— Они все еще в Москве? — удивленно спросил Станислав.
Петр усмехнулся.
— Мне так думается, они тут официально — ну, для своего начальства, понятное дело — как бы продолжают активные поиски пропавшего герцога. А в реальности отсиживаются в России, боясь возвращаться домой. Ну, а что? Сам факт их возвращения будет означать признание того обстоятельства, что порученную им операцию они провалили. А за такие проколы и у них по головке не гладят. Вот мужики и решили подождать у моря погоды — а вдруг русским удастся найти герцога, и тогда они со спокойной совестью могут объявить, что их усилиями похищенный был освобожден?! Глядишь, еще и по награде отхватят…
— Логично! — рассмеялся Гуров. — Кому поручишь аглицких пинкертонов?
— Давай-ка, поработай с ними ты, ибо лучше из всех нас, тут присутствующих, владеешь английским. А вот Стасу… Задание особое. Причем, мне так кажется, для него очень приятное, — хитро улыбаясь, Орлов вскинул указательный палец. — Надо разыграть из себя крутого провинциального гастролера, который прибыл в Москву «на промысел». Изыщи вариант, как познакомиться и войти в доверие к промышляющей в Шереметьеве упомянутой Левой Зойке-Зайке и взять у нее максимум информации о ставропольской четверке. Ну, там, имена, место жительства, личные контакты… В общем — все, что только можно.
Крячко, выслушав наставления генерала, насупил брови, совсем как тот четверть часа назад. Вызывающе воззрившись на своего начальника-приятеля, он с сарказмом поинтересовался:
— Петро, ты опять хочешь задействовать меня, как штатную путану? Ну, ты же понимаешь, о чем идет речь! Мне предлагается войти в доверие к проститутке и, переспав с ней, выудить из нее нужную нам информацию. Так, да? Интересные у тебя подходы… Значит, когда мы расследовали дело об убийстве на свадьбе миллиардера Золотилова, ты меня тогда чуть не съел за то, в чем я и не был виноват. Ну, я про тот случай с Джулией, когда ты отстранил меня от дела, по сути, за то, что она сама меня фактически принудила к интиму. Кстати, как и нашего шофера Юру. Да, да, да! Ты об этом не знал? Ха-ха!.. Значит, тогда я был чуть ли не враг народа, развратник и негодяй. А теперь речь идет про то же самое, но только совсем с другим знаком: теперь я обязан вступить в платный интим с женщиной, чтобы развязать ей язык. Кстати, может, ты мне поручишь еще и свой язык задействовать в плане интима? Ну, чтобы она посговорчивее была?..
Очевидно, последние слова Петра довольно сильно разозлили. Он брезгливо поморщился и отмахнулся.
— Да, иди ты… Уж такой-то дури мог бы и не говорить. Тьфу, тудышкина мать! — сердито помотал он головой. — Вроде и не дурак, а иной раз — как ляпнет чего! Хоть стой, хоть падай… Не хочешь — хрен с тобой. Поручу капитану Сазонову — молодой, красивый, умный парень. На него она и без денег клюнет. Будет он тут еще строить из себя святую невинность! Ведь если по совести, то я уверен, что во время вчерашней поездки ты как минимум одну женщину точно уболтал и затащил в постель. Ну, признавайся, признавайся. Было? О! По глазам твоим блудливым вижу, что было! Значит, как мотаться направо-налево — это высоконравственно и благородно. А то же самое, но в интересах дела государственной важности — фу, какая бяка! И он меня еще упрекает в двойных стандартах. На свои бы поглядел!..
Сконфузившись, Стас фыркнул и уже совсем другим тоном примирительно обронил:
— Да, ладно, чего уж там? Согласен… Работаем-то на общее благо, только каждый чем может. Лева — головой. А я — своим «двойным стандартом»… — он картинно развел руками.
Слушая его, Гуров и Орлов громко рассмеялись.
Закончив разговор, приятели вышли из кабинета Петра в его приемную. Остановившись перед секретаршей, Стас с хитрецой поинтересовался:
— Верочка, а вот, на твой взгляд, как прошел мой вчерашний день? Вот, в двух словах, что бы ты могла об этом сказать?
Та, прервав свой бесконечный разговор с одной из подружек (невероятно как ухитряясь при этом выполнять свою основную работу), изучающе окинула Крячко взглядом и спокойно сообщила:
— Очень продуктивно, Станислав Васильевич. Вечером у вас было романтическое свидание с красивой незнакомкой.
Ошарашенный ее проницательностью, Крячко изумленно посмотрел на секретаршу.
— Верочка, умничка ты наша, но… Откуда такие сногсшибательные догадки? — растерянно вопросил он.
Молодая женщина улыбнувшись и, доверительно понизив голос, спросила:
— Я могу сказать все как есть? Гм… Станислав Васильевич, когда у вас долго никого нет, вы смотрите на меня, как голодный на бутерброд. А сейчас у вас взгляд, простите, сытого котика, который тайком от хозяйки побывал в ее кладовке и скушал там всю сметану. Вот, примерно так. Надеюсь, ничего лишнего я не сказала?
— Нет, нет, нет! — Крячко замахал руками. — Верочка, тебе цены нет — ты уже настоящий опер!
— Как говорится, с кем поведешься… — рассмеялась секретарша, снова принимаясь за бумаги и разговор с подружкой.
…Час спустя на столе Гурова опять зазвонил телефон внутренней связи. Голос Орлова буднично известил:
— Заходи, Лева, наши гости уже прибыли…
Войдя в кабинет Петра, Гуров увидел двоих неброско, но со вкусом одетых мужчин лет сорока. Один из них был явно англичанином — длинным, сухощавым, с типично англосаксонским лицом. Другой имел явно индусскую примесь крови — он выглядел грузным, смугловатым, с довольно толстым носом и непроницаемо черными радужками глаз. При появлении Льва гости, выражая уважение, приподнялись из своих кресел. В ответ он сдержанно раскланялся и поприветствовал их по-английски:
— Гуд монин (доброе утро). Май нейм — Лев Гуров.
Гости, улыбнувшись, поочередно сообщили, что их зовут Саймон Бугс и Джефф Сингхан.
— Вот, Лева, можешь задать все необходимые интересующие нас с тобой вопросы. Господа коллеги русским владеют, но не очень.
Как видно, все же поняв сказанное им, Бугс сокрушенно подтвердил:
— Йесс, нэ отшень…
Перейдя на английский, Гуров спросил англичан, могут ли те сообщить суть своего задания в отношении Тома Хантли, известно ли им, кто он на самом деле. Переглянувшись, скотланд-ярдовцы рассказали, что их начальник отдела особых расследований, которое занимается делами, связанными с высокопоставленными особами, дал им конкретное поручение: не спускать с Тома Хантли глаз. Этого молодого человека они должны были негласно сопровождать, куда бы он ни поехал, куда бы ни пошел, и оберегать от любой опасности.
— …Сэру Оррэйли не чужд юмор, и он дал указание, сказав буквально следующее: если даже вы стали свидетелями того, как мистер Хантли снимает женщину легкого поведения, ваша обязанность ненавязчиво и даже незаметно для него подбросить ему резиновое изделие, дабы он не подцепил венерическую болезнь, — доверительно поведал Сингхан.
Выслушав перевод сказанного Джеффом, Орлов усмехнулся.
— Пусть скажут спасибо, что им не приказали еще и ненавязчиво надеть Тому Хантли это самое изделие на… Гм-гм. Понятно куда! Вот, Лева! Вы со Стасом постоянно воспринимаете меня как деспота. А ведь я ни разу не додумался поручить вам что-то похожее!..
