Книга Тайная схватка, страница 43. Автор книги Герман Матвеев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тайная схватка»

Cтраница 43

Сообщение, полученное от Алексеева, лишний раз подтверждало имеющиеся данные. Материалы разведки полностью раскрывали немецкий план и всех его участников, кроме одного. Тарантул… Это главный руководитель. Кажется, немец, отлично владеющий русским языком и знающий город. Радиопередатчик у него. Близкое отношение к Тарантулу имеет только атаман воровской шайки, Брюнет.

С арестом всей этой шайки Иван Васильевич медлил. Хотелось захватить главного, обер-бандита, – Тарантула. Выследить его пока еще не удалось. Пока еще не установили точно даже настоящую национальность и подлинное имя Тарантула. Ленька Перец и Ваня Ляпа слышали кличку, но не знают и никогда не видели его в лицо. По материалам, никто, кроме Брюнета, с Тарантулом не встречался.

Размышления Ивана Васильевича прервал телефонный звонок.

– Слушаю.

– Товарищ майор! Трифонов у аппарата. Вынужден доложить по телефону. Без вашего распоряжения задержал Семена Петровича.

– Что случилось?

– Пришла девчонка Нюся с запиской. Они предупреждены и собираются скрыться. Надо действовать.

– Кто предупредил их?

– Письмо какое-то украли у Алексеева.

– А где эта Нюся?

– Задержал.

– Хорошо. Высылаю машину.

Майор повесил трубку. Размышления кончились. Обстоятельства сами назначили срок операции. Он нажал кнопку звонка.

Преждевременные действия Трифонова были вызваны необходимостью. Иначе он поступить не мог, и теперь надо действовать быстро…

* * *

Дождь не мог испортить хорошего настроения Миши. Последние два дня принесли много приятного. Нашелся отец. Ответственное поручение Ивана Васильевича он выполнил хорошо.

Миша завернул в бумагу остатки лососки и пошел к трамваю. Он заехал домой, сложил и связал в узел пальто, шапочку, ботинки, чулки и два платья для Люси и отправился в детский сад.

«Черт его дери, этот противогаз! – думал Миша, приближаясь к детскому саду. – Какой он тяжелый, даже плечо ноет. Надо было оставить в кубрике». Мальчик перехватил узел в другую руку и поправил противогаз.

В детском саду его встретили, как всегда, приветливо. Заведующей не было, но воспитательница, узнав о цели прихода, сама привела Люсю.

– Здравствуй, Люсенька!

Девочка по привычке подставила щеку.

– Как ты живешь?

– Хорошо.

– Сегодня я тебе целую кучу новостей принес. Папа письмо прислал. Слышишь, Люся?

– Слышу.

– Он на фронте за нас воюет. Слышишь?

– Слышу.

– А почему ты не радуешься?

– Я радуюсь.

Воспитательница с улыбкой слушала этот диалог, переглядываясь с бухгалтером Марией Ивановной.

– Хочешь, я тебе письмо прочитаю? – предложил Миша.

– Хочу.

Он медленно прочитал письмо. Люся слушала внимательно, но не выражала при этом ни особой радости, ни печали. Миша не понимал, что она отвыкла от него, плохо помнит отца и к тому же стесняется посторонних.

Через десять минут после ухода брата, когда Люся вернется к своим подругам, все эти новости будут шумно обсуждаться детворой: «Люсин папа жив! На фронте! Люсин брат приходил! Он моряк, на лодке катается!»

Свидание с братом было всегда большим событием, и Люся ходила героиней дня, пока детей не отвлекало какое-нибудь новое происшествие.

Миша этого не знал.

– Я папе ответ написал… От тебя тоже послал привет. Ты бы нарисовала ему что-нибудь на бумажке, а я пошлю… Ладно? В следующий раз приготовь. Слышишь?

– Я наши самолеты нарисую.

– Ну, хоть самолеты.

– Или танки на колесах.

– Ну вот… А теперь надо будет примерить твои обновки. Я тебе обещал одежду купить. Мое слово – закон!

Миша развязал узел и начал раскладывать вещи. Противогаз мешал, сползал на бок. Он снял его и повесил на спинку стула, на котором сидела Мария Ивановна.

– Заботливый у тебя брат, Люся, – сказала воспитательница, принимаясь за дело. – Снимай ботинки.

Из кухни пришла кладовщица, увидела подарки и заахала.

– Это не всё, – гордо сказал Миша. – Дома остались перчатки, валенки и еще что-то…

Женщины захлопотали вокруг девочки. Не утерпела и Мария Ивановна. Но, как только она встала, стул с висевшим на спинке противогазом упал. Она подняла стул, а противогаз положила тут же на скамейку.

Через несколько минут переодетая Люся, по просьбе женщин, ходила по комнате, поворачивалась, приседала, наклонялась. В канцелярию зашли еще две няни и повариха, благоволившая к Мише за кошку. Затем на девочку надели верхнюю одежду, и снова Миша краснел от смущения, не зная, куда деваться от похвал.

– Ну и брат у тебя, Люся! Пойди поблагодари его, – говорила повариха, – скажи: «Спасибо, братик», обними его…

Люся подошла к Мише. Лицо девочки светилось счастьем, гордостью за брата. Она не знала, что сказать, но всякие слова ее показались бы Мише лишними.

– Ладно, Люсенька. Чего уж там благодарить! Ты ведь мне родная. Лососку вместе ловили, – сказал он, потирая нос, но все же нагнулся и сам поцеловал сестренку. Потом, вспомнив про лососку, передал сверток поварихе. – Вот, угостите ребятишек. Тут много…

– Да ты поел бы сам, милый! – всполошилась повариха.

Но Миша не стал слушать и заторопился. Делать больше было нечего. Он попрощался с сестрой и присутствующими, взял противогаз и вышел на улицу.

По-прежнему моросил дождь.

22. МИНА ЗАРЯЖЕНА

Брюнет поджидал Кренделя за углом.

– Ну как?

– Все в порядке.

– Ты ему лично передал?

– Понятно, лично.

– А что так долго?

– Так его же не было. Он к Горскому ездил.

– Долго. С какой стороны он пришел?

– С трамвайной остановки.

– Ну идем.

Брюнет еще медлил сообщить Кренделю про украденное у Миши письмо. Вор с удивлением присматривался к атаману. Брюнет явно нервничал.

– Куда сейчас? – спросил вор.

– К Горскому.

– На трамвае?

– Ну, ясно, не пешком. Чего ты глупости спрашиваешь?

Переулками они прошли к Литейному проспекту и здесь сели на трамвай. Всю дорогу Брюнет молчал, кусая губы.

– Вот что, Крендель, – сказал он, когда они вышли и приблизились к переулку. – Я перейду на ту сторону и подожду. Ты иди к Виктору Георгиевичу, скажи ему, что у меня есть важное дело. Пусть выйдет на улицу. Понял?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация