— Мешаете.
— Ха! Я уже мешаю ему!
— Почему — уже? Вы практически сразу мешали, но я смирился,
— уточнил Роман.
— Великолепно! Я рада, что у вас покладистый характер, но
что прикажете делать мне, пока вы тут “стрижете капусту”?
— Что?
— Да-да, “стрижете капусту”, иначе я это не назову! —
Липочка грозно подперла бока: — Так чем прикажете мне заняться, чтобы вам не
мешать?
Роман нехотя отвлекся от дел, рассеянно посмотрел на Липочку
и сказал:
— Вам нужно срочно посетить “Клеопатру”, это стильный салон.
— Спасибо, я знаю, недавно там выводила веснушки и делала
стрижку.
— Очень хорошо, — одобрил Роман и, глянув на часы, попросил:
— Поспешите, пожалуйста, а то она скоро уйдет.
“Ну уж нет, сегодня больше никуда не пойду: в доме не
прибрано и ужин Ване не приготовлен”, — вскипая, подумала Липочка и сердито
спросила:
— Кто — она?
— Моя жена.
“Ах вот оно что, его жена…” Липочка призадумалась: “А почему
бы и не пойти? Наверняка Ваня поздно с работы вернется. У него много дел. Давая
мне деньги, он выглядел очень озабоченным. Конечно я успею и прибраться, и ужин
приготовить. Интересно все-таки глянуть, что за фифа окрутила этого наглеца?”
Пауза затянулась. Роман с досадой спросил:
— Так вы пойдете?
— Пойду, — поспешно ответила Липочка. — Но как я найду ее,
вашу жену?
— Легко. Она у Пьера причесывается.
Липочка удивилась:
— Надо же, у нас один мастер!
— Значит мне повезло, ваш визит не у кого не вызовет
подозрения, — обрадовался Роман и взмолился: — Пожалуйста, не стойте, идите.
— Скажите хотя бы как она выглядит.
— Зачем? Она же причесывается у Пьера. Увидите кто у него в
кресле и сразу поймете. Впрочем, — Роман махнул рукой, — моя жена высокая
стройная блондинка с огромными голубыми глазами. Вы сразу ее узнаете. Она там
будет самая красивая. Поспешите.
Он нервно глянул на часы и воскликнул:
— Скоро она из салона уйдет. Бегите, бегите, постарайтесь
успеть.
— Успею-успею, — заверила его Липочка и, сломя голову,
понеслась из квартиры.
Пробежав два лестничных пролета, она вдруг подумала: “А что
я должна сказать этой его жене?”
Липочка вернулась и адресовала свой вопрос Роману.
— Ничего, — ответил он. — Ничего говорить ей не надо. Просто
посидите поблизости и послушайте. Она все расскажет сама. Я хочу знать как она
поживает. Я волнуюсь за нее, понимаете?
— Понимаю. А если она будет молчать? — усомнилась Липочка.
— Молчать? Моя жена? — рассмеялся Роман. — Коли так, не
тратьте времени даром. Сразу уходите. Если женщина будет молчать, это значит
только одно: моя жена ушла из салона. Уверяю вас, она обязательно заговорит:
или со стилистом, или с его клиентками, или по телефону. Моя жена настоящая
женщина, она и двух минут не умолчит. Но что я-то разболтался, задерживаю вас.
Бегите, бегите, — спохватился Роман.
Охваченная любопытством Липочка убежала.
Глава 8
В салоне открылась новая проблема: Липочка вспомнила, что
кошелек ее пуст. То есть, не совсем пуст, конечно. Кое-какая мелочишка там все
же водилась, но ее не хватало даже на то, чтобы Пьер своим волшебным гребешком
коснулся (хотя бы разочек) Липочкиной челки. Пока она хмурила лоб и кусала
губы, Пьер заметил ее и с дежурным восторгом приветствовал. К радости Липочки
он выразил удивление, что она явилась без предварительной записи.
— Я здесь с приятельницей за компанию и ничего делать не
буду, — успокоила его Липочка, жадно шаря по салону глазами в поисках супруги
Романа.
Однако по запарке она не учла одного: способности Пьера
принимать одновременно сразу по нескольку клиенток. И, как назло, во всех его
креслах сидели голубоглазые дамы и все, как одна, блондинки. Накрытые
пеньюарами, они были не слишком стройны. Определить каков их рост тоже было
непросто. Не могла Липочка воспользоваться и основной приметой: болтали взахлеб
все и хором. Касаемо красоты: ей все показались уродинами. “Ну, — пригорюнилась
Липочка, — и за кем здесь я должна наблюдать? Сразу видно, что Роман никогда не
бывал в женских салонах”.
Поломав голову, она выбрала самую болтливую и начала
наблюдать за ней. Та с кем-то разговаривала по сотовому и кричала так, что
возникал вопрос: зачем ей телефон? Такая легко докричится хоть до Осло, хоть до
Пекина.
В общем, Липочке не пришлось напрягать свой слух.
Обсуждалось чье-то здоровье. Все как обычно у женщин: вялость, слабость, плохой
сон, головокружение и бессилие, совсем не мешающие энергичной жизни… Поскольку
муссировался обычный дамский набор, Липочка не заметила подвоха и слушала,
подремывая, в пол-уха. Встрепенулась она, когда дело дошло до климакса.
Встрепенулась и, опуская приличия, задала блондинке вопрос:
— Простите, о чьем климаксе идет речь?
— О моем, конечно, — с возмущением ответствовала та. — О
чьем еще я могу говорить.
— Боже, какие чудеса творит современная медицина! Вы
выглядите не старше двадцати пяти! — восхитилась Липочка.
— Спасибо, дорогая, — порадовалась блондинка. — Я и сама
много работаю для этого. Вот и сейчас неутомимо тружусь.
Блондинка-то порадовалась, а вот Липочка удручилась: “Эта
жена для Романа старовата. Выходит, я подслушивала не ту! А кого? Кого надо
подслушивать?” И в этот момент театральным жестом Пьер снял с клиентки пеньюар
и воскликнул:
— Готово!
Из кресла выпорхнула вполне сносная блондинка и закрутилась
перед зеркалом.
— Я довольна, — жизнерадостно сообщила она всем и чмокнула
Пьера в щеку.
“Может эта — жена? — подумала Липочка. — Длинная, плоская, с
глазами навыкат, все как Роман говорил. Красоты в ней немного, но разве мужчины
разбираются в женской красоте?”
Блондинка, скороговоркой прощебетав как она занята, как
устала и как много еще собирается успеть, распрощалась с Пьером и устремилась в
холл. Липочка поспешила за ней, радуясь тому, что блондинка еще и болтлива —
все как Роман говорил. На ходу та достала сотовый и явно не собиралась молчать:
значит будет что рассказать ее мужу.
Но о чем она говорит? Хвастает? Счастлива? Все у нее
прекрасно? Собирается на премьеру? Купила роскошный туалет? Гадает какие
выбрать туфли?
Нет, она не похожа на убитую горем жену, жаждущую отыскать
своего пропавшего мужа. Да и есть ли муж у нее — о нем ни слова. Липочка была
разочарована: снова ошибка. Она уже собралась покинуть блондинку и вернуться в
салон, но вдруг услышала:
