Под конец дня слепой обстрел реактивными снарядами района нашего КП. И под завязку — возгорание и взрыв машины со снарядами и пиротехникой на позициях 3-й батареи. Веселенький день! Сколько нервов. В однообразии не упрекнешь, не скучно. Батарея выдвинута вперед километра на два, чтобы нарастить дальность огня. Прикрыли огневые позиции машинами 2-й роты (старшего лейтенанта А. Абрамова). Наблюдаем всполохи взрывов и целый каскад ракет всех цветов и во все стороны. Жутковатый «праздник». Как обычно, первоначальные доклады сумбурны и противоречивы. Вплоть до «духовского» нападения. И о потерях ничего ясного. В конце концов, доложили, что везут семь обожженных солдат. Сразу пробуем вызвать «вертушки», и начинается препирание с КП ВВС и бесконечные расспросы о координатах, ветре, погоде, прикрытии и т. д. Под конец разругиваемся вдрызг. Разговариваю с дежурным по ЗАС уже матом.
Тем временем привозят солдат. Бегу в МПП и наблюдаю жуткую картину. Считал, что всего уже насмотрелся, но то, что увидел, не для слабонервных. Еще не приходилось видеть человека со слезшей и висящей лоскутами кожей. Ожог всего тела, рук, лица и шеи. Сидит, корчась от боли и суча ногами. Остекленевшие глаза на обезображенном лице. Меня вроде узнает.
По крайней мере, на миг взгляд становится осмысленным. Хлопочут врачи. Уговаривают, мажут, бинтуют, пытаются вставить в вену иглу для какого-то вливания. Вмиг понимаю, что наш второй вариант с БТР до Кабула отпадает. Не довезем. Возвращаюсь на КП и с утроенной энергией начинаю пробивать «вертушки». Удалось. Через час пришли. Прогудев в ночной темноте, присели на минуту и снова ушли в черноту неба. На следующий день информация из госпиталя: ожог 55 % кожного покрова и большой вопрос относительно возможности выжить. Вот вернулся и узнал, что солдат уже в Ташкенте и, вроде, будет жить (рядовой О. А. Боев, рота материального обеспечения). Вот такой денечек.
1 августа. Новая задача и снова схватка с «духами». Разведчики засекают группу душманов и вызывают огонь артиллерии. Стволы бьют отменно. Поступают доклады о попадании в склад противника и взрыве реактивных снарядов, о попадании в «Тойоту» с пусковой установкой. Разведчики запрашивают разрешение спуститься для осмотра кишлака Хаким Джабар Бала. После получения разрешения старший лейтенант А. Меренков с группой обкладывает кишлак и осматривает. Множество следов копыт. Убитый ишак с вьюком на 80 минометных мин. В районе множество пещер и кяризов. «Духи» как будто испарились, скорее, ушли под землю. Зато подтверждается — «Тойота», прямое попадание. От машины остался дымящийся задний мост. Склад взорван, стены обвалились. По прикидкам, боеприпасов там было предостаточно. Успешно поработали.
2 августа. За всей этой нервотрепкой как-то забыли, что сегодня наш праздник — День ВДВ.
Зато с 17 часов «духи» напоминают об этом и устраивают целое представление. Начинается усиленный обстрел района нашего командного пункта. Знакомые звуки. Сначала дальний хлопок, десяток секунд напряженного ожидания, нарастающий свист, наконец, раскатистое, глухое «ах», и столб дыма. Разрывы справа, слева, впереди, но до нас все же далековато. Видимо, не хватает дальности, да и прицел поставлен на «авось». Засекли позиции пусков. Работаем артиллерией. Навели авиацию. И никакого результата: Пуск за пуском. Из пещер, что ли, они запускают? Уже и темнота наступает, а «духи» все палят и палят. Теперь уже стартующие РСы видны отчетливо. Огненные стрелки. И вроде, наши попадания хороши, а подавить не можем. Наконец с полной темнотой приходит долгожданная тишина. А вечером, часов в девять, начинается фейерверк в честь праздника. Ракеты со всех сторон. Солдатская радость по случаю 2 августа. И сброс психологической нагрузки. Останавливать бесполезно. Черт с ними, пусть пускают. Полчаса нескончаемой иллюминации. Если исходить из практичности, то четко обозначили противнику все наши блоки. Скрытность, эмоции — где разумная грань?
3 августа. Саперы под нашим прикрытием завершают работы по минированию местности. Сбор и отход подразделений с блоков. Дальний обстрел противником наших подразделений. Потерь нет.
С 4-го по 12 августа оставался со 2-м батальоном стеречь район минирования, а полк ушел «домой». Ничего существенного — тоска, жара и мухи. Работы как таковой нет. Впереди все заминировано. После ухода полка обнаружили в районе МПП замаскированную мину TS-6,1. Приходили «зеленые» с просьбой дать им танк, чтобы подъехать к подорвавшемуся на мине дезертиру и забрать его оружие.
16.08.1988, Баграм. Вторник
Вечер. Ждали В. Востротина вчера (звонил Командующему ВДВ, докладывал за неделю и он сообщил, что командир уже в Фергане), а встретили только сегодня. Командирский УАЗ, БТР прикрытия, и поехали встречать борт. Торопились, гнали, а первыми сели два борта с бомбами из Кабула. Суматошное столпотворение на краю ВПП при свете фар. Встречи и прощания. На удивление много знакомых. Кто встречает, кто провожает, кто прилетает, кто улетает домой. Есть же счастливчики. А вот командира командующий армией вызвал все же в спешке. Валера пробыл дома всего-то пару дней, и сразу назад. Повлияла, судя по всему, суматоха вокруг Кундуза.
Вечером 12 августа по пути домой оставил 2-й батальон в Кабуле у инфекционного госпиталя, а сам заехал ночевать к С. Яркову. Утром в 4 часа батальон пошел домой, а я в 8 часов поехал в штаб Армии на постановку задачи. Там и узнал первые новости о Кундузе, Неясная обстановка. Вроде, город взят душманами. Аэродром не освещен, на запросы не отзывается. Посадили на Ан-12 роту «полтинника» (350-го пдп) и бросили отбивать аэродром. Обстановка, как всегда, угнетает неопределенностью. Уже в штабе Армии узнал, что взят «духами» Талукан, на полпути между Кундузом и Файзабадом. Ко всему, сначала глухие, потом все более отчетливые сообщения о катастрофе в Пули-Хумри: взрывы складов, уничтожение военного городка, множество жертв.
Полк бросают на блокирование дороги для проводки «зеленых» на Кундуз. В этой суматошной обстановке, наверное, и созрело решение командующего об отзыве из Союза В. Востротина. Хотя, прямо скажу, мы, вроде, и сами справлялись уверенно. И потерь нет. Полк 14 числа вышел в Пули-Хумри, а 15-го занял блоки по дороге на Кундуз. Ушли с полком Д. Д. Савичев и А. Л. Судьин, а мы с X. А. Ахмеджановым остались здесь, в пункте постоянной дислокации. Завтра утром В. Востротин сам выезжает на «боевые».
За это время получил несколько писем из дома, личное от Михаила и три письма от Александра. Последнее письмо заражает уверенностью и оптимизмом. Молодец! Сейчас в стройотряде в поселке Серноводск Куйбышевской области («ССО Радиотехник»). Дома «трагедия» после утери присланной мной кепочки. Ну что ж, по возрасту и заботы. Новую кепочку уже взял со склада и держу при себе. Жду оказии в Псков. И чай, и конфеты хорошие приготовил полакомиться своим скобарям.
Возвращаясь к повседневной жизни, вспомнил выход полка на «боевые». Конечно, пошел проводить. Как посмотришь полк в кулаке — сила! Сколько людей, техники, стволов! Минут сорок полк только вытягивается в походную колонну. И это при том, что машины, практически, без задержек следуют одна за другой. Четко, слаженно, уверенно.
Возвращаясь к завершению предыдущих «боевых», о чем не успел дописать ранее, описываю приезд корреспондентов. Мы уже, вроде, собрались 4 августа выйти обратно, но тут подбросили «паблисити». Ждите, мол, завтра корреспондентов и телевизионщиков. Покажите трофеи. Что, нет?
