Когда Александр Христофорович закончил чтение, в комнате на некоторое время воцарилась тишина. Сережа подлил керосину в лампу, начавшую чадить, вывернул побольше фитиль – он не решался проделать эти манипуляции во время чтения.
То, что читал отец, Сереже очень понравилось. Кое-чего, правда, он не понял, но расспрашивать отца при гостях не стал. Вместо этого он съел картофельную оладью, обильно политую сметаной. Хотя оладья и остыла, она показалась мальчику дьявольски вкусной, и его неприязненное чувство к соседке заметно уменьшилось.
– Сколько Русь хлебнула! Сколько ей досталось на протяжении истории! – нарушил кто-то молчание.
– А чего добились враги? Их кости сгнили, а страна наша живет и здравствует, – сказал Крылов.
– Александр Христофорович, а что дальше-то было? – спросила соседка.
– Дальше я еще не сочинил, – улыбнулся Чайкин.
Взяв в руки лампу, чтобы посветить в темном коридоре, отец вышел проводить гостей.
– Заберите свой продукт, Алла Кондратьевна, – сказал он соседке, задержавшись в дверях, и кивнул на оладьи, к которым, кроме Сережи, так никто и не притронулся.
– Ну что вы, Александр Христофорович! Завтра в дорожку с Сережей возьмете.
На крыльце разговор возобновился.
– Пап, а откуда ты узнал про все это? – решился задать Сережа давно мучивший его вопрос.
– О чем ты, сынок?
– Я о людях… Иван, Аникей, потом этот… монах Андрей…
– Мой тезка, между прочим, – не без самодовольства вставил механик.
– Их ты всех выдумал, пап? – продолжал Сережа.
– Конечно, – улыбнулся Александр Христофорович.
Глава четвертая. Ленинград
Прошло всего две недели, как Сережа с отцом переехал в Ленинград, а жизнь в Крутоярске уже казалась ему какой-то далекой и нереальной – столько новых впечатлений нахлынуло разом.
Отец уходил на работу затемно, а возвращался так поздно, что Сергей, как ни крепился, частенько уже засыпал.
Им дали просторную комнату на Васильевском острове. Двор был большой, но скудный зеленью.
Сережа подружился со сверстниками. Ребята бегали в порт, где мальчик впервые увидел морские суда, ходили на Дворцовую площадь, к Зимнему дворцу. Сережа полюбил смотреть на свинцовые волны Невы, которые казались холодными даже в июльскую жару. Куда Разине до этой величавой красавицы!
Иногда из Крутоярска приходили письма, отец читал их, перечитывал, потом складывал аккуратной стопкой на своем столе, стоявшем у окна.
Неприметно наступила осень. Сережа пошел в школу.
Однажды, вернувшись с занятий, он застал отца дома – тому нездоровилось – за чтением длинного письма.
– Опять от дяди Крылова? – спросил мальчик.
– Нет, – усмехнулся отец. – Представь себе, от нашей бывшей соседки Аллы Кондратьевны. Помнишь ее?
Сережа кивнул.
– А что она хочет?
– Пишет, что к концу года собирается в Ленинград, родственников навестить. Спрашивает, можно ли ей к нам в гости прийти. Вот.
– Ответил ей?
– Нет еще.
– А что напишешь?
– Ей-богу, не знаю, Сергей, – вздохнул отец, и в его голосе прозвучали нотки растерянности. – А тебе нравится Алла Кондратьевна?
Мальчик промолчал.
– Ладно. Чего у нас в доме вкусненького есть? – спросил отец, круто меняя тему разговора. – Пойду товарища навестить в больнице.
– Ты сам, гляди, болен, куда пойдешь. А кто заболел?
– Ты не знаешь его. Он сильно пострадал во время прыжка. Мне только сегодня удалось выяснить, в какой он клинике находится.
– Вместе работаете?
– Собирай узелок, а то часы приема закончатся – там, брат, строго, – вместо ответа попросил отец…
Постепенно и у Чайкина появились новые друзья. Сережа с жадностью ловил их разговоры о парашютах новых систем, о способах прыжков с парашютом, о затяжных прыжках. Он видел, что свободные вечера отец проводит над неизменной своей тетрадью, и с нетерпением ожидал следующей главы. Что сталось дальше с Иваном и Аникеем? Сумеют ли враги взять русскую крепость, которую окружили?
Однако, судя по всему, писательская работа у отца подвигалась крайне медленно, поскольку свободного времени оставалось совсем мало.
Однажды Чайкин привел в дом незнакомого молодого человека. Сережа еще не спал. Примостившись у подоконника, он мастерил воздушного змея, чтобы завтра с ребятами запустить его.
Молодой человек с улыбкой подошел к Сереже.
– Будем знакомы, Павел Кириллов, курсант воздухоплавательной школы, – представился он, щелкнув каблуками.
– Павел лучше всех парашют изучил, – добавил Александр Христофорович.
– Но это пока в теории, товарищ Чайкин, – добавил Кириллов.
– Будет тебе и практика, – усмехнулся Чайкин. – Я хотел посоветоваться с тобой по поводу кое-каких усовершенствований к «Жюкмесу». А Сережа нам пока чайку приготовит.
Чайкин, проработавший несколько месяцев в конструкторском бюро, вместе со своими коллегами, такими же энтузиастами парашютного дела, собранными со всех концов страны, пришел ко вполне определенному выводу: без практического опыта прыжков дальнейшее развитие и совершенствование парашютного дела невозможно.
К этому времени Чайкин успел завоевать определенный авторитет среди сотрудников: он знал в совершенстве конструкцию различных парашютов, в случае необходимости мог объяснить, чем один отличается от другого, достоинства и недостатки каждого. Недаром начальник отдела окрестил Чайкина ходячей парашютной энциклопедией.
Именно поэтому коллектив конструкторского бюро и поручил Александру Христофоровичу Чайкину изложить военному руководству точку зрения конструкторов парашютов на создавшуюся ситуацию.
Военное командование встретило идею Чайкина о немедленном введении в воздухоплавательной школе учебных прыжков с заметной прохладцей.
– Мы должны учить курсантов летать, а не прыгать! – категорично заявил один из крупных руководителей, к которому Чайкин пришел на прием.
– Каждый пилот обязан уметь прыгать с парашютом, одно неотделимо от другого. Кроме того, результаты прыжков необходимы для нас.
– Возможно, возможно, Александр Христофорович. Но это дело будущего. А пока пусть повышается безопасность полетов, тогда отпадет необходимость в прыжках с парашютом.
– Нет, парашютное дело нельзя откладывать ни на один день, – загорячился Чайкин. – Иначе мы рискуем отстать от других стран.
– Дорогой мой, – снисходительно улыбнулся собеседник, – благими намерениями вымощена дорога в ад. Нужно быть реалистом: у нас на сегодняшний день нет достаточного количества парашютов. С чем прикажете прыгать?
