«Что ждет меня?» — подумала я, и в этот момент раздались
новые настораживающие звуки, доносящиеся со двора.
Подняв над головой разделочный топорик, я на цыпочках
прокралась в столовую и уже оттуда услышала скрип калитки. Но кто, кто мог
открывать мою калитку в пятом часу утра?
Напряжение достигло тех крайних пределов, когда все нипочем.
Я храбро выскочила в холл и, увидев мелькнувший в окне силуэт, притаилась за
дверью. Ковыряние ключа в замке казалось вечностью, хотя длилось не больше
десяти секунд. Наконец входная дверь, жалобно визгнув (надо смазать петли),
распахнулась. В то же мгновение я решительно выступила вперед с занесенным над
головой разделочным топориком и…
Жуткий, нечеловеческий вопль оглушил меня. Пожарная сирена —
мертвое молчание в сравнении с этим ревом. Я присоединилась к нему, причем
заглушила без всякого труда, поскольку мои до предела взвинченные нервы очень
располагали ко всему подобному.
Бог знает, как долго мы так орали, безумными глазами глядя
друг на друга и приседая от усердия, Когда же, наконец, поняли, что для паники
особых причин нет, тут же замолчали и бросились обниматься.
— Боже, какое счастье, что ты жива, что ты жива, — целуя и
тиская меня, приговаривала Алиса.
— Как я рада, как я рада, — без устали повторяла я, бросив
топорик на пол и нервно цепляясь за ее плечи.
— Ты же могла раскроить мне череп, раскроить мне череп…
Бедняжка дрожала и слегка заикалась. Это и понятно, в
злоключениях своих я уже закалилась, а ей с непривычки пришлось несладко.
Открывая дверь, она предполагала застать меня спящей в постели, а никак не
скачущей с топориком в руках. Да и я находилась в том состоянии, когда легко
перепутать и ангела с сатаной, не то что Алису с преступником. Просто чудо, что
она осталась жива. А ведь она, после Нелли, вторая моя любимая подруга. Не
представляю, как можно пережить такую утрату.
— Но почему ты решила нагрянуть ко мне? — не без причины
поинтересовалась я.
— Это все Нелли, все Нелли. Она звонила всю ночь, но телефон
не отвечал. Тогда она испугалась и разбудила Нину Аркадьевну и потребовала,
чтобы та сейчас же мчалась в Сестрорецк. В Сестрорецк. Нина Аркадьевна
позвонила мне, поскольку знала, что ты оставила у меня вторые ключи от дачи. От
дачи. Я позвонила Нелли; Нина Аркадьевна все время ссылалась на нее. Нелли
сказала, что твоя жизнь в опасности, и потребовала, чтобы я, бросив все дела,
ехала в Сестрорецк. А какие могут быть дела в четыре часа ночи? В четыре ночи.
Я разбудила мужа, мы прыгнули в автомобиль. И вот мы здесь, и вот мы здесь.
— Так ты с Германом? — изумилась я. — И он отправил тебя одну
в таящий опасность дом? Как это по-мужски!
— Он понятия не имеет, что здесь происходит, впрочем, как и
я, как и я. Нелли так путано все объяснила. Из ее рассказа можно было сделать
лишь одно заключение…
— Какое же? — нетерпеливо перебила я.
— Что ты напилась и забыла выключить газ, забыла выключить
газ.
— Узнаю нашу Нелли. Да это она сама напилась в драбадан и
все перепутала. Так где Герман?
— Герман помчался обратно в Питер. Ему к семи в аэропорт
встречать какого-то важного представителя, важного представителя, — сообщила
Алиса, после чего я пришла в бешенство.
— Нет, это черт знает что такое! — завопила я. — Всю ночь
сражаюсь с преступниками и даже не раз простилась с жизнью, а Герман поехал в
аэропорт. Ты знаешь, я ума не приложу, как живой добраться до Питера. Вас с
Германом мне сам бог послал, как же после этого можно ехать в аэропорт?
Алиса вдруг рассердилась и даже топнула ногой.
— Не кричи! — пискнула она и тут же схватилась за сердце. —
Скажешь ты мне, что тут происходит? Что тут происходит?
Ее взгляд блуждал по холлу, и вообще она была необычно
бледна.
— Пойдем в столовую, — предложила я.
— Да, надо срочно присесть, — согласилась Алиса, — и
чего-нибудь выпить, а то в горле пересохло. В горле пересохло, — по обыкновению
повторила она конец фразы.
Глава 3
Мы переместились в столовую, и, пока варился кофе, я, не
упуская подробностей, поведала про скрип полов в библиотеке. Потом мы чинно
сидели на диване и, подкрепляясь коньяком, гадали об источнике этого скрипа.
Удостоверившись, что Алиса успокоилась и может трезво
воспринимать действительность, я приступила к главному и рассказала о событиях,
предшествовавших ее появлению.
Алиса слушала меня, широко распахнув свои и без того
огромные глаза, ярко-синие с длинными, загнутыми до бровей ресницами. Я
невольно залюбовалась ею.
Что поделаешь, раз Алиса так красива. Все, буквально все
отступает на второй план перед ее экзотической красотой. Честное слово, не
видела женщины прелестней. И как ей удалось приобрести столь ослепительную яркость
в этих суровых северных условиях? Наверняка, если хорошенько покопаться, среди
ее предков обнаружится какой-нибудь мавр не хуже Пушкинского. Или, в крайнем
случае, араб.
Глядя на ее бледнолицых родителей, остается только гадать,
из каких генетических закоулков извлекли они пастельно-бронзовый загар Алисы, с
которым она не расстается круглый год. Когда я увидела ее впервые, еще
маленькую девочку, хрупкую бронзовую статуэтку с неожиданно синими глазами и
волосами цвета спелой пшеницы, я прямо задохнулась от восхищения и сразу же
захотела с ней дружить. Так и дружу по сей день.
Несмотря на то, что наша дружба исчисляется не годами, а
десятилетиями, Алиса (к жуткой зависти Нелли) по-прежнему молода, стройна и
красива. Годы не властны над ней. Ее бронзовая кожа так же юна, как и мозги.
Счастливая в браке Алиса умудрилась до сорока лет сохранить инфантильную
наивность. Может, именно в этом кроется секрет ее молодости?
Конечно, в этом, но еще и в безграничной глупости. Но
справедливости ради надо сказать, что временами и на Алису находят секунды
просветления. Тогда она говорит вполне связно, разумно и (для несведущего)
выглядит вполне нормальным человеком. В основном же Алиса пребывает в том
загадочном состоянии, которое в народе принято называть легким помешательством.
Впрочем, очень возможно, что она его удачно симулирует и полностью вошла в
образ.
В связи с этим могу сказать, что анекдот про человека,
купившего дверной «глазок», не анекдот вовсе. Битый час мы с продавщицей
хозяйственного магазина объясняли Алисе принцип действия этого «глазка».
Бедняжка только дивилась и растерянно хлопала своими длинными ресницами, не в
силах что-либо понять.
— Так в двери придется делать дырку? — всполошилась Алиса,
когда мы иссякли и замолчали.
— Да, — подтвердила продавщица, вдохновляемая моими
энергичными кивками. — Иначе вы не вставите «глазок».
