— Это какое-то лондонское… — Раздался шелест бумаг. — Да, вот он. «Снуп» называется.
— «Снуп»? — переспросил Ребус, глядя на Шивон Кларк. Та кивнула, давая понять, что ей известен этот журнал. — Ясно. Спасибо, сэр. — Он повесил трубку, прежде чем Килпатрик успел задать какой-нибудь вопрос.
— Хотите, чтобы я туда позвонила?
Ребус кивнул. Он увидел, что в кабинет входит Брайан Холмс.
— Ты-то мне и нужен, — сказал Ребус. Холмс отер воображаемый пот со лба.
— Ну, — сказал Ребус, — что удалось узнать у строителей?
— Все, кроме стоимости работ по перекраске моего дома. — Он вытащил блокнот. — С чего начать?
19
Дейви Саутар согласился встретиться с Ребусом в клубе.
По пути в Гар-Би Ребус старался не думать о Саутаре. Он вместо этого думал о строительных фирмах. Брайан Холмс только и смог ему сообщить, что это вполне легальные фирмы и они не нанимают временных людей, чтобы уйти от налогов. Звонок Шивон Кларк в офис журнала «Снуп» оказался более продуктивным. Статью, которую они собирались опубликовать в следующем выпуске, Мейри Хендерсон не писала по их заказу. Это часть более крупной статьи, над которой она работает для одного американского журнала. С какой стати американский журнал интересуется убийством эдинбургского полицейского? Он подумал, что знает ответ на этот вопрос.
Он направился к парковке Гар-Би, медленно проехал по травке мимо гаражей к зданию клуба. Театральная труппа тоже не решилась оставить машину на парковке. Может быть, кто-то уже пытался влезть в их фургон, и тот теперь стоял рядом с дверями клуба. Ребус припарковался рядом.
— Мусор, — раздался чей-то голос.
На крыше здания было с полдюжины подростков, глазевших на него. Еще больше их стояло и сидело около дверей. Дейви Саутар пришел не один.
Они пропустили Ребуса. Он словно прошел по коридору ненависти. Внутри слышна была какая-то перебранка.
— Да я к ней не прикасался!
— Она была здесь минуту назад.
— Ты на что намекаешь — что я вру?
Трое молодых людей, возводивших декорации, прекратили работать и теперь смотрели, как развивается ссора. Дейви Саутар препирался с каким-то человеком. Они стояли друг перед другом, чуть не соприкасаясь лицами. Кулаки сжаты, противники напыжились.
— В чем проблема? — спросил Ребус.
Питер Кейв, который сидел, опустив голову на руки, встал.
— Никаких проблем, — беззаботно сказал он.
Но тот, кто сцепился с Дейви, считал, что проблема была.
— Этот сопливый ублюдок, — сказал он, имея в виду Дейви Саутара, — упер у меня пачку сигарет.
Судя по виду Саутара, ему хотелось что-нибудь разбить. Занятно, что не физиономию своего обвинителя. Ребус не знал, чего он ждал от театральной компании. Но явно не такого развития событий. Обвинитель был высоким и жилистым, с длинными сальными волосами и щетиной, отросшей за несколько дней. Он, казалось, ничуть не боялся Саутара, чья репутация наверняка должна была опережать знакомство с ним. Рабочие на сцене тоже, судя по всему, были не прочь ввязаться в разборку. Ребус засунул руку в карман, вытащил нераспечатанную пачку сигарет и протянул ее Дейви Саутару.
— На, — сказал он. — Возьми и отдай джентльмену его сигареты.
Саутар напустился на него, как леопард в зоопарке, недовольный своей клеткой:
— Не нужны мне…
Шум стих. Саутар оглядел лица обступивших его людей, потом рассмеялся истерическим тонким смехом, ударил себя по голой груди, покачал головой, потом взял сигареты у Ребуса и швырнул на сцену другую пачку.
Ребус повернулся к обвинителю:
— Вас как зовут?
— Джим Хей.
Говорил он с акцентом западного побережья.
— Послушайте, Джим, возьмите сигареты и устройте себе десятиминутный перекур на улице.
Джим Хей хотел было возразить, но потом передумал. Он дал знак своей бригаде, и они последовали за ним на улицу. Ребус слышал, как они зашли в фургон. Теперь он повернулся к Дейви Саутару и Питеру Кейву.
— Я удивлен, что вы тут появились, — сказал Саутар, оживившись.
— Ну, у меня много сюрпризов.
— Только в последний раз, когда вы сюда приезжали, вам пришлось уносить ноги. Вы, кстати, должны извиниться перед Питером.
Саутар совершенно преобразился. Он, казалось, был довольнехонек, словно и не помнил, когда в последний раз выходил из себя.
— Не думаю, что это так уж обязательно, — сказал в тишину Питер Кейв.
— Извинение принято, — сказал Ребус.
Он подтащил стул и сел. Саутар решил, что это неплохая мысль. Он нашел стул и для себя и сел, резко опустившись на сиденье. Ноги он широко расставил, руки засунул в тугие карманы джинсов, изо рта у него свисала сигарета. Ребус тоже хотел закурить, но просить сигарету не собирался.
— Так в чем проблема, инспектор?
Саутар согласился на встречу, но не сказал, что на ней будет присутствовать и Питер Кейв. А может быть, Кейв оказался здесь случайно. В любом случае Ребус не возражал против его присутствия. У Кейва был бледный, усталый вид. Сомнений, кто здесь старший, кто кем командует, не возникало.
— У меня есть несколько вопросов — вопрос о предъявлении обвинений или о чем-то криминальном не стои́т. Договорились?
Саутар соизволил крякнуть в ответ, разглядывая шнурки своих баскетбольных кед. Он и на этот раз был без рубашки, все в той же поношенной джинсовой куртке. Куртка была грязная, ее украшали рисунки тушью и слова, написанные темными чернилами, главным образом чьи-то имена. От грязи и засаленности некоторые слова и рисунки стали неразличимы, тем более что поверх них уже появились новые надписи более густыми и темными чернилами. Саутар вытащил руку из кармана и провел ею по светлым кудряшкам на груди. Он посмотрел на Ребуса дружелюбным взглядом, губы его чуть раздвинулись. Ребус с трудом подавлял в себе желание врезать ему кулаком по физиономии.
— Я могу уйти в любое время, когда захочу? — спросил он у Ребуса.
— В любое.
Стул заскреб ножками по полу — Саутар отодвинул его назад, потом встал. Потом рассмеялся и снова сел. Устроился поудобнее, расставив ноги шире некуда.
— Ну, тогда задайте вопрос, — сказал он.
— Ты знаешь про Бригаду непримиримых оранжистов?
— Конечно. Легкий вопрос — давайте следующий.
Но Ребус уже повернулся к Кейву.
— А ты про нее тоже знаешь?
— Не могу сказать, что я…
— Эй, это я здесь отвечаю на вопросы!
— Через минуту, мистер Саутар.
