«Хороший семьянин, заботливый отец, добросовестный труженик, отзывчивый товарищ, скромный и всегда готовый прийти на помощь любому, в ней нуждающемуся. Дети его самые дисциплинированные, первые в учебе и труде».
Может ли быть иначе?..
Битвы выигрываются каждым воином на своем рубеже, на своем собственном направлении. Рубеж помкомвзвода Серго Казаряна — уничтоженные им за короткий срок из снайперской винтовки 89 фашистов, неоднократные вылазки в тыл противника, непрерывные бои и тяжелые ранения.
В одной из боевых схваток в районе южных скатов Пулковских высот, преграждавших фашистам путь на Ленинград, тоже оказался рубеж коммуниста Серго Казаряна.
…Второй взвод продвигался вперед. Заменивший раненого командира взвода красноармеец Серго Казарян с волнением наблюдал, как точно выполняются его команды, как хорошо бойцы, прикрывая друг друга огнем, перебегают от укрытия к укрытию, приближаясь к вражеским окопам.
Первый и третий взводы, наступавшие с флангов и чуть позади второго, отстали. Немцам удалось окружить взвод Казаряна, взять его в огненное кольцо.
— Окопаться! — приказал бойцам Казарян и первым начал действовать саперной лопаткой.
Теперь фашисты не могли вести прицельный огонь, но все-таки успели вывести из строя несколько человек.
«Что делать?» — думал Серго. Мысли быстро сменяли одна другую, и он смело решил вступить в смертельную схватку с многочисленным врагом.
— Всем укрыться получше! Бить фашистов только одиночными прицельными выстрелами и только наверняка, беречь патроны! — пошел по цепи приказ командира.
Немцы были удивлены: группа советских бойцов, оказавшихся в огневом кольце, не только не сдалась, но и вступила с ними в неравный бой!
Из траншеи высунулся немецкий снайпер. Казарян прицелился в него из автомата и выстрелил. Фашист упал. Связной Немин уничтожил второго фашиста.
Тогда гитлеровцы выскочили из траншеи и, поливая свинцом из автоматов, с криком бросились на смельчаков, намереваясь захватить их в плен или перебить всех до одного.
Но усилился автоматный огонь и с нашей стороны. В фашистов полетели гранаты. Немцы были вынуждены отступить. А потом обрушили на участок, занятый истекавшим кровью взводом, шквал минометного огня. Снова попытались атаковать рубеж смельчаков, но и на этот раз напоролись на дружный автоматный огонь наших бойцов.
— Рус, сдавайся! — кричали фашисты, уже не поднимая голов над бруствером.
— Молчите и не шевелитесь! — приказал Казарян своим бойцам, а сам настороженно продолжал следить за вражескими окопами.
Немцы предприняли другой маневр: они выставили с фронта шесть автоматчиков, а на фланги бросили снайперов.
— Лежать всем и головы не поднимать! — снова подал команду Казарян. — Будем биться до последнего патрона! Гранаты оставить про запас! Пусть пока немцы отстреляются.
Бой не прекращался ни на минуту. Фашистские снайперы и автоматчики меняли позиции, стараясь сломить сопротивление отважных воинов, но их попытки были тщетными.
Так прошел день. Наступила светлая ночь.
В полночь командир взвода приказал связному Немину во что бы то ни стало пробраться к своим и постараться привести подкрепление.
Немин отполз от позиций всего метра на три, как немцы его заметили. И снова завыли мины. Они рвались совсем рядом. Ранило Немина, тяжело ранило командира отделения Курмамбекова. Ранен был в плечо и Казарян.
Не обращая внимания на полученную рану, Казарян пополз и перевязал Немину голову. Тихо стонал Курмамбеков.
Немцы решили, что после такого массированного огня советские бойцы уже не будут сопротивляться. Они снова выбрались из траншеи и поползли к стонущему Курмамбекову, лежавшему неподалеку от дзота.
— Нет, гады! Я вам его не отдам! — прошептал Серго. Он схватил автомат, но увидел, что осколком мины его повредило. Тогда Казарян приподнялся и бросил в наступавших немцев одну за другой три гранаты. Один из гитлеровцев был убит, двое ранены, а остальные вернулись на исходные позиции.
В это время по Казаряну начал бить немецкий снайпер. Первая пуля прошила вещмешок, прилаженный за спиной командира. Серго стал еще глубже зарываться в землю. Но пули продолжали свистеть над ним. Вот уже четыре пули попали в вещмешок, пробили котелок, но командира не задели. Он замер…
Немецкий снайпер решил, что советский боец мертв. Выпустив еще несколько пуль, он замолчал. Молчал, не двигался и Казарян.
Глубокой ночью Немин впал в забытье, начал бредить, стал громко кричать и метаться. Немецкие автоматчики на звук его голоса повели огонь. Одна из очередей задела раненого связного. Он умер, не приходя в сознание.
Казарян подполз к нему, поцеловал друга в запекшиеся губы, закрыл ему глаза и прошептал:
— Прощай, товарищ! А мы будем драться и отомстим за тебя. Ни мертвого, ни живого бойца я не отдам на поругание фашистам. И рубежа не отдадим!
На небе появились облака. Вот они сгрудились и заслонили яркую луну. Под покровом ночи к Казаряну приполз наконец связной от командира роты.
— А мы уже считали всех вас мертвыми, — сказал он.
— Как видишь, держимся. Вернись и скажи ротному, чтобы прислал людей, — попросил Казарян. — С занятого рубежа мы не уйдем! И немцев можно будет выбить из траншеи.
А спустя полчаса прибыло пополнение. Стремительной атакой этой же ночью наши бойцы выбили противника из их траншей, и рубеж был прочно закреплен.
Девять ранений получил Казарян за войну.
— У меня крепкое сердце, очень крепкое! — говорил он и радостно улыбался, вернувшись в полк из госпиталя. — Оно у меня из армянского гранита!
На груди Серго сияют орден Красного Знамени, медаль «За отвагу» и другие награды. На первом фронтовом слете снайперов он тоже был награжден именной снайперской винтовкой.
Таким был мой боевой помкомвзвода.
Сейчас инвалид Отечественной войны Серго Казарян продолжает трудиться. Он живет на проспекте Космонавтов в Ленинграде. Работает уже много лет начальником ремонтно-механического цеха рыбообрабатывающего комбината № 3. Несколько лет подряд товарищи по работе выбирают коммуниста Казаряна своим вожаком. Он секретарь партийного бюро.
«Приглашение»
Снайпер — это далеко не всегда просто сверхметкий стрелок, который ведет огонь с удобных, закрытых от противника позиций. Истребитель фашистов действует подчас в самых немыслимых условиях. Он сидит на нейтральной полосе в засаде, оторванный от своего переднего края, от своих товарищей, которые ему не могут помочь. В таких случаях он остается один на один с самим собой. Он должен уметь работать в любую погоду, зимой и летом, в жару и в холод, днем и ночью. Должен один заранее приготовить себе надежную огневую позицию вблизи от переднего края противника, а то и прямо на территории, занятой фашистами. Причем помочь проверить, достаточно ли искусно ты замаскировался и как выглядит твоя огневая позиция со стороны противника, бывает некому. Хорошо, когда снайперы действуют в паре, — тогда им значительно легче. Но, как правило, хороший охотник на фашистского зверя в свободный поиск выходит один.
