— Почему так долго? — с ходу набросилась она на боевого пловца, воинственно размахивая руками. — Мы думали: ты нас бросил!
— Русские своих не бросают, — буркнул диверсант. Следовало поторапливаться, а то по закону подлости именно сейчас могли заявиться «незваные гости», да еще в неограниченном количестве.
Первым делом в бункер втащили раненого Арчи, затем занесли оружие и остальные нехитрые пожитки.
— Пока отдыхайте, а как только стемнеет, будем выбираться, — объявил Виктор, направляясь в кубрик, чтобы и самому отоспаться. Предстоящая ночь могла оказаться насыщенной событиями не хуже предыдущих.
— А куда мы направимся, о великий Синдбад-мореход? — нашла в себе силы на шутку Мадлен. Оказавшись за толстыми бетонными стенами бункера, англичанка заметно повеселела.
— Домой, — не оглядываясь, буркнул диверсант и до ломоты в скулах зевнул…
В «фирме» схема перемещения агентов в пространстве была отработана до мелочей — не прошло и суток, как Роберт Лонгвэй спускался по трапу аэробуса в аэропорту Акапулько.
Мексиканская жара после бархатного сезона Крыма показалась Доктору адским пеклом. Впрочем, разведчику настроения это не испортило. За время, проведенное в перелетах, он перелопатил все последние события, разложил пасьянс из фактов. После чего, взвесив все плюсы и минусы, отсеяв все лишнее, в итоге оставил одну возможную осечку.
«Лидер прокололся, разоблачен, — размышлял Лонгвэй, уставившись в иллюминатор на бескрайний темно-синий простор Атлантического океана. — Если бы это было так, меня выводили бы из «игры» в другом порядке. Значит, не сработала сканирующая аппаратура, а информация по данному объекту (ракетному вооружению «Забияки») неожиданно оказалась весьма ценной. Вот шеф и решил устроить новую сдачу на те же фишки».
Зная уже не первый год своего патрона, Роберт прекрасно понимал ход его мыслей и даже мог предположить, о чем будет их беседа…
В зале ожидания бурлило людское море из пестро разодетых туристов и бизнесменов в окружении свит из клерков. Ведь Акапулько был не только главным мексиканским курортом, но и серым центром деловой активности всего североамериканского материка. Своеобразная условная нейтральная полоса, на которой встречались представители различных деловых кругов, не желающие афишировать свои связи с теми или иными партнерами (а вполне возможно, оппонентами), потому как информация о таких контактах запросто могла взорвать фондовый рынок, свергнуть то или иное правительство или даже развязать крупномасштабную, а то и мировую войну.
Отследить же контакты в многомиллионном городе, до предела разбавленном туристами и отдыхающими, было крайне сложно. По большому счету никто и не пытался. Мировые спецслужбы выдерживали негласную договоренность о невмешательстве в «нейтральных зонах», коих на земном шаре было не так уж и много: Антверпен, Монте-Карло, Гонконг и Акапулько…
Приблизившись к центральному выходу, Роберт пробежался острым взглядом разведчика по шеренге встречающих, которые на манер древнеримских легионеров, державших перед собой щиты, выставляли таблички с именами ожидающих гостей.
Высокий темнокожий африканец в белоснежной рубашке с короткими рукавами держал картонный лист с надписью черным маркером «Док Фа». Наверняка любой проходящий мимо, бросив беглый взгляд, решил бы, что встречают какого-то азиата (китайца или вьетнамца), на самом деле за короткой надписью скрывались слова «Доктор Фауст».
Лонгвэй усмехнулся, вспомнив слова шефа: «Просто всегда эффективно».
— Меня встречаете? — обратился разведчик к африканцу. Тот лишь на мгновение опустил глаза, с высоты баскетбольного роста вглядываясь в лицо Роберта, и коротко ответил:
— Вас.
— Тогда поехали.
«Пэрис» была самым дорогим бриллиантом в короне гостиничной империи «Хилтон», раскинувшей свои щупальца по всему миру. Тридцатиэтажная белоснежная «свеча» взметнулась в небо на берегу Тихого океана. Отель был обустроен по самым современным технологиям, подразумевавшим не только развлечения и, безусловно, комфорт для постояльцев, но и их безопасность. Системы охраны были здесь под стать базе баллистических ракет.
— Для вас забронирован номер люкс, — едва автомобиль замер перед центральным входом отеля, сообщил чернокожий водитель. — Отдохните с дороги, потом вас пригласят.
— Я понял, — с этими словами Доктор Фауст выбрался из салона. Он почему-то был уверен, что долго предаваться отдыху ему не удастся: шеф не любил тратить деньги налогоплательщиков на подчиненных.
Поднявшись в свой номер, разведчик успел принять душ и достать из мини-бара крошечную бутылочку шотландского виски. Но едва с хрустом провернулась пробка, как раздалась трель гостиничного телефона.
— Слушаю!
— С приездом тебя, Боб, — из динамика донесся хрипловатый голос шефа. — Поднимайся в президентский люкс.
— Сейчас буду, — со вздохом ответил Лонгвэй, возвращая на место виски. Отдых для него закончился, так и не начавшись…
Шеф к своим шестидесяти годам походил на старого шарпея — невысокий, грузный, с глубокими морщинами по всему лицу. Предпочитал одежду свободного покроя, отчего фигура казалась шарообразной. За его спиной остались сорок лет службы в разведке. Начинал с обычного «гончего» — рядового агента нелегальной разведки, длительное время проработав в странах Восточной Европы. Потом под дипломатической «крышей» вел невидимую войну в Пакистане, откуда уже перевелся в управление.
Последние десять лет возглавлял «фирму», со временем заставив подчиненных именовать себя «Королем шпионов». Как правило, крупные операции, имеющие стратегическое значение, он лично курировал и возглавлял.
— Ну, здравствуй, Боб. — «Король шпионов» по-отечески обнял за плечи своего бывшего ученика. — Что-нибудь выпьешь, наверное, с дороги не успел даже пригубить?
— Не откажусь от глотка «Бурбона», — усаживаясь поудобнее в кресло, не стал скромничать Лонгвэй.
— Ну, тогда и я выпью с тобой. — Шеф лично наполнил на два пальца стаканы благородным напитком, сыпанул по горсти льда. Грузно опустившись в кресло напротив, вопросительно посмотрел на Роберта, предварительно приложившись к своему стакану. — А проблема возникла вот какая. В условленном квадрате наша субмарина не смогла снять информацию с передатчика, установленного твоим агентом.
Доктор Фауст небрежно взболтнул стакан, несколько секунд наблюдая за исчезающими кубиками льда. Все это время мозг складывал пазлы картинки. Его предположения на тему экстренного вызова оказались верными: неприятности исходили от Лидера. Сделав большой глоток, Лонгвэй наслаждался ароматом дорогого, выдержанного (никак не меньше десяти лет) виски.
— Мой агент действительно взял прибор, но о том, установил он его или нет, информации у меня нет, — наконец ответил. — Конечно, если прибор не дал сбой по какой-то из причин.
— Специалисты дали триста процентов годности. Даже если бы на него упала многотонная болванка.
