– Это же телевизор! – Реакции девушки раз за разом вызывали у Кирилла смех. – Просто картинка.
– Но ты же сам сказывал, они там бегают, а их в маленькие штучки записывают и потом в телевизор кладут! – возмутилась Урсула очевидной лжи. – Ты говорил!
– Все правильно. Дети бегали, а их снимали. А зверюгу этого просто нарисовали.
– Если нарисовали, то почему он вместе с ними? Как нарисованный зверь может мужа взрослого сожрать?
– Сейчас, подожди. Я тебе покажу, что нарисованные существа вытворять способны... – Реставратор выключил «Парк Юрского периода», потянулся за диском «Тома и Джерри». Но тут в дверь позвонили, и он, положив фильм на проигрыватель, повернул ко входу. – Кто там?
– Мне нужны Кирилл и Урсула. В общем, свои.
– Витя, ты? – Молодой человек повернул флажок замка, дернул дверь.
– Привет.
В комнату вошел мужчина. Широкие плечи, холодные голубые глаза, длинные русые волосы и коротко стриженная борода такого же цвета. На вид гостю было уже близко к тридцати, украшенные золотой печаткой, крупные, обветренные руки указывали на его привычку к тяжелому труду на солнце и в непогоду. А толстые кожаные штаны и косоворотка, сшитая из заменителя в палец толщиной, доказывали, что непогоды он не боится.
– Если бы это позвонил Аркаим, – усмехнулся вошедший, – ты был бы уже трупом. Ваши имена известны всем, а вычислить адрес – вопрос времени. Совсем жить надоело?
– Надоело, что пугают, – отступил Кирилл. – Кто вы, что вам нужно?
– Боярин Олег! – охнула невольница, отскакивая к стене и вскидывая ладони к щекам. – Вернулся?!
– Здравствуй, Урсула, – кивнул ведун. – Я думал, ты бросишься ко мне, а не от меня.
– Прости, господин, – опустила она руки и направилась к гостю.
– Не отдам!!! – Реставратор метнулся к столу, сцапал там нож и кинулся обратно, встал между девушкой и ее хозяином. – Не отдам! Она свободная! Рабства больше нет! Давно уже нет, ты понял?! Ископаемое!
– Наверное, это был самый большой ножик во всем хозяйственном магазине? – ухмыльнулся Олег. – В следующий раз выбирай не по длине, а по толщине. Этот слишком хлипкий. Даже куртки не пробьет, согнется. Лучше вон ножку от стола открути. Это будет уже весомый аргумент.
– Не убивай его, господин, – попросила Урсула. – Он был добр ко мне и ласков. Он дал мне кров, пищу, одежду.
– Да уж, Урсула. Что ласков – не сомневаюсь.
– Он сохранил меня для тебя. Разве за это карают?
– Как видишь, я его даже пальцем не тронул. Пока. Но ты мне нужна. Настала пора открывать столь любимые Аркаимом Врата Смерти.
– Какие еще врата?! Что за чушь вы порете? Я ее не отдам! – продолжал размахивать новеньким ножом Кирилл.
– Или ее заберу я, или один из каимовских чародеев. Не тебе, мальчик, втискиваться в спор вечных властелинов. – Ведун подошел ближе и просто отодвинул его в сторону.
– Я не отдам ее никому! – Реставратор отпрыгнул и снова встал между гостем и его невольницей.
Урсула тоже почему-то не спешила навстречу господину. Олег остановился:
– Ты что, хочешь рискнуть своей жизнью вместо нее?
– Кто ты такой, чтобы командовать?! – аж подпрыгнул от ярости молодой человек. – Убирайся отсюда.
– Нравится тебе это или нет, но эта девушка принадлежит мне, – холодно сообщил ведун, у которого не было выбора. – Завтра Урсула нужна мне, чтобы заманить в ловушку опасного врага. Правда, газеты и телевизоры показали тебя рядом с ней. Поэтому на тебя каимовские колдуны тоже наверняка клюнут. Если ты такой храбрый, поезжай завтра вместо нее. И тогда я оставлю Урсулу здесь.
– Это правда?! – встрепенулась девушка. – Ты не станешь меня забирать?
– Я вижу, ты сама не очень рвешься в мои объятия.
– Прости, господин, – опустила невольница голову. – Ты никогда не относился ко мне так, как он.
– Ты должна исполнить предначертанное, Урсула. Это главное. Либо мы погибнем, либо откроем Врата Смерти... для Аркаима. После этого ты получишь свободу. Раньше ты от нее отказывалась. Что скажешь теперь?
– Нет, не соглашайся! – испугался Кирилл. – Я поеду вместо нее. Я согласен!
– Вот и хорошо. Тогда до завтра. – Олег отступил и подмигнул: – Вспомни сказки. Хочешь получить принцессу – сверши подвиг.
Кирилл не обманул и к одиннадцати дня припарковал свой «фордик» неподалеку от музея, не торопясь прошел к центральному входу, огляделся по сторонам, толкнул дверь:
– Привет, Леша. Аркадий здесь?
– Не видел. Но время рабочее, – пожал плечами охранник. – Наверное, здесь. Тебя давно не видно. Болел, что ли?
– В отпуске... – Реставратор привычным путем пересек залы, спустился в полуподвал, отмахал по длинным коридорам путь почти через весь Михайловский дворец и постучал в знакомую дверь: – Аркаша, ты дома?
– Нет, конечно! – отозвались изнутри. – Если я здесь, то как могу оказаться там?
Кирилл усмехнулся, вошел внутрь, цыкнул языком, оценивая залежи голов, ушей и халатов.
– Работы у тебя, смотрю, прибавилось.
– За себя и за того парня, – ответил парень, старательно раскрашивая чье-то ухо зеленой краской. – И чего нужно от меня «тому парню»?
– Ты дальтоник, Аркаша. Это ухо явно не от попугая. А у людей другой цвет кожи.
– Впервые слышу, – невозмутимо ответил мастер.
– Похоже, тебе требуется копеечка на лекарства. – Кирилл выложил на верстак пятитысячную купюру.
– Понятно. Ты вычеркнул меня из завещания.
– Вот именно, – кивнул реставратор. – Ну, успехов. Я пошел.
– И тебе удачи, авантюрист. – Аркадий обмакнул кисточку в краску.
– Слышь, а все-таки: почему зеленый?
– Индейцы будут в полной раскраске в следующем месяце. Вот и сочиняю.
– Так бы сразу и сказал.
– А ты не спрашивал...
Молодой человек отправился обратно по тем же длинным подвальным помещениям – и этого времени как раз хватило на то, чтобы из гостиницы «Гранд Отель Европа», находящейся всего через площадь, вышли трое постояльцев и нырнули в «ровер» цвета мокрого асфальта. Машина тут же сорвалась с места, развернулась с визгом колес, промчалась два дома, снизила ход, прокралась вдоль сквера на площади Искусств и остановилась, включив аварийную сигнализацию. Не прошло и минуты, как тот же самый маневр повторили еще четверо гостей отеля – но только они отъехали не на «ровере», а на низко сидящем «лексусе». Напротив Русского музея два джипа завели двигатели. Точно так же поступил микроавтобус, припаркованный дальше по Инженерной улице. Выдержку проявил только Олег, втиснувший своего «ижачка» между двумя «зубилами». Его движок тарахтел слишком громко, чтобы запускать его заранее.
