Кишлак не был блокирован нашими подразделениями. Дороги практически не было, сами выбирали нужное направление и двигались вперед, где-то через полчаса по буеракам подъехали к кишлаку. Разведчиков предупредил, что входим в кишлак, нужно быть в полной готовности. Осторожно по плохой дороге, если таковую можно назвать дорогой, въехали в кишлак, нервы напряжены. Через несколько минут отыскали нужный дом, Залмай побежал к воротам и начал громко стучаться. Разведчики спешились, заняли круговую оборону, стали поглядывать по сторонам и на крыши соседних домов. Секретарь долго стучался в ворота, наконец дверь открылась, он вошел во двор. Решил и я заглянуть, только стал подходить к двери, а связист меня вызывает на связь с руководителем операции. «Как там у тебя обстановка, не обижают еще?» — «Пока спокойно, «зеленый» в доме». — «К тебе на всякий случай высылаю Плавского с ротой». — «Хорошо шеф, буду иметь в виду». Пока был занят разговором, вернулся Залмай. «Ну как там твой сотрудник?» — «Собираются, с ней будет мать и младший брат». Я подумал, что он оговорился. «Не волнуйся, раз приехали, всех заберем». Во дворе послышались голоса, и Залмай снова пошел к дому. Первой вышла пожилая женщина, держа за руку подростка, который пугливо оглядывал чужих солдат и военную технику. Последней вышла девушка, закрыла за собой на замок ворота, ей в этом усердно помогал афганец. Она окинула взглядом дом и пошла следом за Залмаем к технике. Я попросил механика открыть задний люк, чтобы женщинам было удобнее попасть внутрь машины. Афганец помог пожилой женщине вскарабкаться наверх, я ей подал руку и поднял на броню, затем поднял подростка. Настала очередь забираться на броню девушке, и когда я ей протянул руку, мы на какой-то миг оба замерли от неожиданности. Вот это встреча! Да это же Зейна, милиционерша. Так вот кого мы выручаем. Она тоже обрадовалась такому счастливому случаю. С улыбкой крепко обхватила мою руку и забралась наверх, а затем забралась внутрь бронетранспортера. На заднем сиденье уже расположились мать с ее братом, ей пришлось сесть рядом со мной на сиденье пулеметчика. «Залмай, извини, тебе места не досталось, садись в другую машину. Ну, как вам здесь?» — «Хорошо», — на сносном русском ответила девушка. «Сейчас поедем. Заводи», — дал команду механику. Двигатель неожиданно громко затарахтел, а внутри это казалось еще громче, и женщины растерянно переглянулись. Дотронулся до руки Зейны и показал жестом, что все в порядке, мы едем. На окраине кишлака нас уже дожидались полковые разведчики, к моей машине подбежал Плавский и сказал, что с ним две разведгруппы. Пока мы разговаривали, метрах в двухстах от нас разорвался снаряд, секунд через двадцать еще два. Давай, командир, ноги делаем, а то нам еще придется отвечать за ошибки артиллеристов. В боевой обстановке на всякое насмотрелся, вертолеты бьют по своим и артиллеристы тоже. Скорость была высокая, бронетранспортер на бездорожье кидало из стороны в сторону, как в море лодку. Девушка в меня вцепилась, в глазах страх. Но вот выехали на грунтовку, и машина пошла ровнее, но она все равно не отпускала меня. Помню, что-то ей говорил, подбирая узбекские слова, стараясь перекричать шум двигателя, она ничего не слышала в этом грохоте и только улыбалась. Вдалеке показалась знакомая высотка, и через несколько минут мы уже около нее. Помог выйти старухе, мальчонке, а затем сам быстренько соскочил на землю, протянул девушке руки и, когда она была У меня на руках, обхватил ее и прижал к себе, задержав на весу больше положенного. И если бы не наше военное окружение, мы бы уже начали целоваться, а так пришлось поставить ее на землю. Залмай подошел к своей машине и, как галантный кавалер, открыл дверь, рассадил всех по местам, мне махнул рукой в знак благодарности и собрался уезжать в сторону Кабула. «Залмай, подожди, дай сказать до свидания». Девушка в это время открыла дверь и, двумя руками ухватившись за мою руку, начала трясти ее в знак признательности. Залмай ей что-то буркнул, и она тут же отпустила мою руку. Машина тронулась, девушка оглянулась и махнула рукой через стекло двери автомобиля.
С афганкой позже встречались уже как свои, а на посту она всем рассказала, что я спаситель ее и семьи. И даже рассказала, как шурави приезжали по просьбе секретаря комитета за ними в кишлак на военных машинах после угроз бандитов расправиться с ее семьей.
После обеда руководитель собрал всю группировку в районе командного пункта, проверили людей, технику. Петряков провел короткий разбор боевых действий и с сожалением произнес, что на этот раз потерь избежать не удалось. По его команде начали совершать марш к себе на аэродром. На дорогу Кабул — Баграм выводить колонну не стали, а мимо зеленой зоны, обойдя кишлак Паймунар, обогнули гору и вышли к себе на аэродром. Разведчиков, как всегда, встречал старшина. Уже была протоплена баня. Молодежи приятно ощутить себя хоть чуть-чуть по-домашнему.
Проходили недели. Прибыл новый командир дивизии, полковник Слюсарь. Вместе с ним не раз приходилось участвовать в операциях, на которых он набирался боевого опыта и мастерства. Через несколько месяцев ему присвоили генеральское звание. У меня с ним сложились хорошие служебные отношения и продолжали сохраняться и вплоть до моего увольнения из армии.
Однажды по служебной необходимости нужно было навестить Залмая. Перед входом в его приемную всегда был один и тот же солдат-узбек, который меня приветствовал оружием на караул, я тоже подносил руку к головному убору и награждал его пачкой сигарет. Этот воинский ритуал подметил секретарь и как-то сказал в шутку: «Мне кажется, он служит тебе, а не мне». Залмай был гостеприимным хозяином и всегда предлагал плов и чай. Плов активисты себе готовили ежедневно, это у них была бесплатная государственная пайка. Вот и на этот раз он мне предложил плова, хотел было отказаться, но Залмай не отставал. Пришлось согласиться, сесть за стол, единственное, что я у него попросил, так это накормить разведчиков. Он сказал об этом часовому, а тот чуть ли не бегом кинулся с большим подносом плова к бронетранспортеру.
Афганская методика приготовления плова от узбекской несколько отличается. Здесь рис и мясо готовятся отдельно, а там все продукты вместе в одном казане. Кроме плова, угостил и бренди. Под сто граммов рассказал, а вернее, напомнил мне историю про виноград, из-за которого погибли два разведчика. Два участника этой акции были жителями кишлака Тарахейль, их уничтожили при попытке сопротивления в районе оврага около кишлака Пули-Санга. «Остальные, рафик Михаил, пришлые и где-то в нашем районе растворились пока, но мы все равно их выследим». Он мне предложил на посошок, а я про себя подумал: ты смотри, ведь запомнил же, когда приезжал к разведчикам в баню. Решив вопрос, из-за которого и приезжал к Залмаю, стал собираться домой. Хозяин меня проводил до самого бронетранспортера. Проезжая мимо поста царандоя, вспомнил про афганку, да и настроение после угощения было хорошее и даже немного лирическое. «Парни, делаем остановку, проверю, как афганцы службу несут». Она услышала звук техники и выглянула из палатки. Увидев меня, жестом пригласила зайти, в палатке она была одна. Как только вошел, она обняла меня, и несколько раз поцеловала, а затем отпрянула и показывает — ты что, выпил? «Да, Залмай угостил». Услышав знакомое имя, заулыбалась и прижалась ко мне, что-то говоря на узбекском языке. Несколько слов были знакомы. Затем стала угощать чаем и восточными сладостями. Я немного расслабился и только ее подозвал к себе, как через секунду мы услышали голос ее подруги. Зейна резко отпрянула от меня и позвала девушку. Мы приветствовали друг друга за руку. Зейна через плечо своей подруги скорчила гримасу, мол, никто ее не ждал. Для приличия пробыл еще какое-то время, затем поблагодарил хозяйку за угощение и стал собираться. Провожая меня, она как бы невзначай крепко сжала мне руку.
