— Нужно воскресить «Кондор».
— Воскресить, говоришь?
— Вот именно.
— Я не всевышний.
— Зато ты знаешь в порту все ходы и выходы. Можешь ты раздобыть мне посудину, похожую на «Кондор»?
Хозяин почесал затылок. Все смотрят на него, ожидая ответа.
— Есть у меня на примете один ботик, — произносит он наконец. — Владельца я знаю, с ним можно столковаться. Название на борту сменить — пара пустяков… Но сам понимаешь, нынче такое время, что…
— Ты о деньгах, что ли? — перебивает Педро.
— Какие сейчас деньги…
— У нас есть золото.
— Это другое дело! — обрадованно восклицает хозяин.
— Вот он заплатит за все, — Педро указывает на Миллера.
Услышав эту двусмысленную фразу, Миллер вздрогнул и… проснулся от не слишком вежливого толчка генерала Четопиндо. Да, такого разговора не было тогда в Нильсене, но он вполне мог быть.
Сон казался Миллеру реальным до ужаса. И наоборот — мчащуюся машину, подтянутого генерала Четопиндо и юного шофера Гарсиа он воспринимал как нечто нереальное.
Четопиндо опустил стекло и выпустил дым из кабины.
— Держу пари, вы видели сон, Миллер.
— Видел…
— Дикий, красочный, гротескный.
— Откуда вы знаете?
— Так всегда бывает. Первая доза марихуаны действует как первая любовь, — пояснил генерал и похлопал по портсигару.
Машина свернула с дороги и, подпрыгивая, ехала теперь по узкой просеке. Ветки, скрежеща, царапали кабину. Они смыкались, образуя закрытый коридор. Миллер с трудом приходил в себя. Голова казалась набитой ватой. Почему-то подумалось, что сверху просека не видна.
Они ехали довольно долго, подминая и ломая молодые побеги кустарника. Колея поросла травой и была еле заметна. Видно, этой дорогой ездили редко.
Наконец по сигналу Четопиндо Гарсиа остановил машину.
Перед ними возвышалась высокая, ослепительно белая ограда. Миллер, сколько ни всматривался, не мог обнаружить в стене никаких признаков ворот.
Четопиндо вышел из машины, захлопнул за собой дверцу, сделал несколько шагов, разминая затекшие ноги. Несмотря на утомительную дорогу, жару и несколько выкуренных в пути «сигар мечты», генерал выглядел свежо. «А может, благодаря сигарам?.. Выступает словно цапля, проглотившая лягушку», — подумал Миллер. Сам он чувствовал себя совершенно разбитым, хотя тело было странно легким, почти невесомым.
Генерал подошел к стене, выбрал участок, который, на взгляд Миллера, решительно ничем не отличался от соседних, и нажал на несколько неприметных бугорков в одному ему ведомой последовательности. Белые створки медленно и бесшумно раздвинулись. Четопиндо сел рядом с Гарсиа, и машина въехала на огороженную территорию, после чего створки сдвинулись сами по себе, столь же беззвучно.
Территория, на которую они попали, была обширной и почти не возделанной.
Гарсиа осторожно вел машину, руководствуясь указаниями Четопиндо.
— Запустил Шторн свою усадьбу, запустил, — приговаривал генерал, поглядывая вокруг хозяйским глазом. — Да, впрочем, где ему справиться: у него ведь только один ассистент, а дел хватает…
Машина миновала поляну, сплошь покрытую ковром опавших листьев. Ковер, шурша, прогибался настолько, что листья достигали бампера.
— Надо помочь Шторну прибрать территорию, — сказал Четопиндо. — Надеюсь, ты не откажешься, Гарсиа?
— Когда же я успею? — посмотрел на него Гарсиа. — Мы ведь сейчас выезжаем обратно.
— Я передумал. Заночуем и выедем завтра.
— Я сказал Росите, что сегодня вечером вернусь…
— Напрасно. Может быть, ты ей еще сказал, куда собираешься ехать?
— Нет, этого я ей не говорил.
— А кому говорил?
— Никому.
— Это точно?
— Точно. Вы же предупредили, что…
— Хорошо, хоть на это ума хватило, — проворчал Четопиндо. — Да ты не унывай. Никуда не денется твоя Росита. Разлука укрепляет любовь, запомни это… Ну как, поможешь Шторну?
— Как прикажете, генерал.
Четопиндо поморщился.
— Какие приказы? Чистка дорожек и срезка сухих веток, как ты знаешь, не входит в твои служебные обязанности. — Генерал говорил тоном доброго папаши, который журит сына, невзначай совершившего шалость.
— Я сделаю все, что нужно, — сказал Гарсиа.
— Ну и ладно, — кивнул Четопиндо. — Нет, нет, теперь налево… прямо… Езжай вон к тому коттеджу.
Миллер с вожделением посмотрел на бассейн, расположенный рядом с коттеджем. Бассейн был до половины наполнен зеленоватой водой, в которой плавали желтые листья.
На крыльцо вышел худой человек с орлиным носом и огромными кустистыми бровями, которые почти закрывали глаза.
Трое приехавших вышли из машины.
— Вот твой клиент, Шторн, — сказал Четопиндо и хлопнул Миллера по плечу.
Хозяин спустился с крыльца, подошел к Миллеру и несколько минут разглядывал его.
— Ну, как? — спросил Четопиндо. — Берешься?
Шторн пожал плечами:
— А когда я отказывался от твоих поручений?
— Верно, старина. Ты солдат.
— Увы!.. — вздохнул Шторн.
— Но ты тот солдат, который станет маршалом. Обещаю тебе, — сказал Четопиндо.
Шторн взял Миллера за подбородок. Пальцы его были холодными и липкими.
— Все в порядке. Только вот очки меня смущают, — проговорил наконец Шторн.
— Закажешь для него контактные линзы, — сказал Четопиндо. — Что еще?
— Больше ничего.
— Когда можешь приступить к операции?
— Хоть сейчас.
Миллер потер руки:
— Отлично!
— Может, пошлем пока твоего шофера в город за набором контактных линз? — предложил Шторн, кивнув в сторону Гарсиа, который подошел к бассейну, разглядывая плавающие листья. — А я потом подберу нужные…
— У Гарсиа другие задачи, — сказал Четопиндо.
— Значит, за линзами мой помощник съездит… Ладно, пойду готовиться, — озабоченно произнес Шторн. — В двенадцать часов жду вас в операционной, — кивнул он Миллеру.
Миллер переспросил:
— Дня?
Шторн улыбнулся:
— Ночи! В такую жару не то что оперировать — даже дышать трудно.
— Я хотел бы пока выкупаться в бассейне, — сказал Миллер.
