Перелезая через кучи мусора, Мальцев еще испытывал тревогу, но, когда поднялся по лестнице и остановился перед дверью квартиры, окончательно успокоился. Почему, собственно, он решил, что сегодня ночью?
Лена, открывшая дверь, встретила его необычайно приветливо, почти радостно, но и в этом он не увидел ничего подозрительного.
– Долго вы сегодня, Григорий Петрович.
– А Коля еще не пришел? – спросил Мальцев, взглянув на вешалку.
– Нет. Он звонил, что придет очень поздно. У них там какие-то срочные работы. Судно ставят на зимовку… Чаю вам согреть?
– Пожалуйста…
Мальцев разделся, прошел в свою комнату и зажег свет. Вещей не было. Не веря своим глазам, он откинул одеяло и заглянул под кровать. Пусто. С перекошенным от отчаяния и злобы лицом он выскочил в прихожую. Там стоял высокий крепкий мужчина с седыми висками, в штатском костюме. Правую руку он держал в кармане пиджака.
– Простите, пожалуйста, Алечка вас не предупредила…
– Да, да, – сказала девочка, выходя в прихожую. – У нас гость, Григорий Петрович. Он тоже к папе приехал. Знакомьтесь.
Мальцев быстро справился со своим состоянием, а на лице его появилось любопытство, с каким обычно встречают нового человека.
– Очень приятно, – сказал он. – Вы тоже ученый?
– Да. Я химик.
– Коллега, значит. Моя фамилия Мальцев, – сказал Григорий Петрович, протягивая руку.
– Нет, нет… Фамилия ваша не Мальцев и здороваться я с вами не могу, – любезно сказал гость, предостерегающе поднимая левую руку. – Оставайтесь на месте. Разговор у нас предстоит большой и интересный, но я должен быть уверен, что вы взвесили все…
– Я взвесил, – насмешливо сказал Мальцев. – Вы очень хорошо спрятали людей.
– Тем лучше. Приятно иметь дело с умным человеком. Алечка, посмотри, что у дяди в карманах… Попрошу вас поднять руки на минутку.
– Пожалуйста, ничего не имею против.
Мальцев поднял обе руки, но Лена стояла у двери в гостиную, не решаясь выполнить просьбу Ивана Васильевича.
– Не стесняйся, Аля. Посмотри, нет ли у него в карманах оружия.
– Не бойся, Аля. Смотри, – ободряюще сказал Мальцев. – Мы же с тобой друзья…
Любезный тон разговора сбил Лену с толку, и она широко открытыми глазами смотрела на мужчин. Она уже догадалась, что пистолет в правом кармане Ивана Васильевича направлен на Мальцева и потому он так послушно поднял руки.
– Ну, в чем же дело, Аля? – строго спросил Иван Васильевич и этим привел ее в движение.
По очереди она осмотрела все карманы, но никакого оружия в них не оказалось.
– Руки можно опустить? – спросил Мальцев, когда Лена закончила осмотр.
– Сейчас. Аля, в боковом кармане у дяди вечная ручка. Дай ее сюда.
Лена вынула массивную, необычно тяжелую ручку и передала Ивану Васильевичу.
– А вы знакомы с этой техникой? – спросил Мальцев.
– Да. Приводилось видеть. Однозарядный пистолет, – ответил подполковник, пряча ручку в карман. – Теперь можно опустить руки. Пройдемте сюда…
Они прошли в гостиную, и здесь Мальцев развалился в кресле, как дома. Лена осталась в дверях.
– Значит, чаю не надо? – спросила она.
– Действительно, время у нас есть, давайте выпьем чайку и поболтаем, – предложил Иван Васильевич.
– Не возражаю.
Лена ушла, и на какое-то время воцарилось молчание. Оба с интересом разглядывали друг друга. Со стороны можно было подумать, что в гостиной сидят два ученых, собирающихся обменяться мнениями о научных проблемах.
– Простите за любопытство, – сказал Мальцев. – Зовут вас Иван Васильевич?
– Совершенно верно.
– Н-да… А ведь я знаю вас давно, майор госбезопасности.
– Теперь уже подполковник.
– Вот как! Поздравляю. Карьеру у вас делают быстро. Головокружительно быстро.
– По способностям, – заметил Иван Васильевич, но Мальцев пропустил это мимо ушей.
– Да-а… Знаю вас давно, а вижу впервые.
– А разве вы не собирались со мной встретиться, когда отправлялись в Ленинград?
– Признаться, нет… Казанков у вас?
– У нас.
– Сколько раз я давал себе слово не связываться с такими болванами. Трус и дурак – что может быть хуже?
– Это верно, – согласился Иван Васильевич. – Я предпочитаю иметь дело с людьми идейными.
– Вроде этих… девчонки и мальчишки. Как тебя зовут? – спросил Мальцев вошедшую в этот момент Лену.
Лена поставила на стол хлебную корзиночку с галетами и вопросительно взглянула на Ивана Васильевича.
– Он сомневается в том, что вас зовут Аля и что вы дочь Сергея Дмитриевича, – пояснил тот.
– Я не сомневаюсь, – возразил Мальцев. – Я точно знаю, что настоящие дети Завьялова живут при заводе.
– И давно вы это узнали? – спросил Иван Васильевич.
– Часа два тому назад.
– Зачем же вы сюда пришли?
– За вещами. Решил рискнуть. Но как же все-таки тебя зовут, девочка?
– Скажите ему правду, – разрешил Иван Васильевич.
– Меня зовут Елена.
Мирный тон беседы мужчин подействовал на Лену так, что она совсем перестала волноваться.
– И ты, Лена, знала, на что идешь? – спросил Мальцев. – Ты знала, кто я такой?
– Я знала, что вы наш враг.
– Почему во множественном числе? Почему наш?
– Вы враг моей Родины.
– Ах, вот что… А твой брат?
– Он мне не брат, но он тоже патриот.
– Леночка, чай, наверно, готов, – напомнил Иван Васильевич и, когда она ушла, обратился к Мальцеву: – Убедились?
– Да… Вы с детства вбиваете в головы высокие идеи, а они, как попугаи, их повторяют.
– Странный вывод. На собственной своей особе вы испытали, что они не только повторяют эти идеи, но и борются за них. Обычная ваша ошибка. Вы начали с нами войну потому, что недооцениваете силу наших идей.
– Время покажет.
– Согласен.
– Чего вы ждете? – спросил Мальцев после минутного молчания.
– Машину.
– Зачем? Вы, очевидно, думаете, что захватили Мальцева врасплох. Арестовали…
– Тарантула, – подсказал Иван Васильевич.
– Пускай так. Но вы заблуждаетесь, подполковник, меня нельзя арестовать. Нет такой силы в мире. В любой момент я могу исчезнуть, как невидимка. Испариться. Да, да! Именно поэтому я так спокоен и трачу время на пустую болтовню.
