Я очень хорошо помню один такой случай. Я послал посыльного-мотоциклиста с попутчиком в полковой командный пункт. По пути они должны были проехать маленький лес, и через некоторое время после отбытия они вернулись назад, не достигнув места назначения. В лесу их обстреляли гражданские, и один из них получил пулевое ранение в бедро. Примерно через полчаса молодой француз прошел мимо отдельно стоящего дома, в котором находился мой командный пункт. Сначала мы не обратили на него внимания, но вдруг наш мотоциклист подскочил и закричал: «Вот один из тех „братьев“!» Вскоре после этого молодой человек очутился передо мной, бледный как смерть, вероятно, подозревая, что его ждет. Обыскав его, мы нашли тяжелый американский автоматический пистолет «Кольт» 45-го калибра, ручную гранату и, наконец, белую нарукавную повязку с крестом Лотарингии, который был знаком отличия французского Сопротивления (FFI). Во время допроса он подтвердил, что стрелял в немцев в соседнем лесу примерно полчаса назад. Во время захвата его задача состояла в том, чтобы оценить нашу силу здесь, потому что его группа хотела добить нас вечером. Совершенно ясно, изображая из себя гражданское лицо и скрывая его членство в организованной военной группе, он потерял защиту, которую давало звание комбатанта. Военно-полевой суд немедленно вынес ему смертный приговор, и вскоре он был расстрелян. В целом французское Сопротивление не испытывало желания подвергать себя большому риску в сражении и не вызывало у нас особого восхищения.
Еще до высадки американцев и французов в Южной Франции наш полк был перемещен в окрестности портового города Сете, по-видимому, потому что наше верховное командование ожидало, что высадки Союзников произойдут в том районе. После успешной высадки нас отозвали назад, и на автобусах мы отправились в восточном направлении. Мы пересекли Рону около Ариса, чтобы, по крайней мере, замедлить наступление американцев к Тулону и Марселю.
Штаб дивизии переместился к Экс-ан-Провансу. Теперь мы были развернуты в районе к юго-востоку от него. Мосты через Рону были разрушены до севера Авиньона еще перед высадкой, в основном в результате авианалетов Союзников.
Две наиболее боеспособные немецкие части — 11-я танковая и 198-я пехотная дивизии — стояли точно на противоположном нужному берегу Роны, что может продемонстрировать, намеренно или нет, насколько неэффективна была оборона немцев! Существовала угроза отсечения всех тыловых эшелонов в Южной Франции и в группе армий G от Бургундских Ворот, из-за предстоящего краха группы армий В в Северной Франции. Но, по крайней мере, мне не известно ничего, что было сделано, чтобы вывести весь ненужный мертвый груз перед началом сражений в области девятнадцатой армии. Таким образом, единственная хорошая дорога вдоль восточного берега Роны была полностью заблокирована отступающими тыловыми частями!
Как командующий девятнадцатой армии, я бы не волновался о действиях частей тылового эшелона, если они не были срочно необходимы для проведения поставок на фронт. Я приказал бы им освободить дорогу, позволить свободу перемещения полевым частям. Попытка остановить наступление американцев и союзных французских частей к Тулону и Марселю провалилась. 305-й гренадерский полк сражался лишь день или два против американской 3-й пехотной дивизии. Наш 308-й гренадерский полк и стрелковый батальон 198-й пехотной дивизии сражались далее на север в области маленькой речушки Дюранс против американской 45-й пехотной дивизии. Поскольку пропускная способность мостов и паромов была недостаточна, 326-й гренадерский полк даже не пересек Рону, чтобы вступить в бой. К удивлению, 18 августа верховный главнокомандующий разрешил отступление к Вогезам.
За период 20–22 августа Тулон и Марсель были уже окружены противником, который 23 августа достиг Гренобля, не встретив по пути никакого сопротивления. Угроза отсечения девятнадцатой армии так далеко на юге была колоссальной. К северу от Монтелимара лесистые предгорья Французских Альп доходили прямо до долины Роны. Здесь и примерно в двадцати километрах далее на север, около реки Дроме, противник выдвигался вперед к Роне.
Я, вероятно, был не единственным, кто не мог понять, почему девятнадцатая армия столь упрямо пыталась перебросить свои единственные две ценные дивизии на восточный берег Роны. Не было сомнений, что у них не будет не единого шанса против подавляющего противника, и поэтому три дня спустя мы были вынуждены отступать на север в ускоренном темпе.
Тулон и Марсель пали 28 августа, с большими людскими потерями и потерями материальной части с нашей стороны. Но к 25 августа, после огромного ускоренного марша, 11-я танковая дивизия и наша 198-я пехотная дивизия уже стояли в готовности к востоку от Монтелимара, чтобы выгнать американцев с их позиций на входе в долину Роны.
Наша атака потерпела неудачу, сорванная сильным артиллерийским огнем американцев. Мой полк сражался около Созета, а наш сосед направо, 326-й гренадерский полк, сражался в Бонлью на реке Рубион. 305-й гренадерский полк охранял южное направление от противника, продвигавшегося в нашу сторону.
Интересно рассмотреть отчет американцев об этом сражении, процитированный Грёзером.
«Немцы атаковали позиции 36-й дивизии вдоль Рубиона в самом слабом месте — Бонлью — и разгромили находившихся там саперов. Эта атака также расколола 141-й и 142-й пехотные полки. Попытки 1-го батальона 141-го пехотного полка и оперативной группы Батлера закрыть шоссе № 7 вблизи Ла Конкурда потерпели неудачу.
Так как 141-й пехотный полк находится под постоянным давлением и не способен достигнуть контроля над холмами к северу и северо-востоку от Монтелимара, подкрепления будут выдвинуты к Кресту на Дроме. Артиллерия и авиаудары поддержат войска в блокировании отступления противника вверх по Роне»
[30]
.
Как непосредственно участвовавший командир батальона и свидетель происходившего, я должен сказать, что это заявление американского командующего остается непостижимым для меня по сей день. Кто мог 25 августа оказывать столь высокое давление на 141-й пехотный полк, который стоял точно против меня? Я с примерно сотней моих солдат, пригодных для боя? Я согласен только с последним предложением в отчете: американская артиллерия и несколько дюжин Jabo
[31]
действительно нанесли огромные потери отступающим немецким колоннам снабжения и тыловым частям.
По моему мнению, все, что американцам нужно было сделать, это спуститься вниз с контролируемых высот над Роной к северу от Монтелимара в долину и сражаться. Они могли перебить нас всех. Слава богу, нашими противниками там не были русские!
