Липочка впервые в жизни не обрадовалась мужу. Еще бы, ведь
она снова встречает его на четвереньках — увы, это единственно возможная поза,
если возникает желание заглянуть под кровать.
— Солнышко, — изумился Желтухин, — опять? Опять крышечка
закатилась?
— Нет, Ваня, теперь живот. Так он меньше болит.
— Какой ужас! — посочувствовал Иван Семенович. — Выпей,
солнышко, водички, может полегчает.
Судорожно ломая голову под каким бы еще предлогом
выпроводить мужа, Липочка сделала вялый глоток и бодро возмутилась:
— Фу-уу, Ваня, это же кипяченая.
Муж растерялся:
— Ну да, солнышко, ты же другой не пьешь.
— Но сейчас мне нужна сырая вода.
Желтухин повел себя как настоящий мужчина: он не стал
спорить с женой, а послушно отправился на кухню. Как только он вышел из
спальни, Липочка сунула голову под кровать и неистово прошипела:
— На балкон!
На этот раз незнакомец спринтерски выполнил команду, после
чего Липочка поспешно закрыла за ним дверь.
— Зачем вы это сделали? — разволновался незнакомец.
— Чтобы вы случайно не вернулись, развратник, — пояснила
Липочка.
Совершенно глухая к протестам незваного гостя, она бегло
полюбовалась собой у зеркала и отправилась под одеяло. Незнакомец, осознав
бесплодность возражений, затих. Довольная собой, Липочка ждала мужа. Когда он
вернулся со стаканом воды, она на всякий случай сказала:
— Ванечка, я так сильно тебя люблю…
— Ах ты солнышко мое, — растрогался Иван Семенович, — выпей
водички.
Липочка выпила и сообщила:
— Полегчало.
Иван Семенович расценил это как “можно” и, подумав: “Вот и
пойми этих женщин, водой лечат живот”, — незамедлительно приступил к исполнению
супружеского долга. Липочка всячески его поощряла, но вдруг почувствовала, что
внимание мужа чем-то отвлечено.
— Ванечка, что-то не так? — нежно прошептала она.
— Солнышко, все прекрасно, но душно. Зачем ты закрыла
балкон? Пойду открою.
И он действительно покинул кровать. Липочка обомлела: это
конец! Ужас ее был так велик, что ничего путного в голову не приходило. Тогда
Липочка повела себя как настоящая женщина: она громко завизжала. Ивана
Семеновича, уже взявшегося за ручку балконной двери, здорово передернуло.
— Что случилось? — закричал он, мужественно усмиряя биение
сердца и покрываясь испариной.
— Ваня, живот! — нечеловеческим стоном пояснила Липочка и
уже вполне здраво добавила: — Не открывай балкон, я застудилась.
Желтухин сильно любил свою жену, он оставил дверь балкона в
покое и, покорно вернувшись в постель, исполнил, наконец, свой супружеский
долг. И сразу заснул, сморенный предыдущими (очень бурными) отношениями с
Глашей, последующими переживаниями за жену и бессонной ночью. Супружеский долг,
точнее, его добросовестное исполнение лишило Ивана Семеновича последних сил.
Желтухин вырвался из сложностей реального бытия и погрузился в сладкую
химеричность Морфея. Он спал как ребенок, бессознательно ощущая тепло жены и
нежно бормоча ее имя. Благодарная Липочка собралась поступить так же: сладко
заснуть. Но, положив ладошку на волосатую Ванину грудь, покрытую мягким уютным
жирком, Липочка вспомнила про незваного гостя и вздохнула:
— Какая неприятность.
Словно услышав ее, незнакомец жалобно заскребся в балконную
дверь. Липочка представила как она впускает его, как он ломится под кровать и…
в этот драматический момент просыпается Ваня. Охваченная ужасом она толкнула
мужа в бок:
— Ваня, Вань, пойди в ванную, помойся.
Желтухин, не совсем еще проснувшись, автоматически выразил
недоумение:
— Прямо сейчас?
— Ванечка, новое белье постелила, — взмолилась Липочка.
Иван Семенович очень любил жену. Помацав себя под одеялом
руками и ощутив привычную сырость, он подивился: чем теперь можно спасти белье?
Но в ванную, не совсем разбуженный, все же поплелся. Раз солнышко требует… Едва
он вышел за дверь, Липочка вспорхнула с кровати и нехотя впустила в комнату
продрогшего незнакомца.
— Что вы трясетесь? — попеняла она ему. — На дворе лето, а
вы тут клацаете зубами.
— Лето летом, а ночи холодные, — парировал тот, деловито
устремляясь в тепло подкроватья.
Потрясенная Липочка схватила за руку наглеца и пропищала:
— Ну уж нет, хватит. Пока муж в ванной, извольте покинуть
мою квартиру.
Незнакомец изумленно уставился на нее — Липочка мысленно
отметила, что у него красивые и очень добрые глаза. Но все же повторила:
— Извольте покинуть мою квартиру.
— Вы шутите? — растерянно спросил он.
— Вовсе нет. Ваше присутствие грозит мне крупным скандалом,
чтобы не сказать крахом семейной жизни.
— Крахом вашей семейной жизни грозит ваше же неразумное
поведение, — заявил незнакомец. — Будьте тише, дождитесь когда муж уйдет на
работу, а потом уж со мной разбирайтесь.
Такой совет лишил Липочку дара речи. Она долго хлопала
кукольными ресницами, а потом возмутилась:
— Ну вы и нахал. Сейчас же выметайтесь из моего дома или я
шум подниму.
Разумеется, она блефовала, но шум, между тем, поднялся в
гостиной — Ваня в потемках опрокинул торшер. Липочка вздрогнула, а незнакомец
невозмутимо сообщил:
— Ну, вы как хотите, а я к себе.
И ловко нырнул под кровать. Делать нечего: взбешенная
Липочка улеглась в постель, сложила ручки под щечкой, закрыла глаза и засопела.
И очень вовремя — в плохом настроении вернулся Ваня. Он хотел незамедлительно
выступить перед женой с обличительной речью: бесчеловечно усталого и
пострадавшего человека, героически вернувшегося из неудачной командировки,
гнать среди ночи в ванную. И этот дурацкий торшер! Он все время стоит на дороге!
Почему?
Торшер в данный момент интересовал Ивана Семеновича даже
больше всего остального, но, увидев сладко спящую жену, Желтухин сразу остыл и
от речи решил отказаться. Кряхтя, он улегся под теплый бочок и мгновенно
заснул.
Но к Липочке сон не шел, точили грустные мысли и все о
незнакомце: кто он? Как попал под кровать? И с какими намерениями? Все это
Липочке вдруг захотелось немедленно знать. Поворочавшись в постели, она
(человек слаб) не выдержала и полезла под кровать, так было велико ее
любопытство. Ей-то не спалось, а вот незнакомец спал сном праведника. Липочка
потрясла его за плечо и сердито прошептала:
