Эти требования противоречили условиям перемирия; никакой опасности нападения с немецкой или итальянской стороны не существовало. Поэтому Жансуль отклонил ультиматум, и около 18 часов 3 июля 1940 г. британцы открыли из тяжелых орудий огонь по скученным за внешним молом хорошо просматривающейся гавани кораблям своего бывшего союзника и одновременно атаковали их с воздуха. Несмотря на то что они находились в тактически безвыходном положении, французы отвечали на огонь столь энергично, что четверть часа спустя нападающая сторона прекратила бой, не достигнув полностью своей цели. Правда, линкор «Бретань» взорвался, причем французы понесли тяжелые потери, а поврежденные линкор «Прованс» и линейный крейсер «Дюнкерк» пришлось поставить на грунт. Однако линейному крейсеру «Страсбург» и эсминцам удалось, несмотря на мины, выйти в море и достигнуть Тулона, куда за ними последовали стоявшие в Алжире крейсера, а впоследствии — после такого ремонта, какой было возможно произвести на месте, — туда же пришли «Прованс» и «Дюнкерк». Набег бывших союзников стоил жизни 1300 французам».
Кажется невероятным, что англичане и французы могли сражаться друг с другом с таким ожесточением, когда всего месяц назад их объединенные силы отбивались под Дюнкерком от немцев, когда английские и французские солдаты подсаживали друг друга на переполненные корабли, вместе отбивались от стервятников люфтваффе, спасали тонущих. Тогда, к 4 июня 1940 г., из Дюнкера удалось эвакуировать 224 000 британских и 114 000 французских солдат. Они действительно были товарищами по оружию, союзниками, разделившими горечь поражения.
Прошел месяц. —
«8 июля британские военно-морские силы атаковали Дакар и с помощью глубинных бомб, сброшенных моторным катером поблизости от линкора «Ришилье», и авиационной торпеды временно вывели из строя новый линкор «Ришилье». С согласия Германии Виши тогда усилило тамошний гарнизон войсками, которые были доставлены на трех легких крейсерах и трех эсминцах. С 23 по 25 сентября 1940 г. Дакар несколько раз отбивал атаки британской боевой группы, пытавшейся высадить войска де Голля. Сами подвергаясь ожесточенному обстрелу, «Решилье» и береговые батареи отметили ряд попаданий в корабли нападающей стороны; одна подводная лодка торпедировала линкор «Резолюшн», так что последнему пришлось повернуть вспять. (…)
Нападения на французские корабли и владения усилили отрицательное отношение к Англии, особенно во французском флоте».
Французы стали называть Великобританию не иначе как «коварным Альбионом»: «Англичане предали французов в Дюнкерке, а теперь были готовы нападать и убивать французов!»
Добавлю, что даже захваченные в английских портах французские корабли, на которых была оставлена команда, присоединились к союзникам и стали принимать участие в боевых действиях против Германии лишь в 1943 году.
Но нападения на французский флот были не последними боями, когда союзникам по антигитлеровской коалиции пришлось сражаться друг с другом. Осенью 1942 г. в США было принято решение послать против Германии сухопутные войска. Первоначально местом высадки был выбран полуостров Котантеи, однако там ожидалось мощное сопротивление со стороны немцев, а у англо-американцев в то время было еще недостаточно десантных судов.
И поэтому было решено произвести высадку в нейтральной Французской Северо-Западной Африке, в портах Касабланка, Оран и Алжир.
Прежде чем воевать с фашистами, предстояло победить французов.
«Западная группа, предназначенная для Западного Марокко, сосредоточились в портах США и Бермудских островов и вышла в море 24 октября 1942 г. Она состояла из 102 кораблей (в том числе 3 линкоров, 1 большого и 4 конвойных авианосцев, 6 крейсеров, 43 эсминцев, 23 транспортов), находилась под командованием адмирала Хьюитте и имела на борту 35 000 человек и 250 танков, которыми командовал генерал Паттон. Касабланка была слишком сильно укреплена, чтобы ее можно было захватить фронтальной атакой. Поэтому местом высадки десанта 8 ноября американцы избрали Федаллу и Мехедию (Порт-Лиотэ) к северу от города и Сафи — далеко к югу от него. Они впервые предпринимали крупную операцию этого рода, и далеко не все произошло так, как им хотелось…»
В Касабланке американцам противостоял французский линкор «Жан Бар». И хотя он был недостроен, его четыре 375-мм орудия наносили серьезный урон англо-американскому флоту. Дуэль между «Жан Баром» и американским «Массачусетсом» была решена в пользу последнего лишь благодаря вмешательству союзных бомбардировщиков.
«Касабланку энергично обороняли береговая артиллерия и корабли. Крейсер «Примоге» и 5 эсминцев искусно и мужественно сражались против значительно превосходивших сил американского флота, но эти корабли были все до одного выведены из строя. (…)
Обе другие группы вышли из Англии 22 октября в составе тихоходного конвоя и 27 октября в составе быстроходного, причем формирование их было завершено в Гибралтаре. Средняя группа под командованием адмирала Троубриджа (с ядром в составе 1 линкора, 1 большого авианосца и 2 вспомогательных авианосцев) высадила по обе стороны от Орана 39 000 американцев. Попытка проникнуть с помощью легких сил в гавань не удалась. 5 французских эсминцев совершили несколько вылазок; при этом все они были потоплены».
Но и французам удалось потопить два десантных судна. При этом погибло 300 американских солдат. Против высадившихся французы предприняли контратаку, на что союзникам в спешном порядке пришлось доставлять на берег и вводить в бой танки. Прежде чем Оран прекратил сопротивление, американцы потеряли еще 600 человек (из них 275 убитыми).
«Восточная группа под командованием адмирала Боро (с ядром в составе 3 крейсеров, 1 авианосца, 1 вспомогательного авианосца) высадила в трех пунктах близ города Алжира 23 000 британцев и 10 000 американцев. И здесь попытка проникнуть в гавань потерпела неудачу, при этом был потоплен 1 эсминец («Брок»)».
Еще один эсминец, «Малком», был сильно поврежден огнем береговых батарей и вышел из боя. Десантно-штурмовая группа из 650 американцев, высаженная на берег, была вынуждена сдаться французским колониальным частям.
Во многих источниках подчеркивается, что французы оказывали бешеное сопротивление. Даже спустя три дня боев Касабланка еще не была взята.
Трудно сказать, как могли бы развиваться события дальше, если бы случайно находившийся в Алжире адмирал Дарлан приказал прекратить сопротивление, которое было на руку лишь Гитлеру.
Видимо, здравый смысл возобладал. Французы поняли, что ради общей победы должны уступить первыми и прекратить бессмысленную бойню.
Это был политически-дальновидный шаг, требующий в тех условиях ничуть не меньшего мужества, чем для продолжения сопротивления.
Вот только тысячи погибших солдат уже невозможно вернуть…
Совсем другое дело, если союзник своими действиями начинает мешать большой политической игре. Мало того, служит усилению роли другого союзника, чего никак нельзя допускать. С таким союзником не церемонятся и обращаются с ним, как с врагом. (Жаль только, что за всем этим стоят живые люди, обычные солдаты, которые с оружием в руках честно выполняют свой воинский долг!)
