— Я и сам не знаю, верить в это или нет, но всего через неделю тот человек бесследно исчез. Пошел в магазин за сигаретами и — как в воздухе растворился. А через месяц в озере утонула продавщица, Софья Ненилова.
— Миша, я не настаиваю, но мне хотелось бы знать, как звали того человека и что именно он тебе говорил, — Стас выглядел предельно серьезным, его голос звучал уверенно и деловито.
Карский задумался, как видно, испытывая внутреннюю борьбу между боязнью стать жертвой таинственных отморозков и желанием помочь расследованию.
— Станислав Васильевич, за себя я не боюсь, и это в доказательствах не нуждается. Если бы я был трусом, согласитесь, то не стал бы писать то, что всегда писал. Я боюсь подставить Катю… — наконец, проронил он, понурив голову. — Если с ней не дай бог что-то случится, этого я не переживу.
Крячко, поднявшись с кресла, прошелся по комнате взад-вперед.
— Говоришь, он слышит на любом расстоянии и словно читает чужие мысли?.. — пробормотал он, глядя по сторонам.
Оглянувшись, Стас подошел к окну и посмотрел вниз. Ему в глаза сразу же бросилась белая легковушка, чем-то напоминающая «Хонду», которая стояла через дорогу от дома. Стас сразу же понял, чем она привлекла его внимание: там, где она находилась, он никогда бы не остановился. Место было — ни туда, ни сюда по части удобства даже для временной парковки. А эта «Хонда», скорее всего, стояла там не так уж и мало времени. И чего бы ради ей там торчать? Возможно, из-за того, что оттуда весь семьдесят седьмой дом как на ладони? И тут Станиславу в голову пришла одна хитрая мысль.
— Гляди-ка, машина какая-то подозрительная стоит на дороге! — громко сказал он, как бы для Михаила. — А пойду-ка, проверю, что это за там за шараш-монтаж торчит…
Это было невероятно, но даже с расстояния не менее чем полторы сотни метров он смог различить, как какая-то серая (скорее всего, пластмассовая) труба, выглядывавшая из приоткрытого заднего окна «Хонды», немедленно убралась внутрь, густо тонированное стекло резво поднялось вверх, а сама машина лихо рванула вперед.
— Есть контакт! — хлопнув ладонью по подоконнику, Крячко торжествующе рассмеялся. — Миша, хочешь, расскажу, как этот «дьявол во плоти» якобы читает чужие мысли?
Торопливо почти подбежавший к нему Карский тоже поспешно выглянул в окно.
— Нас подслушивали? — спросил он с горечью в голосе.
— И это очень хорошо, что подслушивали! — в глазах Стаса забегали хитрые искорки, как у прожженного картежника, которому долго не везло, но вдруг пришли хорошие козыри. — Ситуация такова. Есть специальный лазерный локатор, на большом расстоянии улавливающий колебания оконного стекла, и мощный компьютерный комплекс, который выделяет из множества шумов именно тот разговор, который интересует соглядатаев. Вот и вся дьявольщина, подпитанная техническими новшествами. Скорее всего, тот твой знакомый, будучи в магазине, в разговоре с Софьей проболтался о бароне, а их с улицы подслушали. Поэтому он и сам сгинул, и женщину погубил своим болтливым языком.
— Так, так, та-а-ак!.. — словно избавляясь от мистического ужаса, Михаил просветлел лицом и снова выглянул в окно. — Я понял! Вы специально сказали о подозрительной машине, чтобы проверить, есть ли прослушка. Верно?
— Молодец! — Крячко одобрительно рассмеялся. — Соображалка работает! Ну, рассказывай про этого барона — что там тебе тот бедолага успел наговорить? Не бойся! Я знаю хороший способ, как вас с Катей увести из-под удара и «сделать» их самих.
Теперь уже без тени боязни Карский рассказал, что о бароне ему поведал бывший житель Лазурного Сада, его звали Степан Степанович Зулькин. Тот одно время работал поселковым сантехником и, общаясь с людьми, слышал от них много чего занимательного. Вот ему как-то раз один житель поселка за бутылочкой «беленькой» кое-что и рассказал про Барона.
— Догадываюсь, кто бы это мог быть — скорее всего, военный пенсионер Леонид Синица? — Стас с понимающим видом покачал головой.
— Да, Синица… Зулькин мне фамилию не называл, а только намекнул, что ему насчет барона одна птаха нащебетала.
Крячко коротко рассмеялся.
— Конспиратор хренов! — сказал он с сарказмом — Тоже мне, зашифровал фамилию. Да тут любой бы дурак догадался, о ком именно идет речь! И что же он слышал от Синицы?
— Что этот барон — реальный хозяин всего поселка. Тамошний староста — это просто статист, пустое место. А вот по-настоящему командует только барон. Но командует не сам, а через своих прислужников. А те тоже не светятся. Они передают его распоряжения через местных алкашей, с которых какой может быть спрос? Попробуй, узнай, кто отдал команду — черта с два скажут! Он как паук — постоянно в тени, только за нужные ниточки дергает. Живет он вроде бы на улице Малиновой — там все улицы носят фруктовые или овощные названия. А вот какой дом — не знаю. Станислав Васильевич, ну а нам с Катей как теперь быть? Что посоветуете?
— Есть тут у меня задумка одна … — подмигнув, Крячко воздел указательный палец.
…Слушая Стаса, Лев время от времени кивал, как бы подтверждая правильность его действий.
— Ну и что там у тебя за задумка? — спросил он, внимательно оглядев прилегающую территорию.
— Этот фокус мы однажды уже использовали — ловля на живца. Думаю провернуть его еще раз.
— Ну, а почему бы нет? — Гуров пожал плечами. — Давай рискнем!
…Часа два спустя на улице Кедровой у дома семьдесят семь остановилась «четырнадцатая» «Лада» с госномерами, из которой вышел все тот же крепыш в потертой кожаной ветровке. Он прошел в первый подъезд, а всего через четверть часа к тому же подъезду подлетела машина «Скорой», и двое дюжих санитаров, докторша и две медсестры торопливо скрылись за металлической дверью. Еще через пару минут санитары вынесли носилки, накрытые простыней, под которой различался силуэт человека, с кровавым пятном в том месте, где была его голова.
Носилки вынесли головой вперед. Это означало, что человек жив, но находится в очень тяжелом состоянии. Об этом же говорила и безвольно свисшая с носилок рука с краем рукава кожаной ветровки. Случайные прохожие удивленно оглядывались. Кое-кто даже подходил и спрашивал, из какой квартиры пострадавший и что вообще произошло.
Одна из медсестер, оглянувшись, скороговоркой пояснила любопытствующим, что это — опер из Москвы, полковник полиции, который шел в одиннадцатую квартиру по служебным делам, но оступился и, упав вниз головой, получил серьезную ЗЧМТ (закрытую черепно-мозговую травму). Один из зевак тут же, отойдя в сторону, достал сотовый и кому-то что-то сообщил.
Когда машина «Скорой» отбыла восвояси, из первого подъезда вышла молодая женщина, которая, оглядевшись по сторонам, направилась к остановке автобуса.
Гуров в это время подъезжал к старинному трехэтажному дому на улице Прибрежной. Он созвонился с бывшим работником ОБХСС, и тот предложил приехать к нему домой, чтобы там, за чаем, обсудить все интересующие Льва вопросы. Николай Прокопьевич, отставной майор милиции, еще крепкий и статный, радушно встретив коллегу, за чаем рассказал о немалом числе афер, в том числе и с землей, раскрытых им за годы службы.
