— Вот, капитан-лейтенант, — Тутов представил офицера, — еще один член нашего экипажа. Вернее сказать, представитель отечественного ВПК подполковник Юсупов.
«Представитель ВПК» криво усмехнулся, сделал шаг вперед и протянул руку, представляясь:
— Сергей Евгеньевич.
— Виктор, — ответил Стрелок, пожимая руку подполковника — пожатие было крепким.
— С прибытием.
— Спасибо, — неловко улыбнулся боевой пловец.
— Ну что, не будем мешать господам мореходам готовиться к далекому походу. — На это заявление офицеры отреагировали молчанием, будто ничего не слышали.
Виктор кивком головы согласно кивнул и последовал за подполковником вниз, на палубу. Юсупов достал из кителя пачку облегченного «Кэмела».
— Угощайтесь.
Савченко взял сигарету. Закурили, уставившись на загорающиеся один за другим электрические огни Севастополя. Подполковник глубоко затянулся и заговорил:
— В общем, так, капитан-лейтенант, какая у меня будет роль на судне, ты уже догадался?
— На корабле, — автоматом поправил собеседника боевой пловец.
— Что?
— Судно — это гражданское, а корабль — боевая единица.
— Это детали, которые сейчас можно опустить, главное — суть.
— Так точно, догадался.
— Отлично, с этим определились. — Рефлекторно пряча сигарету в ладонь, Юсупов снова затянулся. — Твое досье я тщательно изучил, мягко говоря, ты, паря, стреляный воробей. Поэтому следует сам собой немаловажный вопрос, причем на будущее, возможно, самый главный.
— Слушаю вас внимательно, Сергей Евгеньевич. — Виктору уже порядком поднадоел весь этот интеллигентный этикет.
— Я понимаю, что ваши штабные тебя науськали, что в походе ты со своими бесами морскими сам пан, сам хозяин и не подчиняешься никаким сухопутным портянкам, то есть мне.
Виктор благоразумно промолчал, внимательно слушая, что дальше поведает контрразведчик.
— По сути, они правы, но это не обычный поход и учения — предстоит и необычное развитие событий. И мой жизненный опыт подсказывает: надо ждать неприятностей, а поэтому все силы противодействия лучше не распылять, а держать единым кулаком. Подчиняться мне, каплей, не надо, а вот как насчет равноправного сотрудничества?
Виктор пожал плечами.
— Все верно вы говорите, я согласен, как говорят на Украине: «Шоблой и батьку лупцевать легче».
Подполковник Юсупов утвердительно кивнул и едва заметно выдохнул с облегчением.
— Верно ты суть ухватил, морячок. Ладно, пошли познакомлю со своей командой. И заодно обсудим слабые места в нашей «обороне». Потому что, как известно, где тонко, там и рвется…
С учетом того, что в этот поход корвет шел без вертолетов, контрразведчиков разместили в кубрике авиаторов.
Группа подполковника Юсупова состояла из трех молодых офицеров, которые, как и их шеф, были облачены в морскую форму без знаков различия. Все до одного чем-то напоминали старшего: среднего роста, среднего сложения и со средней незапоминающейся внешностью. Фамилии у «смершевцев» также были соответствующие: Иванов, Петров, Сидоров.
— А в каком порядке к ним обращаться? — не удержался от усмешки Виктор.
— А как заблагорассудится, хоть всех нареки Ивановыми, — в тон диверсанту ответил подполковник и обратился к своим подчиненным: — Ладно, хлопцы, отдыхайте, а мы со смежником покалякаем о делах наших общих.
В сопровождении Юсупова Савченко спустился в отсек предполетной подготовки. Квадратное помещение изнутри напоминало банковский сейф: металлические стены, бронированная дверь-переборка с мощным штурвальным замком. На этом сходство с денежным хранилищем заканчивалось. На стенах висели фотографии боевых вертолетов, схемы пилотирования, карты Черного и Средиземного морей, космические снимки Суэцкого канала, Африканского Рога и Аденского залива, на которых некоторые объекты были отмечены красным маркером.
В центре помещения стоял небольшой прямоугольный стол, к нему с двух сторон примыкали длинные скамьи, вдоль стен тянулись большие шкафы, напоминающие допотопные сундуки.
Контрразведчик указал на одну из скамеек.
— Садись, кофе будешь?
— Не откажусь. — Виктор сел, облокотившись локтями на стол, наблюдая, как подполковник из шкафа достал электрочайник, пару керамических чашек, банку растворимого кофе и сахар в металлической вазочке. Типичная флотская посуда: на боевых кораблях стеклянные изделия были в минимуме.
Протягивая Савченко дымящуюся чашку, Сергей Евгеньевич спросил:
— Может, по грамуле коньячку?
— Нет, спасибо, в командировке я избегаю возлияний. Все-таки не за подержанными «тачками» едем, — твердо отказался Виктор.
— Верно говоришь: в начале славных дел голову каждый день нужно держать свежей. — Подполковник сел напротив боевого пловца, бросил на стол пачку сигарет, сверху положил зажигалку. — В общем, с прелюдией, к счастью, закончили, переходим непосредственно к самому акту.
— Переходим.
— Исходя из твоего личного дела, с «Забиякой» ты хорошо знаком. Три автономки, плюс «принуждение к миру» воинствующих грузин.
Виктор подтвердил молчаливым кивком верность сведений, и подполковник продолжил:
— За те одиннадцать лет, что корабль находится в боевом строю, он прошел две модернизации. Вторая совпала с капитальным ремонтом, после которого он внешне остался прежним, а вот что касается начинки…
— Он и когда встал в строй, был кораблем двадцать первого века, — возразил Стрелок.
— Десять лет назад в наше время — это уже слишком. А начинка «Забияки» — это уже новое поколение, начиная от корабельных машин и заканчивая вооружением, не говоря о радарах, средствах связи и навигации. У носового орудия только семь видов боеприпасов, может работать как по надводным, воздушным, так и наземным целям. Причем по последним — снаряды используются сверхточные и сверхдальние (активно-реактивные). И это еще далеко не все. ПВО — это уже сложнее, три пояса защиты, шестнадцать ракет дальнего действия, сорок среднего и два «Дуэта» скорострельностью более десяти тысяч выстрелов. Но главная сила корвета — это противокорабельные ракеты «Молния».
— Я не слышал о таких, — произнес Виктор, не скрывая своего удивления.
— И неудивительно: они только приняты на вооружение, пока еще в единичных экземплярах. Это, так сказать, «наш ответ Чемберлену».
— Не понял?
— Это выражение появилось в нашей стране в тридцатые годы прошлого века, в честь английского премьер-министра, который любил пакостить СССР. Соответственно на происки недругов приходилось реагировать, в том числе и путем митингов со всеми необходимыми атрибутами. Так фраза с одного из плакатов уже много десятилетий живет в нашем лексиконе, — стал охотно пояснять Юсупов, — и обозначает она простой, но весьма эффективный ответ на сложную угрозу. Например. В сорок третьем году, когда немцы на Курской дуге выставили большое количество тяжелых «Тигров» и «Пантер», которым Советской армии нечего было противопоставить, выход нашли в течение нескольких дней. На шасси танка «КВ» установили 150-миллиметровую гаубицу. Снаряд этого орудия не пробивал броню фашистских «зверей», а раскалывал, как молоток орехи. За что самоходку и прозвали «зверобоем».
