Книга Разведбат, страница 70. Автор книги Валерий Киселев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Разведбат»

Cтраница 70

Олег Кучинский:

— Группа вышла к своим, собрав раненых и убитого спецназовца майора Тучина. Мы сели на БМП и их сразу отправили в медбат 3-й дивизии.

А все штурмовые группы поздно ночью разъехались по батальонам и начали готовиться снова брать эти высоты.

Из журнала боевых действий:

«30.12.99 г. начальником разведки группировки задачи группам были уточнены. В 12:30 30.12.99 г. разведгруппа под командованием ст. л-та Соловьёва и разведгруппа под командованием л-та Кляндина выдвинулись на технике в район высоты 950,8.

С 23:00 30 декабря разведгруппа вела бой с превосходящими силами противника. В результате боя были захвачены стрелковое оружие, 82 мм миномёт и большое количество боеприпасов».

Александр Соловьёв:

— Запланированную операцию мы начали 30 декабря утром. Я во главе своей группы в составе разведотряда, возглавляемого офицером ГРУ, пошёл на первую высоту, которую мы заняли без боя, вечером того же дня с боем — вторую.


Олег Кучинский, снайпер:

— Утром 30 декабря на КП 160-го полка собрались все штурмовые группы во главе с командиром отряда спецназа подполковником Митрошкиным, который планировал эту операцию по взятию Волчьих ворот. Митрошкин лично поставил задачу каждой группе.

Первыми пошли на БМП «Арал» и «Ромашка», а следом мы — «Байкул» и «Сова». Сели на «Урал» и доехали до зелёнки…

«Они планировали, им и карты в руки…»

Александр Куклев, начальник разведки 3-й мотострелковой дивизии, подполковник:

— В должности начальника разведки дивизии, являясь прямым начальником командира 84-го орб, лично руководил боем в Дуба-Юрте, с божьей помощью остался жив, потерял десять человек убитыми, выходил из боя последним.

Какова моя роль в планировании и проведении этой операции?

По приказу командующего группировкой в середине декабря я был откомандирован в штаб северо-западного направления под командованием генерала Молофеева, позже геройски погибшего. Я вернулся в Старые Атаги вечером 30-го декабря. Доложив начальнику штаба группировки полковнику Кондратенко о прибытии и поручениях генерала Молофеева, получил приказ: в Грозный не возвращаться, руководить действиями 84-го орб. «С корабля на бал…».

Прибыл в батальон 30-го, доложил подполковнику Тупику о прибытии, заслушал доклад майора Пакова по обстановке, он вкратце объяснил задачу, которую ему поставили. От Тупика получил задачу развернуть свой пункт управления в помощь батальонному и пункту управления отряда спецназа. В действия Митрошкина и Пакова по управлению группами на высотах не вмешивался: они планировали, им и карты в руки. Таким образом, получается, что высоты восточнее Дуба-Юрта штурмовали 3–4 группы от разведбата и отряда спецназа ГРУ. И в Дуба-Юрт пошли две группы. Итого в общей сложности 5–6 групп.

Танковый полк по горам наступать не может. Он сможет войти в Дуба-Юрт, когда разведчики закрепятся на хребте. Высоты за разведчиками должны были занять мотострелковые роты танкового полка.

«Всю ночь просидел у радиостанции…»

Леонид Высоцкий, разведчик-наблюдатель разведывательного взвода наблюдения, рядовой:

— 30 декабря моя группа была направлена на окраину цементного завода. Командование батальона решило дать нам возможность отдохнуть. Всю ночь просидели у радиостанции, слушали, как другие группы работают в горах.

Судя по переговорам наших групп, работающих в горах, в районе Дуба-Юрт концентрировалось большое количество боевиков.

Нам был назначен новый командир, лейтенант Миронов. Мужик он был, что надо и мы этому только порадовались.

«А на бруствере — мозги…»

Александр Соловьёв:

— Утром 30-го декабря опять пошли на то же место, опять штурмовал эту высоту. Вся сопка и окопы на ней были в крови, следах от волокуш, много окровавленных носилок, бинтов, шприцов: ночью по зубам они от нас хорошо получили. На окопе вижу: маленькая вороночка, а на бруствере — мозги. Труп своего убитого боевики забрали, а разбитый автомат оставили. Попадание в этого боевика было из подствольника.

Свои трупы они в овраг скидывали. Я нашёл два таких схрона. Палкой ткнул туда — схрон. В одном шестерых насчитал, их закидали свежими листьями, они там мёртвые сидели, с завязанными головами и руками. Потом эти трупы боевиков меняли на наших погибших ребят, которых не смогли сразу вынести из Дуба-Юрта.

«Ночь под уханье сов и вой шакалов…»

Геннадий Бернацкий, командир взвода, старший лейтенант:

— 30-го в пять часов утра прибегает дневальный: «На штурм высот!» и убежал. Знали, что пойдем на штурм «духовских» баз. Не просто разведка, а штурм — такой был приказ. Нас опять собрали в группы с «чучкарями», и пошли. Броня была только у нашей группы, остальные шли пешком. Потом узнали по радиоперехватам, что Хаттабу сообщили: «Русские втащили броню туда, куда наши ишаки не прошли». Они не ожидали, что мы в горы технику затащим. Сожгли у озерца хаттабовскую машину, вторая успела уйти. У него было две БМП. Немножко до конечной высоты мы не дошли.

Сели на высоте с отметкой 640. Надо дальше продвигаться, пехота сзади. Чучкари: «Кто пойдёт? Вы же разведка, мы — спецы, вам карты в руки». Посмеялись. Пошли мы, хотя по идее — они должны были. Прошли мимо сарайчика небольшого. Соловьёв остался там, пока спецы обследовали зелёнку. Я прошёл дальше на высоту, вышел к каркасу какой-то постройки, дорога дальше идёт и вниз, в лощину. Каркас из толстых брусьев и крыша, замаскировать осталось. Уже начало темнеть. Смотрю — по лощине фонарик спускается, и ещё один. Я туда — гранату. Рвануло. Криков не было. Тишина. К Соловьёву пришёл. Ночью сели вкруговую, бойцов раскидали по площадке.

Всю ночь сидели в обороне, потому что «духи» начали нас обстреливать. Связь была, но в эфир не выходили, потому что опасались сканеров. А они зелёные ракеты пускали, как бы свои, чтобы мы ответили. Слышали пение птиц, но необычное, типа сказочного, такой переливчатый свист. Месяца через два такой же слышал, на другой высоте, так же под Дуба-юртом пели. Потом уханье сов, вой шакалов. Это они сигналы давали — то собираются, то разбегаются. Ребята лежали, не стреляли. Если шорох — ребята сразу открывали огонь. Они о нас знали, что мы здесь. А на высоте их базы. Так ночь просидели…

Думали, что на этом всё и закончится, Новый год будем нормально встречать…

«Стрелял и грелся о ствол автомата…»

Антон Ширинский:

— Меня поставили в дозор с лейтенантом Бернацким. Такую пальбу открыли — как будто ДШБ (десантно-штурмовой батальон — авт.) идёт! Потом опять поменялся с Мироном, он — в дозор, а я на рацию к Соловьёву. Соловьёв показывает вниз: «Там дзот замаскированный!». Выбрал самых быстрых, меня и Александровского. Мы обошли дзот с фланга и закидали гранатами.

На ночь легли в круговую оборону. Я увидел — ночник (прибор ночного видения — авт.) работает. Подполз поближе, дал очередь, он погас. Всю ночь «чехи» вокруг лазили, волками выли, кричали, мы по ним стреляли. На мне было два свитера и сверху «горка». Через пару часов лежания в обороне я так замёрз, что мне было всё равно, кто там воет. Я готов был повоевать, лишь бы согреться. Когда начали всякие огоньки передвигаться, стрелял по ним и грелся о ствол автомата.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация