«Ну что ж, была не была».
Он запер машину и целеустремленно двинулся через дорогу, стараясь выглядеть как бездельник, желающий приятно провести время. Вышибалы подозрительно посмотрели на него — и не открыли перед ним дверь. Ребус решил, что достаточно наигрался на сегодня, а потому достал удостоверение и сунул под нос более высокому из двоих, на случай если тот умеет читать.
— Полиция, — сказал он для верности. — Мне что, дверь не откроют?
— Только на выходе, — сказал меньший вышибала.
Пришлось Ребусу самому открыть дверь.
Стойка распорядителя зала была оформлена на манер старинного банка — вертикальные деревянные решетки, за ними улыбающееся женское лицо.
— Платиновая ковбойская карта, — сказал Ребус, снова показывая удостоверение.
За стойкой находился довольно просторный коридор, в котором посетители сражались с «однорукими бандитами». Вокруг интерактивной видеоигры собралась большая толпа: бородатый актер с монитора приглашал пристрелить его любому, у кого хорошая реакция. На большинстве парней перед монитором была обычная одежда, но на некоторых — ковбойские ботинки и галстуки-боло.
[100]
Пояса с громадными пряжками, видимо, полагались по этикету, как и джинсы — для мужчин и для женщин, исключительно «левисы» и «вранглеры» с отворотами. Два туалета помогали тебе определить свой пол, если возникали сомнения.
Следующие двери вели в танцевальный зал с четырьмя барными стойками — по одной в каждом углу громадного помещения. На украшение зала было потрачено немало денег, при этом самые изысканные элементы декора высвечивались направленными лучами прожекторов, размещенных за искусственным стеклом в верхней части стен. Внутри стояла кукла индейца в натуральную величину, какими любят оживлять сигарные лавки, — какая-то мешанина из индейских головных уборов, курток и всякого такого прочего и еще копия — Ребус надеялся, что всего лишь копия, — старинного пулемета. На беззвучных экранах телевизоров, утопленных в одну из стен, крутились черно-белые вестерны, у другой стены расположился механический бычок. Бычок был отключен от питания — после того как с него свалился подросток, который в результате несчастного случая впал в кому. Заведение из-за этого чуть не закрыли. Почему не закрыли — об этом Ребусу думать не хотелось. Рядом с одной из стоек стояло что-то вроде питьевого фонтанчика, но Ребус знал, что это плевательница. Он заметил, что на ближайшей к плевательнице стойке торговля шла хуже, чем на остальных.
Ребус выделялся в толпе. Хотя в салуне были люди его возраста, они все одевались более или менее в стиле вестерн и почти все танцевали. Здесь имелись освещенные прожектором, но пустые — если не принимать в расчет музыкальные инструменты — подмостки. Музыка звучала из динамиков. Диджей в закрытой кабинке рядом со сценой между песнями что-то выкрикивал — его, наверное, было слышно на полпути между Эдинбургом и Техасом.
— Вам помочь?
Заметить его в толпе было нетрудно, и вышибалы, конечно, доложили о нем администратору первого этажа. Менеджеру было под тридцать — прилизанные волосы и усыпанная стразами жилетка. Говорил он с ярко выраженным лотианским акцентом.
— Фрэнки сегодня работает?
Если бы Ботуэлл был в танцевальном зале, то Ребус наверняка увидел бы его. Наряд Ботуэлла затмил бы даже грохот динамиков.
— Сегодня я здесь старший.
Его улыбка заверила Ребуса, что ему здесь рады, как геморрою на родео.
— Нет, сынок, все в порядке, можешь расслабиться. Просто я ищу одного человека, а платить за вход неохота.
Администратора это объяснение явно успокоило. По его виду было понятно, что работает он недавно. Может, его недавно повысили из барменов.
— Меня зовут Лорн Странг, — сообщил он.
— А меня — Лорн Сосидж.
[101]
Странг улыбнулся:
— Настоящее мое имя Кевин.
— Не оправдывайся.
— Можно поставить вам за счет заведения?
— Лучше налить, если ты не против.
Ребус внимательно осмотрел танцзал — Мейри здесь не было, а это означало, что она либо в туалете, либо где-то за сценой. Он не мог понять, что ей нужно за сценой клуба Фрэнки Ботуэлла.
— Так кого вы ищете? — спросил Кевин Странг.
— Я же сказал — одного человека. Она обещала сюда прийти. Может, я немного опоздал.
— Да народ только начал собираться. До закрытия еще два часа. Что будете?
Они подошли к бару. На барменах были белые передники, закрывающие грудь и ноги, и золотистые тесемки на рукавах, чтобы не пачкать манжеты.
— Это чтобы им неповадно было делать записи на ладонях? — спросил Ребус.
— Здесь никто не мошенничает.
Один из барменов извинился перед клиентом, которого уже начал было обслуживать, и подошел к Кевину Странгу.
— Мне пиво, пожалуйста, — сказал Ребус.
— Разливное? У нас только полупинты.
— Это почему?
— Так выгоднее.
— Честный ответ. Дайте мне бутылку «Бекса». — Он посмотрел на танцующих. — В последний раз такое количество ковбоев я видел на съезде строителей.
Музыка начала стихать. Странг ободряюще похлопал Ребуса по спине.
— Мой выход, — сказал он. — Желаю хорошо провести время.
Ребус проводил его взглядом — Кевин прошел через танцующих, поднялся на сцену и постучал по микрофону, отчего динамики издали глухой стон. Ребус не знал, чего от него ждать. Может быть, Странг объявит, как танцевать традиционный шотландский танец. Но он просто заговорил тихим голосом, и всем поневоле пришлось смолкнуть, чтобы расслышать его. Ребус подумал, что в «Быстром шланге» у такого администратора зала нет будущего.
— Ребята, я рад видеть всех вас в салуне «Быстрый шланг». А сейчас прошу вас приветствовать: на «Дедвудский дилижанс»
[102]
поднимается ансамбль, который сегодня будет наигрывать нам хоудаун…
[103]
«Чапараль»!
— Последовали щедрые аплодисменты, через дверь в заднике сцены вышли участники ансамбля. Из фойе появилось несколько любителей компьютерных игр. В ансамбле было шесть человек, и они едва уместились на сцене. Вокалист с гитарой, бас-гитара, ударные, еще одна гитара и две вокалистки на подпевке. Первый номер они начали несколько неуверенно, но к концу разогрелись. Ребус к этому времени почти допил свое пиво и уже собирался вернуться в машину.
