Из хивинских пушек составлен дивизион с хивинскими лошадьми и ездовыми.
Полагая, что Веревкин действительно в Новом Ургенче, Кауфман послал ему приказание перейти в Ханки и ждать там… Замечательно, что и Веревкин, и Кауфман, сносясь со вспомогательными отрядами, постоянно приказывают ждать, а те ждать и не думают!..
По занятии Ходжейли Веревкин решил идти навстречу Кауфману по левому берегу Аму-Дарьи, покрытому почти сплошь кустарниками и камышом. Он надеялся здесь легче узнать что-нибудь о туркестанском отряде и скорее войти с ним в сношения. 19-го числа отряд направился из Союнды в Джелангач-Чеганак, причем хивинцы, пользуясь кустарником по сторонам дороги, стреляли по цепи, охранявшей инженерный парк, посланный вперед для устройства моста на козлах чрез глубокий и широкий арык в 6 сажен. У нас ранен 1 дагестанец.
20-го отряд двинулся к Мангыту и повторил маневр под Ходжейли: так же кавалерия ушла вперед с конной батареей, так же ее обсели конные толпы, так же пришлось ждать пехоту. Но на этот раз хивинцы ждать ее не стали, а понеслись на оренбургскую конницу Леонтьева. Тот спешил 3 оренбургских сотни, встретил хивинцев метким залпом и отбил атаку. После этого массы неприятеля бросились на обоз, где произошла рукопашная схватка, в которой убито два оренбургских казака. Хивинцы были, однако, отбиты. По-прежнему артиллерия послала несколько гранат. По-прежнему перед городом Веревкина встретила депутация, и войска вступили в Машыт двумя колоннами. Все шло хорошо, и никто не сказал бы, что через несколько минут Мангыт будет разграблен.
Только что Веревкин прошел через город с головными частями своей колонны, как сзади раздались выстрелы: это какие-то безумцы вздумали помешать саперам чинить мост через арык. Безумцы были немедленно истреблены, а в это время и в колонну Веревкина стали стрелять из домов. Считая это вероломством, люди бросились ломать калитки и ворота, нашли во дворах взмыленных лошадей, что обличало их хозяев как участников в нападении на наш отряд, и началась расправа…
Тут подоспел еще и обоз со своим беспорядком и пылью, мешавшими надзору; разные нестроевые, джигиты, чапары и лаучи (верблюдовожатые) бросились грабить… Кто-то пустил и красного петуха… Веревкин послал сильные патрули, и когда наконец удалось водворить тишину, 400 трупов остались на месте…
Левая колонна Ломакина подошла к своим воротам несколько позже правой, когда в городе шла уже перестрелка. Он остановился, стянул колонну и прошел город без приключений с музыкой и песнями.
Никто из русских тогда не знал и не подозревал, что предки мангытцев участвовали в избиении русских солдат Бековича Черкасского в Порсу и потом переселились в Мангыт. Туземцы думали, однако, что русские это знали и отомстили через полтораста лет. Потери наши состояли: в 1 убитом офицере (капит. Кологривов), 2-х казаках и в 4-х раненых нижних чинах.
Ночлег был в версте за городом. На следующий день, т. е.
21 мая, войска тронулись к городу Китаю, причем Скобелев, с двумя сотнями, послан был разорить туркменские аулы по арыку Карауз, за участие в нападении на наш отряд, что, по его словам, и исполнил не без сопротивления. При переправе обоза через канал Аталык, неприятель сделал на него нападение, но был отбит, причем однако наши ракеты рвались преимущественно перед самыми станками… Ночлег был в 2 верстах не доходя Китая. Сюда явились депутации от городов Янги-Яба, Гурлена, Китая и ЬСята, с заявлением покорности. Таким образом, большая часть ханства покорилась уже Веревкину.
22 мая отряду предстояло идти сплошными садами по узким между ними улицам, где ожидалось сильное нападение конных ополчений. Поэтому на охрану обоза обращено особое внимание. Предположения сбылись. Был случай, что хивинская засада встретила самого Веревкина со свитой залпом в 25 шагах, и тотчас ускакала, не причинив, однако, никому никакого вреда. Обоз немного потрепали, захватив 3 арбы с провиантом и двух верблюдов со вьюками, в числе коих был инженерный с принадлежностями для сборки мостов. У нас убито 6 и ранено 3 нижних чина; порублено также несколько арбакешей. На ночлег стали у Янги-Яба, сделав всего 16 верст. Сюда прибыл ханский посланец с письмом, в котором выражалось удивление: почему русские вторгаются в его владения без всякого повода? Хан просил остановиться на 3 дня для переговоров о мире, как это сделал будто бы и Кауфман. Веревкин отвечал, согласно инструкции, что он не уполномочен вести переговоры и без приказания Кауфмана остановить свои войска не имеет права.
Здесь же получено известие, оказавшееся потом неверным, будто Кауфман несколько дней как занял г. Хазар-асп и идет к Хиве. Веревкин, конечно, тотчас и сам решил свернуть к Хиве.
26 мая в 6 часов утра отряд двинулся к Хиве через г. Кят. На дороге широкий, в 26 сажен, канал Клыч-Нияз-Бай остановил отряд, так как мост был сожжен неприятелем. К 1 часу ночи новый мост на козлах был готов благодаря энергии инженер-капитана Красовского, но в 3 часа стала прибывать вода и подмыла один козел. Красовский просил перевезти повозки и артиллерию на людях, но его не только не послушали, но первое же орудие пошло даже на рысях, вопреки общему правилу… Мост был сразу испорчен, и хотя поломка одной перекладины потребовала только полчаса, но расшатанный мост приходилось уже чинить беспрестанно, хотя инженеры теперь слушались и перевозили орудия на людях. Войска же и обоз предпочли идти вброд.
Ночлег был у гор. Кята. Здесь получено письмо от Кауфмана от 21 мая. Он уведомлял, что туркестанцы переправляются с 18-го числа у Шейх-Арыка и собирают арбы для движения в Хиву через Хазарасп. Веревкин отвечал, что также идет к Хиве, но около нее остановится и будет ждать его приказаний. Это, конечно, была тонкая политика: ни одной минуты Веревкин не думал останавливаться перед Хивой и, конечно, должен был радоваться, что он втрое ближе к ней, чем Кауфман.
25 мая отряд двинулся к г. Кош-Купыру, покинутому жителями по приказу хана, для защиты Хивы. Множество арыков со сломанными мостами несколько задержали отряд, но неприятель уже не рисковал беспокоить войска. Ночлег в полуверсте не доходя города.
26-го числа, наконец, отряд пошел к своей главной цели — к Хиве! Остановиться Веревкин решил в 6 верстах от столицы, на даче хана Чинакчик, где сад разведен и возделан русскими пленными, как тому свидетельствовали европейский характер сада и русские надписи, кресты и имена, вырезанные на коре деревьев.
Войска стали снаружи сада, на пашнях, вдоль арыков. Штабы, конечно, во дворце. Авангард из 2-х сотен под начальством Скобелева был выдвинут на 2 версты. Вскоре оттуда послышались выстрелы: это отступал авангард, затеявший дело со скопищами хивинской конницы. На выстрелы прискакала остальная кавалерия с Леонтьевым и Тер-Асатуровым. Хивинцев преследовали до Хивы и затем воротились. Потери наши состояли из 2-х раненых казаков.
В 9 часов утра 27 мая хивинцы, пробравшись скрыто садами к самой аванпостной цепи, прикрывавшей пасшихся верблюдов, бросились с визгом и пальбой на цепь и, отхватив часть табуна, погнали его к городу. Ближе всех к верблюдам стоял батальон полк. Гротенгельма, который первым и явился на тревогу; хивинцы бросили часть добычи, но до 500 штук все-таки угнали. По дороге их перехватила 3-я стрелковая рота апшеронцев пор. Алхазова, отпущенная из авангарда по случаю полкового праздника, и сделала несколько весьма удачных залпов, свалив множество хивинцев. Прискакали и 2 сотни Леонтьева, но честь отбития добычи все-таки досталась авангарду. Скобелев, услыхав позади себя выстрелы, оставил одну роту апшеронцев на месте, а сам с двумя сотнями и ракетными станками быстро двинулся садами наперерез хивинцам. Пройдя с версту садами на поляну, он увидал конную толпу в 1000 человек, гнавшую верблюдов, и пустил на них казаков. Дагестанская сотня отбила большую часть верблюдов и завернула их назад. Тут подоспели и казаки Леонтьева. Предоставив им докончить дело, Скобелев ударил на пешую толпу, которую прежде оставлял в покое, несмотря на ее пальбу. Большая часть этой толпы была вооружена пиками и разным дреколием. Дагестанская сотня с фронта, уральская с фланга быстро рассеяли толпу, полезшую спасаться в сады и арыки. Подоспела на помощь авангарду свежая оренбургская сотня; часть казаков была спешена и очистила сады.
