— Молчите уж! — раздраженно зафыркал водяной. — Да, течет живая водица из холма в озера наши. Мы ее найти можем среди ста ключей на дне, а больше никто. Умрун-чародей приходил, просил, но не открыли мы ему тайны. Тогда он колодец выкопал в деревне, да только все зря…
— Почему же зря? — Не найдя на берегу сухого места, Олег опустился на корточки.
— Потому что… Да ты спустись туда, вот все и поймешь, — неумело слукавил водяной. — А я объяснить не умею, подземные дела на подводные не похожи.
— Там стоят на страже духи земные, кои любого ведуна, что туда сунется, убьют, — за старика договорил Олег. — И хочешь ты меня погубить, туда отправив.
Опять забурлила вода, снова в гневе зашевелился водяной. Лоскотухи заверещали, теперь скорее от ужаса, чем от горя. Утопленники поползли на берег.
— Значит, был ты там уже, — вздохнул наконец водяной. — И живой ушел… Плохо это. Но хорошо то, что земная стража не пустит туда ни тебя, ни умруна, а одолеть ту стражу невозможно.
— Кто ее поставил? — вспомнил Середин еще одну загадку. — Кто стражникам приказал источник охранять, водяной? Мне это важно знать. Откуда ты, кстати, сам про них слышал? В озерах-то они не показываются.
— Что с водой связано, то мне ведомо. Поставил же стражу тот, кого и имя давно забыто. Не только людьми — им оно и ведомо не было, — а и вечными жителями. Всегда там стояли и всегда будут стоять воины земли-матушки, Тат и Там. Одолеть их невозможно и обмануть нельзя: всякого ведуна, всякого волхва видят они с первого взгляда.
— Тат и Там… — медленно повторил Олег. — Так ты их назвал?
— Так, — кивнул водяной. — Вода до нас их имена донесла. Вода все слышит.
— Все слышит, да ничего не знает! — буркнул Середин. Сообщать старику, что нынче стражников ключа зовут немного ног другому, он почел преждевременным. — Значит, тебе толком ничего не известно об умруне? А имя ты его знаешь?
— Никогда не слышал, — вздохнул водяной. — Мы не люди, мы не любим называть свои имена… У нас имена — настоящие. Не думаю, что умрун сообщит кому-то свое истинное имя, да и не для человеческих оно ушей.
— Верно, — кивнул Олег. — Это верно… А ты знаешь, хозяин озер и ключей, что чародей получает столько живой воды, сколько ему надобно? И живой, и мертвой — в источнике за Еловым лесом, слыхал о таком?
— Слыхал, — признался водяной. — Про мертвую воду ничего не знаю — может, и добрался до нее умрун. Но живой у него нет, иначе давно бы извел он всех своих врагов и нас тоже. Не любят нас лесные да кладбищенские твари… Нет у умруна-чародея живой воды, стража не пропустит!
— Как же, не пропустит. Людей-то она не трогает, стража твоя! А люди умруну служат — он, видать, специально не всех оборотнями делает, — понял Олег. — Так что ошибаешься ты, водяной царь, близок твой конец.
Лоскотухи заплакали, исхитряясь выводить какую-то примитивную, но стройную мелодию. Водяной молчал, а Олег напряженной аурой почувствовал, как поползли назад, на глубину, утопленники. «Значит, испугался водяной не на шутку», — сделал вывод Середин.
— Ты обещал подумать, чем можешь мне помочь, — напомнил ведун. — Времени было достаточно, говори.
— Хочешь ты чародея извести, — медленно начал водяной, будто все еще что-то припоминая. — Обещаешь нас опосля этого не тронуть, серебром магическим не мучить, воду не портить. Помни же о своем обещании, Олег-ведун.
— Не забуду, не бойся, — пообещал Середин.
— Я как раз о мертвой воде и хотел с тобой говорить. Есть источник за Еловым лесом, но если ты о нем уже знаешь, то знаешь, должно быть, и где его искать?
— Нет, не знаю, — вскинулся Олег. — Говори. Далеко?
— Напрямик близко, да не добраться тебе через лес. Идти надобно болотами. Осмелишься? Тамошний народ моему родствен, но мне не подвластен. Пройдешь ли…
— Пройду, — отмахнулся Середин. — Если не заморочат, не собьют с пути, то пройду. Дорогу подскажешь?.. Стой, болота ведь к северу, а Еловый лес за холмом!
— Так и есть, крюк тебе делать нужно, — согласно кивнул водяной. — Идти через север на восток, а оттуда, оврагами, к югу вернуться. Только имей в виду: там деревня Овражки — по слухам, нечеловеческая. Попадешь к ним — не выручат, сожрут с костями. А может, и не так, нам отсюда не видать… Дорогу подскажу: иди на север Большого Разлива, увидишь сразу, там ничего не растет, одна вода. И не вздумай на него ступать! Тогда больше не увидимся, там топи бездонные. От него к востоку забирай, как болото кончится — к югу поворачивай. Ключ с мертвой водой, как известно мне, на дне большой коломны обретается, по этой примете и ищи, а найдешь — ни с чем не спутаешь, ты ведун. Простая дорога, вот толь ко живым по ней пройти нелегко. В оврагах сам спасайся, а на болоте можешь про меня говорить, скажи, что по моему поручению шагаешь.
— Какой же знак мне дашь?
Олег с тоской подумал, что оставляет в лапах паучихи и Раду, и Всеславу, да и сопливого Ратмира, раз уж на то пошло. Чья правда — не разобрать, но, вполне возможно, погибнут души невинные. И все же надо идти, потому что, пытаясь спасти немногих, ведун рискует погибнуть сам, а тогда куда больше народа умруну на закуску достанется.
— Знак? — удивленно переспросил водяной и задумчиво побулькал. — Небогаты наши озера, но могу подыскать тебе и золотую вещицу, и камень красивый…
— Да нет же! — Середин выпрямился. — Дай мне такой знак, чтобы на болотах поняли, что я твой друг, чтобы не губили.
— Нет такого знака, а слово скажу, — понял наконец старик. — Скажи им, что идешь от царя рыб пучеглазых, они поймут. Вот только… Не все из тех, кто поймет, твоими друзьями станут, иные и сгубить тебя постараются, если поймут, что мне тем досадят.
— Понял, — кивнул Середин. — Хорошо, старик, я дойду до источника. Но что там делать? Почему древние силы у ключа с мертвой водой стражи не поставили?
— Потому что слабей она, я так думаю, — неуверенно предположил водяной. — Как чародея от источника отлучить, мне неведомо, я ведь только слышал о том ключе, а никогда не видал. Может, там и есть кто из моих сородичей, но мнится мне, извел их давно умрун. Придумай уж сам что-нибудь.
— Что-нибудь! — передразнил Олег. — Ладно, схожу и посмотрю. Еще что-нибудь толковое скажешь?
— Больше ничего не припомнил, — вздохнул старик. — Иди теперича, к рассвету с озер на болота выйдешь. В моих владениях не остерегайся, я послал уж предупредить о человеке. А болота постарайся до темноты пройти, иначе… Прощай, ведун.
— Прощай. — Олег зашагал прочь, продвигаясь по лабиринту озер к северу.
Идти оказалось легче, чем он думал: рядом плыли лоскотухи, восклицаниями привлекавшие его внимание, если ведун выбирал не самый быстрый путь. Поначалу Олег попробовал считать озера, но, вступив в лес и оказавшись в полной темноте, бросил это занятие. Деревья то росли прямо из воды, то ютились на берегах, корнями сплетая мостики. Кто-то был там, в ветвях, кто-то следил за ведуном голодными злыми глазами, но напасть побоялся. Середин предположил, что это леший, которому не нравится власть водного народца в принадлежащих ему по праву владениях, а потому и их приятель-человек.
