. – Пойдемте потолкуем.
Потолковать, однако, не пришлось. Сначала хватились Степки. Думали, что его снесло с крыши взрывной волной, но скоро выяснилось, что Степка увидел «зажигалку», упавшую на соседнюю крышу, и перелез туда. Затем на чердак поднялся управхоз с участковым инспектором и женщинами из групп самозащиты. Пришлось снова обойти все углы и проверить, не осталось ли где «зажигалки».
Тревога кончилась. Ребята решили сбегать к очагу поражения, но их туда не пустили. Дом был уже оцеплен командами МПВО и милицией. «Скорая помощь» поминутно увозила раненых. Когда ребята вспомнили про незнакомца, то его уже не было ни на крыше, ни в штабе, и никто не знал, кто он и откуда появился.
4. КРАЖА
Ребята знали, что Ленинград уже окружен врагами, что все дороги перерезаны и выхода из города, кроме как по воздуху, нет.
«Нас хотят задушить», – говорили взрослые.
Без матери Мишке стало трудно жить. Появились заботы, о которых он раньше и не подозревал. Нужно было выкупать продукты, а денег не было. Тогда он взял часть вещей, оставшихся после матери, и вынес их на Сытный рынок. Вещей никто не покупал. Люди искали только продукты: хлеб, картофель, масло, крупу, – и цены на них росли с каждым часом. Мишке страшно хотелось есть, под ложечкой сосало, но даже хлеб по карточке не на что было выкупить. Злой и усталый, вернулся он с рынка и, встретив во дворе старика дворника, обратился к нему.
– Дядя Василий, одолжи мне пятерку, – сказал Мишка, краснея. – Завтра отдам, честное слово.
Старик сердито посмотрел на Мишку, но не выругался, а, вытащив из кармана старый кошелек, вынул пять рублей и дал мальчику.
– Где у тебя сестра-то? – спросил старик.
– Я ее в детский сад устроил.
– Ты, парень, сейчас держи ухо востро, – назидательно сказал он. – На сиротском положении в два счета с пути свернуться можно. Еще воровать начнешь… «Коли хочешь пропасти, начни красти», – люди говорят.
На другое утро Мишка пошел на рынок уже без вещей. Зачем? Он сам не отдавал себе отчета. От пяти рублей, занятых накануне у дворника, у него оставалось всего несколько копеек, так что купить себе еды он не мог.
Прислонившись к одному из ларьков, он, сам не зная для чего, стал наблюдать за очередью. Пожилая женщина с растрепанными, как пакля, волосами привлекла его внимание.
В руках у нее блестела черная лакированная сумочка. Почему-то Мишка, заметив эту сумочку, сразу отвел глаза и хотел отойти в сторону, но вместо этого подошел еще ближе. Сердце у него билось учащенно. Ноги отяжелели от страха, а вместе с тем он уже глаз не мог отвести от этой сумочки. К женщине подошла какая-то девочка и что-то ей сказала, и та, открыв сумочку, достала из нее несколько красных бумажек.
Мишка вдруг пожалел, что женщина с такой легкостью раздает деньги, и ужаснулся сам себе: только теперь он понял, что хочет украсть эту сумку!
В нескольких шагах от него стоял однорукий человек с небольшим чемоданчиком. Этот чемоданчик Мишка тоже заметил и, торопливо отойдя от женщины с сумочкой, невольно стал наблюдать. Однорукий рассеянно поглядывал по сторонам. Какой-то человек в военной форме, но без петлиц подошел к нему.
– Вы не знаете, сколько сейчас времени? – спросил он.
Инвалид поставил чемодан на землю, достал черные с золотым ободком часы и без слов показал их подошедшему.
– А у вас не найдется закурить?..
Инвалид улыбнулся, блеснув золотыми зубами.
– А вы что курите? Махорку, табак или папиросы? – спросил он в свою очередь.
– Папиросы.
«Вот какой нахальный!» – подумал Мишка, но, к его удивлению, однорукий не рассердился, а достал папиросы.
– Пока есть, курите, – сказал он, открывая портсигар.
Человек в военной форме взял папиросу, закурил, приложил руку к пилотке, нагнулся и, подняв чемоданчик, пошел к выходу. Мишка хотел было крикнуть инвалиду, что у него утащили чемодан, но не крикнул, заметив, что тот равнодушно провожает взглядом уходившего. Все это было странно. Судя по их разговору, однорукий не знал этого человека, но почему-то отдал чемодан, не получив взамен ничего.
