Впервые к данной теме обратились в 1959 году Адмирал Флота Советского Союза И.С Исаков и капитан 1-го ранга запаса Л.М. Еремеев в своем известнейшем труде «Транспортная деятельность подводных лодок». Правда, в книге подробно рассматривались лишь транспортные походы подводных лодок стран Оси и антигитлеровской коалиции в Атлантический, Индийский и Тихий океаны. В то же время о таких же походах в Арктику, в силу закрытости этого региона и цензурных соображений, были исключены (был приведен лишь один случай использования гитлеровской подлодки у берегов Канады, но очень коротко. — Авт.). В какой-то мере этот пробел в военно-морской истории удалось восполнить на страницах вышеупомянутых книг «Свастика над Таймыром» в 2008 году и «Загадки Шестого континента» — в 2009 году.
Сегодня, для полноты вашего восприятия, коротко напомню отдельные данные о транспортной деятельности «арктических волков» Дёница. Но начну с необычного рассказа, который услышал в начале 1980-х годов и который в будущем помог найти некоторые весьма любопытные данные. А восполнить его отдельными техническими особенностями, после 20-летней службы на подлодках Северного флота и в штабе подводного соединения СФ, особого труда не составило.
Визир мощного цейсовского перископа медленно скользнул по склонам и острой 200-метровой вершине горы, которую на русских картах называют странным именем Перевальная. Он то плавно прошелся по пологим горным склонам с еще белеющими пятнами прошлогоднего снега, спускающимся к заливу, то замер, внимательно вглядевшись в дикий, словно доисторический, каменистый берег. Легкая дымка постепенно застилала горизонт. Осмотрев побережье, бородатый капитан-лейтенант в фуражке с мятым, когда-то белым чехлом, еще раз внимательно прошелся глазами по ближнему берегу, с рассыпанной повсюду галькой и редкими зарослями карликовой березки, затем резко обернулся к такому же бородатому старшему механику, в красном полумраке центрального поста напряженно ожидавшему его команду.
— К всплытию!
Через минуту стармех, не отрывая глаза от глубиномера, доложил: «Лодка в позиционном положении!»
— Продуть цистерны!
Воздух высокого давления с ревом рванулся на запуск правого дизеля. Тот возмущенно фыркнул, а затем послушно «запел», продувая цистерны главного балласта и усердно выгоняя из них ледяную забортную воду.
— Лодка всплыла на поверхность! — торопливо доложил старший механик
С мягким присвистом открылся рубочный люк, и немецкий командир легко поднялся из боевой рубки на ходовой мостик, еще раз с нескрываемым любопытством осмотрел воздух и горизонт. Слева на траверзе, где находится арктический архипелаг, некогда открытый шведским промышленником Норденшельдом, поднималось утреннее солнце. Его лучи постепенно освещали вершину бухты Норд, где пока еще темнели домики поселка Бирули.
Этот рассказ был услышан более 30 лет назад, в дни очередного выпуска молодых лейтенантов из Каспийского высшего военно-морского Краснознаменного училища имени СМ. Кирова Он прозвучал, как говорится, «от первого лица», то есть одного из командиров германской подводной лодки, который более 60 лет назад побывал у Берега Харитона Лаптева, а в этот праздничный день приехал на выпуск своего внука — лейтенанта ВМФ Германской Демократической Республики. Сегодня можно сказать, что это был либо командир одного из «арктических волков», либо командир одной из «призрачных подлодок».
Неясно, почему долгое время в мировой прессе не рассматривалась реальность проекта создания Германией «рокадной дороги», или трансатлантического «моста», способных соединить Третий рейх с русским полуостровом Таймыр, странами Латинской Америки и Азии или антарктическими Землями Королевы Мод и Элсуэрта. Только после окончания Второй мировой войны историки во всем мире лихорадочно схватились за исследования этого феномена, но, к сожалению, в Советском Союзе по совершенно непонятным причинам эту тему, за исключением вышеупомянутых историков Адмирала Флота Советского Союза И. Исакова и капитана 1-го ранга запаса Л. Еремеева, даже коротко исследовать никто не стал. Меж тем о транспортных походах германских «Дойчланда» и «Бремена» к началу Второй мировой войны прекрасно знали многие военные историки и моряки. И если бы не пресловутая секретность, то сегодня мы могли бы больше узнать о тайных базах кайзеровского флота, которые через 15 лет превратились в «арктические лежки» подводных «призраков» Гитлера. А еще через 20 лет заинтересовали всех, кому не безразлична судьба Арктики и Севморпути. Более того, может быть, мы бы еще застали живыми и тех, кто знал о них не понаслышке.
Правда, благодаря столь странной «забывчивости» иностранных и советских историков и журналистов северное «крыло» маршрута, в 1940-е годы приводившее фашистских подводников к полуострову Таймыр и в дельту реки Лена, осталось безымянным. А значит, и неизведанным. И главное — породило данную книгу.
Сегодня известно, что именно курсами северного «крыла», через порт Лиинахамари, а возможно, минуя норвежские базы, гитлеровские субмарины скрытно шли вокруг северной оконечности Новой Земли в район шхер Минина. Но серьезно о некой деятельности в районах Новой Земли главное командование ВМФ СССР и командование Северного флота всерьез задумалось летом — осенью 1943 года» И главным толчком к тому послужило исчезновение здесь головного советского подводного крейсера К-1.
В августе 1943 года, после победного возвращения подлодок С-101 и доклада командира С-54 капитана 3-го ранга Братишко о встрече с неизвестным вражеским судном, командование СФ решило направить к северной оконечности Новой Земли подводную лодку с сильным артиллерийским вооружением, которая была бы способна успешно вести бой с надводным рейдером. Призраки «Адмирала Шеера» и кайзеровских подлодок еще продолжали витать у мыса Желания, Более того, неопознанный Братишко противник, а также обнаруженные у мыса Желания нацистские подлодки, которые о чем-то переговаривались между собой по системе звукоподводной связи (ЗПС), укрепили законные опасения командования ВМФ и Северного флота о реальном использовании фашистами северного («безымянного». — Авт.) пролива у Новой Земли. Особенно насторожили переговаривающиеся между собой субмарины. Были бы замечены эти переговоры с десяток раз — еще можно было рассматривать их как случайные или вызванные рабочей необходимостью. Но здесь были столь интенсивные и частые переговоры, что они были более похожи на инструктаж, допустим, подводным командиром, уже побывавшим в Карском море, командира только входящей сюда субмарины. Одновременно это мог быть и разговор между командирами подводной группы. В любом случае интенсивные переговоры по ЗПС были весьма опасным признаком боевой деятельности гитлеровских субмарин.
Более того, командующий СФ вице-адмирал Арсений Головко получил довольно жесткий выговор от наркома ВМФ (!) адмирала Николая Кузнецова: «…несмотря на угрозу активных действий подводных лодок, рейдеров противника в Карском море, в районе мыса Желания с 27 августа по 29 августа 1943 года действовала только одна подводная лодка С-101, с 29 августа район не обслуживался нашими подводными лодками, так как ПА Щ-402 вышла на позицию только 2 сентября. Считаю такое положение недопустимым. В районе мыса Желания необходимо держать непрерывно, пока требует обстановка, две подводные лодки». Однако в те дни у Головко нё было возможности отправить в Арктику сразу 2 подлодки, и он нашел компромиссное решение — направить к Новой Земле подводный крейсер с сильным артиллерийским вооружением. Но в те дни в составе крейсерского дивизиона бригады североморского подплава из шести подводных крейсеров остались только два: К-1 и К-21. Выбор пал на головную «катюшу» (так любя называли подлодки типа К служившие на них моряки. — Авт.), практически закончившую заводской ремонт.
