— Меня могут попытаться пробить.
— С такой легендой — несомненно. Но бандиты, какие бы связи они ни использовали, узнают лишь одно. Какой-то прапорщик действительно проходил службу в разведывательно-штурмовой группе резерва командующего ВДВ и недавно был уволен. Остальная информация засекречена и, как говорится, хранится за семью печатями. Даже Белоногов не сможет получить доступа к ней без разрешения самого президента.
— А группа продолжает существовать?
— Нет, она расформирована. Поэтому часть бойцов, в том числе и тебя, якобы уволили, остальных перевели в антитеррористический центр.
— Проверка ничего не даст. Тогда люди Графа или Фрола будут пытаться разговорить меня.
— Расскажешь им что хочешь, подробности любой операции отряда, разумеется, в части, не затрагивающей государственной тайны. Но лучше избегать разговоров на эту тему. Тебя уволили, хотя могли оставить, ты обиделся, разозлился, поэтому не хочешь даже вспоминать об этой группе. Фамилии сослуживцев ты знать не можешь. В подобных подразделениях используются только кодовые имена.
— А какой-нибудь мой сослуживец случайно не объявится?
— Нет.
— Понял. Как оформиться частным извозчиком?
— Запоминай. Берешь паспорт, водительское удостоверение, документы на автомобиль и едешь со всем этим в ООО «Орбита».
— А где оно находится?
Трепанов черкнул адрес на листке бумаги, протянул его Николаеву:
— Вот здесь. Это фирма Министерства транспорта Москвы, там выдают разрешения на осуществление деятельности по перевозке пассажиров и багажа на легковом такси по столице и области. Заплатишь, по-моему, три тысячи рублей, еще тысячу или полторы за путевые листы. Тебе предложат работать на фирму, по вызовам через диспетчера. Это нам не нужно. Поэтому найдешь в «Орбите» господина Мальцева Егора Константиновича. Он за червонец оформит тебя как свободного бомбилу. Еще купишь колпак с шашечками, пройдешь дополнительный техосмотр и вперед, на площадь у вокзалов.
— А если придется ехать за пределы Московской области?
— Ты не знаешь, как отмазаться от инспекторов ДПС?
— Понял.
— Ну а если понял, то вот тебе деньги на расходы по оформлению. — Трепанов передал Николаеву конверт с банкнотами. — Давай приступай к работе.
— Я могу на день съездить в село?
— Можешь, но в понедельник, двадцать девятого октября, ты должен оформиться. Связь будем поддерживать через сотовые телефоны. Но это на начальном этапе. Не исключено, что люди Графа потом поставят тебе в салон «жучки». Ты определишь это с помощью специального сканера. Если такое произойдет, то передача информации и инструкций будет осуществляться через пассажиров из числа бойцов и персонала обслуживания отряда либо где-нибудь в кафе. В экстренном случае действует тревожный сигнал. Что еще?
— Да вроде все ясно. У меня вопрос к подполковнику Седову.
— Пожалуйста, — разрешил Трепанов.
— Командир, я могу в воскресенье привезти на служебную квартиру женщину, о которой мы говорили?
Трепанов улыбнулся и осведомился:
— Это ту самую, которой Крылов работу подыскивал?
— Так точно.
Седов пожал плечами:
— Это твое личное дело, Рома. Одно условие!.. Уважаемая Екатерина Степановна даже догадываться не должна, чем ты в действительности станешь заниматься.
— Конечно. Я таксист, она — продавец, обычная рабочая семья.
— Вот именно. Вообще-то нежелательно, чтобы она жила с тобой. Мало ли как пойдет игра. Бандиты могут манипулировать женщиной, если у них возникнут подозрения насчет тебя. Но и запретить тебе общаться с ней я не могу. Помни, что Екатерине будет предоставлено общежитие. Так что решай, где ей устроиться. Хотя если ты будешь навещать ее в общаге, пусть и редко, это обязательно станет известно людям Графа и Фрола. Короче, определяйся сам. В случае необходимости мы сможем вывести ее из-под удара, а вот тебя, Рома, при всем желании — нет. Только после того как выполнишь задание.
Николаев усмехнулся и спросил:
— Тогда на кой черт вы говорили о сигнале тревоги?
— Экстренный случай может быть и не связан с задачей по Фролу. Работа таксиста сейчас опасна, Рома.
— Слыхал, читал и по телевизору смотрел. Знаю, что иногда с ними случается.
— Если вопросов нет, то я поехал. — Трепанов поднялся. — Да, совсем забыл, Белоногов тебе, Рома, привет просил передать.
— И где он?
— Кто?
— Не кто, а что. Привет, который передал генерал.
Трепанов поморщился, потом понял, что прапорщик шутит фразой из детского мультфильма, рассмеялся и заявил:
— Вижу, ты в тонусе, Рома. Это хорошо. Удачи.
— До свидания, Александр Владимирович.
Вскоре после отъезда Трепанова с территории базы выехал и прапорщик Николаев. Ведя автомобиль домой, он думал о предстоящем задании. Чем дольше он анализировал ситуацию, тем яснее понимал, насколько оно непростое.
Роман думал и о Екатерине. О том, что женщина, на которую он раньше не обращал внимания, как-то внезапно стала частью его жизни. Родилась ли в нем любовь? На этот вопрос ответа у него не было, но прапорщик чувствовал, что Катя небезразлична ему. Вот ведь как бывает!
Глава 4
Николаев вернулся в Шанино после обеда. По пути он перекусил в придорожном кафе. Прапорщик едва успел поставить машину под навес, как начался дождь. Нудный, мелкий, осенний. Роман затопил печь, чтобы к ночи дом прогрелся, и решил проведать Гусева.
Проходя мимо дома Воронцовых, он не увидел никого из соседей. Лишь слегка колыхнулась шторка в окне спальни Екатерины. Но Роману это могло и показаться.
Гусев был дома, трезвый, ремонтировал утюг. Елена что-то готовила на кухне. Вовка чем-то занимался в своей комнате.
— Привет, Коля! — поздоровался с другом Николаев.
— Привет!
— Ну и что тут у вас?
Елена вышла из кухни.
— А ничего у нас, Рома, — сказала она, сняла фартук и присела на диван. — Все Колька прощения просит, клянется, что бросит пить.
— Так это же хорошо. Осознал, значит, человек, что вел себя неправильно.
— Знал бы ты, сколько раз он обещал, божился бросить пить.
— Я, Лена, знал достаточно мужчин, которые также обещали, клялись, тут же срывались, а потом все же бросали, и жизнь у них налаживалась. Тебе бы поддержать мужа.
— Не нуждаюсь! — заявил Гусев.
— Вот! — Елена развела руками. — А ты говоришь…
Николаев подсел к другу.
— В чем дело, Коля?
