В центре мощь американских войск была огромна. С возвращением из 21-й группы армий Монтгомери многочисленной 9-й армии Брэдли стал первым генералом в американской истории, командовавшим четырьмя полевыми армиями. Кроме 9-й, под его командованием находились 1-я, 3-я и 15-я армии — почти миллион человек.
2 апреля, всего через девять дней после форсирования Рейна, войска Брэдли захлопнули капкан вокруг Рура. В «котле» площадью четыре тысячи квадратных миль оказалась группа армий «Б» фельдмаршала Вальтера Моделя, насчитывавшая не менее 325 000 человек. После окружения Моделя Западный фронт оказался широко открытым, и Брэдли смело ринулся вперед, оставив часть 9-й и 1-й армий расчищать район окружения. Теперь его войска неслись во весь опор. С британцами на северном фланге и американской 6-й группой армий генерала Диверса на южном, Брэдли стремительно наступал через центр Германии на Лейпциг и Дрезден. Из всех американских армий 9-я была ближе всех к Эльбе, и командирам казалось, что Брэдли дал добро Симпсону и тот в наступательном порыве приведет американцев в Берлин.
В день, когда было завершено окружение Рура, Эйзенхауэр отдал приказы своим войскам. Группе Брэдли предстояло «очистить… Рур… нанести удар по его главной оси: Кассель — Лейпциг… воспользоваться любым удобным случаем, чтобы захватить плацдарм за рекой Эльбой и приготовиться вести боевые действия за Эльбой». 4 апреля, в день, когда к Брэдли вернулась 9-я армия, он сам поставил новые задачи перед своими армиями. В «Директивном письме № 20» по 12-й группе армий 9-й армии предписывалось, во-первых, наступать в район южнее Ганновера с центром армии в районе города Хильдесхайм, который находится милях в 70 от Эльбы.
Затем, «по приказу», начнется вторая фаза. Именно в этом самом важном абзаце так формулировалась роль 9-й армии, что у ее командующего не оставалось никаких сомнений относительно цели наступления его войск. Абзац гласил: «Фаза 2. Наступать по приказу на восток… использовать любую возможность для захвата плацдарма за Эльбой и быть готовыми продолжать наступление на БЕРЛИН или на северо-восток». Фаза 1 — наступление к Хильдесхайму — казалась просто промежуточным этапом. Никто не собирался там задерживаться. Однако фаза 2 была стартовой отмашкой, которую все дивизии 9-й армии ждали с не меньшим нетерпением, чем ее командующий генерал-лейтенант Уильям «Большой Симп» Симпсон.
[37]
«Мои люди были возбуждены, — вспоминал впоследствии генерал Симпсон. — Мы первыми вышли к Рейну и теперь собирались первыми войти в Берлин. Все это время мы думали лишь об одном — взять Берлин, пересечь его и встретиться с русскими с другой стороны». С момента получения «Директивного письма» Симпсон не тратил ни минуты. Он ждал приказа начать первую фазу, наступление на Хильдесхайм, в любой день. После этого, как объявил Симпсон своим штабным офицерам, он планировал «вывести одну из бронетанковых и одну из пехотных дивизий на автобан, бегущий за Магдебургом по берегу Эльбы к Потсдаму, где мы приготовимся к наступлению на Берлин». Затем Симпсон намеревался бросить в бой остальные части 9-й армии «как можно быстрее… если мы захватим плацдарм и нам развяжут руки». Он ликующе заявил своему штабу: «Черт побери, я хочу дойти до Берлина, и думаю, что вы, парни, все, до последнего рядового, тоже этого хотите».
Генерал-майор Айзик Д. Уайт, решительный, стойкий командир 2-й бронетанковой дивизии «Ад на колесах», на шаг опередил Симпсона: его план взятия Берлина был готов еще за несколько недель до того, как его люди форсировали Рейн. План штурма немецкой столицы разработал начальник оперативного отдела штаба Уайта, полковник Бриард П. Джонсон. Его план был настолько основательным, что детальные приказы и карты были готовы к 25 марта.
План наступления 2-й бронетанковой был похож на собственную концепцию Симпсона. В нем тоже предполагалось следование по автобану вдоль Эльбы из Магдебурга. Ежедневные продвижения были указаны на картах, и каждый рубеж имел кодовое название. Последний бросок из Магдебурга примерно на 60 миль был размечен рубежами регулирования: «Силвер» («Серебро»), «Силк» («Шелк»), «Сэтин» («Атлас»), «Дейзи» («Маргаритка»), «Пэнзи» («Анютины глазки»), «Джаг» («Кувшин») и, наконец, на огромной синей свастике, накрывающей Берлин, стояло кодовое слово «Гоул» («Цель»).
При скорости продвижения 2-й армии, встречающей незначительное сопротивление, часто до 35 миль в день Уайт был уверен, что успеет взять столицу. Если его люди захватят плацдарм в Магдебурге, до которого оставалось всего 80 миль, Уайт мог ворваться в Берлин через сорок восемь часов.
Теперь 2-я бронетанковая дивизия возглавляла наступление всего более чем пятидесятимильного фронта 9-й армии. Дивизия была одним из самых больших соединений на Западном фронте. Ее танки, самоходные орудия, бронемашины, бульдозеры, грузовики, джипы и артиллерия растянулись более чем на 75 миль. Для максимальной боеспособности войска разбили на три бронированных соединения: боевые части «А», «В» и «R», последнюю держали в резерве. Но даже после этого дивизия (гуськом) со скоростью около двух миль в час проходила мимо заданного пункта почти за двенадцать часов. Это громоздкое бронированное войско катилось, опережая все другие соединения 9-й армии… за одним достойным внимания исключением.
На правом фланге 2-й дивизии упрямо, в непрерывных боях, милю за милей отвоевывало войско, набившееся в невообразимую коллекцию транспортных средств.
Это сборище не было похоже ни на бронетанковую, ни на пехотную дивизию. В сущности, если не обращать внимания на несколько американских армейских грузовиков, изредка мелькавших тут и там, эту компанию легко было принять за немецкую автоколонну. Весьма своеобразная 83-я пехотная дивизия генерал-майора Роберта Мейкона «Бродячий цирк» сломя голову неслась к Эльбе в трофейном транспорте. Каждая вражеская часть, каждый окруженный или захваченный город вносили свою лепту в подвижной состав дивизии… как правило, под угрозой применения оружия. Каждое вновь добытое средство передвижения покрывалось слоем коричневато-зеленой краски, на боку рисовалась американская звезда, и трофей вливался в колонну 83-й дивизии. «Бродячие циркачи» умудрились даже реквизировать немецкий самолет, более того, нашли парня, умеющего на нем летать, и теперь наводили ужас на весь фронт. Главный сержант Уильям Преснелл из 30-й пехотной дивизии, прошедший с боями путь от сектора нормандского пляжа «Омаха», знал силуэты всех видов истребителей люфтваффе. Завидев приближающийся к нему явно немецкий самолет, он завопил: «Мессершмит-109!» — и нырнул в укрытие, но, не дождавшись пулеметной очереди, поднял голову и озадаченно уставился вслед истребителю. Под крыльями коричневато-зеленого, пятнистого самолета было выведено: «83-я пех. див.»
Если транспорт 83-й приводил в замешательство соотечественников, то что уж говорить о немцах. Пока дивизия во весь опор неслась к Эльбе, майор Хейли Колер как-то услышал настойчивый автомобильный гудок. «Обгоняя всех, к нам сзади приближался «мерседес», — вспоминал майор. Капитан Джон Дж. Девенни тоже его увидел. Вот что говорил позже он: «Автомобиль стал обгонять нас, и я остолбенел, увидев, что это штабной немецкий автомобиль, битком набитый офицерами.
