Тот тяжело вздохнул, вытер пот со лба и расслабился в кресле.
— Закладку я установил во время сильнейшего шторма, когда члены экипажа, не занятые на вахтах, сидели в кубриках. Когда все было закончено и можно было уходить, внезапно появился старший боевой пловец. Он меня не заметил, но почувствовал чужое присутствие и попытался догнать. Мне повезло: я лучше знал расположение помещений и переходов на «Забияке», поэтому удалось выманить водолаза на верхнюю палубу, затем, используя фактор неожиданности, столкнуть за борт. Так что ваш прибор был установлен…
— Я знаю о том шторме. — Лонгвэй затушил недокуренную сигару. — Выжить среди бушующей стихии было невозможно, это я заявляю с полной ответственностью без всяких экспертов.
— В этом и я был уверен. Вот только вчера после швартовки на борт нашего корабля поднялся «утопленник» Виктор Савченко.
— И… и как он объяснил свое чудесное спасение? — округлил глаза Лонгвей.
— Во-первых, пояснил, что, как боевой пловец, он неоднократно готовился к подобным ситуациям, а во-вторых, ему еще неимоверно повезло: когда силы были на исходе, его подобрали рыбаки.
— Да откуда там могли взяться рыбаки? Откуда?! Это полный бред!
— Как бы там ни было, контрразведчики ему поверили.
— Поверили, — пробормотал куратор. Он слишком долго работал в разведке и не понаслышке знал методы работы своих русских оппонентов. Те были настоящими асами коварства и провокаций. В памяти всплыли подробности операции, когда советские чекисты вместо мертвого агента подсунули американскому резиденту двойника, загримированного под покойного. На эту блесну и клюнула большая рыба под дипломатической «крышей». В результате разразился грандиозный политический скандал. Возможно, и сейчас произошло нечто подобное, но пугать своего агента Доктор Фауст не стал: слишком мало времени осталось, чтобы контрразведка могла что-то им противопоставить. Главное было убедить Лидера выполнить еще одно задание, последнее…
— С бинго, дружок, у нас не получилось, — после недолгих раздумий заговорил Роберт. — Но, как говорят ваши соотечественники, не было бы счастья, да несчастье помогло. Это как раз ваш случай, вместо «бинго» королевский джекпот. После выполнения этого задания на вас прольется настоящий золотой дождь. Взамен домика в швейцарской глуши вы сможете взять в аренду лет на пятьдесят один из островов Мальдивского архипелага, а заодно завести целый гарем из финалисток «Мисс Мира».
— Что я должен сделать? — хрипло перебил своего куратора Лидер.
— Ваша задача предельно проста — стать витязем, подарившим нам главный русский секрет, — скрестив на груди руки, с пафосом произнес Доктор Фауст и, не мешкая, подробно описал агенту предстоящую операцию. — Несколько часов напряженной работы, и, как только навсегда исчезнет русский военный моряк, появится богач, подобный легендарному царю Крезу. И весь мир будет у вас даже не в кармане, мой друг, а небрежно валяться у ног.
Лидер несколько секунд напряженно размышлял, судорожно дернул кадыком и одним глотком осушил стакан с тоником.
— Надеюсь, убивать никого не придется?
Доктор Фауст прищурил левый глаз, будто прицеливался. Сейчас наступил тот самый «момент истины», когда словесная шелуха, маскирующая истинные цели, уже не имела никакого значения.
— Старый пират Флинт любил говорить: «Молчат только мертвые», а он знал, что говорил, поэтому и умер в своей постели. Вам, дружище, пора прекратить корчить из себя девственницу в солдатском борделе. Вас никто не вербовал, вы сами предложили услуги нашему дипломату. На языке разведки это называется «проявить инициативу», и если хотите, чтобы были соблюдены все пункты «джентльменского соглашения» с нашей стороны, то будьте добры исполнять все, что от вас требуется. О’кей?
— О’кей, — сдавленным голосом произнес Лидер…
Четверка транспортно-ударных «Ми-17» почти бесшумно выскользнула из-за верхушек деревьев и стала стремительно приближаться к аэродрому морской авиации.
Адмирал Мартинес, стоя возле своего лимузина, наблюдал за приближающимися винтокрылыми машинами, затем поднял вверх левую руку, сверяя время.
Остроносые «Ми-17», покрытые ярким, даже агрессивным камуфляжем, сделали широкий разворот, проскакивая стоянку, на которой замерли два десятка транспортных «Супер Пум», и стали синхронно опускаться на бетонное покрытие, выстроенное американцами еще в годы Второй мировой войны для «Каталин» — воздушных охотников за нацистскими субмаринами, и куда теперь лишь изредка садились транспортники с грузом для флота.
Наконец шасси, коснувшись бетона, вздрогнули под тяжестью вертолетов.
Первой из салона высыпала личная охрана президента. Двенадцать крепких парней, облаченных в свободного кроя рубашки с короткими рукавами — такой фасон обеспечивал скрытое ношение оружия. Адмирал доподлинно знал: каждый президентский бодигард вооружен одним, а то и парой «Пауков»
[25]
, и все высококлассные профессионалы.
Луис Хорхе вопросительно посмотрел на Хуана Неонела. Командующий морской пехотой лишь едва заметно улыбнулся, что обозначало: «Они профессионалы, мы тоже профи, к тому же нас больше, и внезапность на нашей стороне».
Наконец из салона головного вертолета собственной персоной появился глава Ориноко. Годы никого не щадят: бывший бригадный генерал ВДВ утратил молодецкую стать, со временем раздавшись вширь и приобретя солидный живот. Но, несмотря ни на что, его глаза по-прежнему горели огнем, что заставляло врагов с уважением величать Вилли Честерса Мятежным ангелом.
За президентом шествовал его личный секретарь и офицер правительственной связи. Все трое, как и телохранители, были в цветастых рубашках навыпуск.
— С прибытием, господин президент. — Адмирал Мартинес шагнул вперед и вскинул правую руку к виску.
— Здравствуй, Луис. — Вилли широко улыбнулся, пожимая адмиралу руку и дружески похлопывая того по плечу. — Я тебе благодарен за предложение. Отличная идея отметить дружеской пирушкой встречу русских товарищей!
— А других ответственных лиц не будет? — отметив скромную свиту президента, спросил Мартинес.
— А зачем? — засмеялся Мятежный ангел. — Все ответственные лица заняты подготовкой к саммиту южноамериканских государств. Пусть готовятся, а мы посидим по-домашнему за кружкой грога. Военные всегда найдут тему для дружеского разговора. Ведь недаром наши предки любили говорить: «Да, солдат — самый прекрасный человек на всем свете!»
[26]
. Солдат — главный человек. Дураки-политики считают себя пупами земли. Но если солдат воткнет штык в землю или, того хуже, повернет в другую сторону, что от них остается?!
— Долг солдата — повиноваться присяге. — Командующий флотом брякнул первое, что пришло на ум, лихорадочно пытаясь сообразить, к чему именно сейчас Мятежный ангел заговорил о штыках.
