Политическому и военному руководству нового рейха пришлось срочно искать союзника, имеющего свободный выход в Атлантику. И таковым в конце 1930-х годов для фашистской Германии стал Советский Союз.
23 августа 1939 года между СССР и рейхом было подписано торгово-кредитное соглашение в Берлине. В этот же день, но только в Москве, был подписан договор о ненападении и секретный протокол. А через месяц, 28 сентября, — договор о дружбе и границе. При этом несложно заметить, что советское политическое руководство, с учетом реалий того времени, «из двух зол выбрало меньшее». Но одновременно оно же просчитало, что Германии, остро нуждающейся в советских поставках стратегического сырья и нефти, придется согласиться если не со всеми советскими условиями, то по меньшей мере — со многими. Однако и Германия, в свою очередь, не упустила своей выгоды.
Советско-германский союз укрепил веру Адольфа Гитлера в возможность реального прорыва морской блокады рейха, запертого в узостях Ла-Манша и Северного прохода, и реального сохранения своего торгового флота. Из более трехсот германских транспортных судов, которые в те дни оказались за пределами рейха, только 41 судно было перехвачено противником или затоплено собственной командой во избежание его пленения. Большинство фашистских судов сумели укрыться в нейтральных портах (в том числе и в советских) и через некоторое время — сумели вернуться к родным берегам. Но главным «плюсом» новых германо-советских отношений могло стать и нечто иное. То, о чем долгие годы не любили упоминать открытые советские издания.
Известно, что еще до Второй мировой войны Великобритания за счет Скандинавских стран покрывала половину своей потребности в марганце и почти на две трети — в железной руде. При этом железную руду она получала с рудников уникального (содержание железа в руде до 70 процентов) шведского месторождения Кируна Но имелись у англичан и не столь известные источники стратегически важного сырья. Компания «Монд-Никел» через свое дочернее предприятие — норвежскую концессию «Петсамонникели» — обеспечивала Туманный Альбион богатыми никелевыми рудами. Только разведанных запасов никеля в районе залива Петсамо (Печенгского залива) имелось более 200 тысяч тонн, а меди — почти 80 тысяч тонн. Одновременно канадские строители подготовили к эксплуатации и новый рудник «Каула» (сегодня здесь вырос город Никель). А вот гитлеровской Германии приходилось везти силикатные никелевые руды издалека: Бразилия, Греция и Голландская Индия. Но и в этом случае это была едва ли треть от потребности немецкой промышленности никелем (даже для мирного времени). Неудивительно, что Норвежское море, а также западная часть нашего Севморпути, и главное, берега Сибири, серьезно заинтересовали А. Гитлера, и особо — в военно-экономическом отношении: для успешного ведения новой мировой войны фашистской промышленности были нужны металл и руды, лесоматериалы и целлюлоза из Швеции, Норвегии и Финляндии. И как стратегический резерв — из России.
Неудивительно, что уже через месяц после начала Второй мировой войны, а именно 10 октября 1939 года, гроссадмирал Э. Редер лично доложил А. Гитлеру свои соображения о необходимости создания где-то в районе Скандинавского полуострова базы кригсмарине, которая бы в перспективе позволила бы, с одной стороны разорвать британскую блокаду, а с другой — создать реальную угрозу Британским островам. Во время своего доклада он показал последние донесения военно-морской разведки, где ясно просматривались намерения Англии высадить войска в нейтральной Норвегии. Скорее всего, все вышеуказанные соглашения, договоры и доклад гроссадмирала Э. Редера и послужили основой в создании проекта, позднее превратившегося в тайную «Базис Норд» на Кольском полуострове.
По замыслу нацистов, эта секретная база должна была связать военно-морские базы кригсмарине с германскими базами на берегах и островах Тихого океана, в странах Латинской Америки или Юго-Восточной Азии, и даже — в Антарктиде. Одновременно она же могла обеспечить надежную укромную стоянку и надлежащий межпоходовый ремонт для кораблей-блокадопрорывателей, судов снабжения рейдеров и нацистских подводных лодок, действовавших в Северной Атлантике или переходящих на Тихий океан. В случае же окончательного закрытия для Третьего рейха выхода в Атлантику секретная база на Кольском полуострове сразу же превращалась в связующее звено между Балтийским, Баренцевым и Норвежским морями и могла бы обеспечить кораблям кригсмарине круглогодичный выход в Мировой океан. Уже начало Второй мировой войны показало, что эти планы вполне реальны.
Предполагая возражения потенциальных «оппонентов» существования такой базы, хотел бы сразу же предупредить, что иногда ее даже называют базой «Полярный». Но это лишь вольный перевод слова «Норд», а совсем не указание на местонахождение тайной базы в Главной базе советского Северного флота.
К 17 сентября 1939 года, не дожидаясь окончательного решения вопроса о создании секретной базы, в Мурманск пришли гитлеровские транспорты «Кордиллере» и «Сан-Луи» с грузами и техникой. Через месяц на рейде Мурманска собралось уже 36 германских судов, среди которых были «X. Леонард», «Нью-Йорк», «Поллине», «Тобинген» и «Иллер». Здесь, у Абрам-мыса, они укрылись от британских крейсеров. С наступлением полярной ночи большинство фашистских судов покинули гостеприимный Мурманск. 6 декабря отсюда ушел и «Бремен».
Только «Кордиллере» не стал покидать Заполярья, а встал на рейде губы Большая Западная Лица;
Выбор места для собственно тайной базы был сделан не сразу: порт Мурманск из-за невозможности скрыть присутствие здесь германских судов пришлось исключить. Вместо него немцам было предложено на правах концессии (военной колонии) создать базу в Териберской губе или в губе Большая Западная Лица. Первой, в октябре 1939 года, немцы осмотрели Териберскую губу и признали ее «…заливом, недостаточно защищенным от непогоды, и не подходящим для передовой базы немецкого флота».
Конечно, Териберская губа не столь хорошо защищена от ветров, как, допустим, Большая Западная Лица, но еще в 1920-е годы именно в этом заливе укрывались английские и норвежские рыбаки от осенних и зимних штормов. Более того, две небольшие губы (Лодейная и Орловка. — Авт.), находящиеся в северной части Териберской, глубоко вдавались в материк и были укрыты практически от всех ветров. Скорее всего, совсем не метеоусловия повлияли на окончательный выбор нацистов. Возможно, не последнюю роль ее отклонения сыграл организованный в Териберке еще в начале 1930-х годов рыболовецкий колхоз «Красная Армия», ставший к осени 1939 года самым крупным на Кольском полуострове рыбколхозом. Здесь работали обрусевшие финны и норвежцы, а также русские рыбаки, имевшие этнические и родственные связи с рыбаками норвежской провинции Финмарк, еще недавно свободно ловившими рыбу у Кольских берегов. И это означало, что любая информация о «Базис Норд» через норвежских рыбаков Финмарка постоянно уходила бы в руки аналитикам оперативного разведывательного центра (ОРЦ) Адмиралтейства Великобритании. Но основной причиной отказа от использования Териберской губы для тайной базы, вероятно, стало то, что лишь за месяц до того командование Северного флота создало на полуострове Териберский один из первых радиопеленгаторных постов СФ. И одновременно назначило этот залив для проведения досмотра и контроля приходящих в Кольский залив иностранных судов. Таким образом, для командования кригсмарине стало ясно, что германские суда в губе Териберская будут постоянно находиться под контролем советской стороны. А это в планы гроссадмирала Редера не входило.
