– А чем я могу помочь?
– Как чем? Ты – князь! У тебя войско. Припугнуть надо правителей города!
– Ишь чего захотели! – удивился Рюрик. – А чем я их припугну? Кораблей военных у меня нет, а по суше до этого города надо столько государств пройти!..
Между купцами наступило некоторое замешательство, они шепотом стали совещаться друг с другом, а потом вперед выступил невысокий, с шустрыми глазками старичок, стал говорить гладко и складно:
– Нет кораблей, так будут. Как говорится, с миру по нитке, голому рубашка! Соберем сто друзей, будет вам сто рублей! Посовещались мы сейчас между собой, товарищи по промыслу торговому, и решили: построим тебе, князь, лодки однодеревки, построим столько, сколько тебе нужно. А ты посади на них воинов своих да припугни немного правителей Волина и других городов, чтобы неповадно было им забижать новгородских купцов!
Рюрик задумался, потом сказал решительно:
– Поддерживаю ваше решение. Собирайте деньги, сам буду заказывать военные суда, такие, какие требуются для военного похода. В этом у меня большой опыт.
– Знаем, князь! Много наслышаны! Верим тебе!
Восточные славяне издавна знали лодки-однодеревки, выдолбленные из одного дерева и поэтому получившие такое название. Маленькие челноки, вмещавшие всего лишь три человека, управлялись одним кормовым веслом и никогда не имели ни уключин, ни распашных весел, челнок был слишком узок для них. Рюрик заказал большие суда, длиною до 15–20 шагов, с мачтами, парусами и веслами. Но они по-прежнему назывались однодеревками, потому что киль судна изготавливался из одного дерева, что делало их пригодными не только для плавания по реке, но и для далеких морских походов. Они поднимали по 20–40 человек.
Для строительства большого числа кораблей требовались не только большие деньги, но и много времени. В работу были включены все города Новгородской земли, их сооружали и на Ильмене, и на Волхове, и Онежском и Чудском озерах, и на реке Великой. Кажется, весь народ страны был вовлечен в это общегосударственное дело. Кузнецы выковывали уключины, гвозди, скобы, изготавливали оружие и снаряжение – мечи, наконечники пик, панцири, кольчуги, засапожные ножи; ткачи выделывали парусину. Но больше всех дел оказалось у плотников: тем надо было не только подобрать подходящее дерево, но и высушить его, распилить и так изготовить судно, чтобы придирчивый взгляд бывшего славянского викинга Рюрика не выявил ни малейшего изъяна, потому что, как он говорил, море не прощает никакой случайной ошибки и беспощадно забирает в свои широкие объятия людские жизни.
На третью весну флот был готов. Его хотел повести Рюрик, но в последнюю зиму вдруг заболел. В боку появилась тупая боль, которая то усиливалась, то слабела, но никак не хотела отпустить. Приходили многие известные лекари, волхвы и кудесники, знаменитые травники, но после принятия их снадобий, заговоров и заклинаний легче не становилось. К весне он осунулся, похудел, кожа стала приобретать желтоватый оттенок. Эфанда не отходила, сторожа каждое его движение.
– Придется тебе возглавить войско, – сказал Рюрик Олегу. – Дело тебе знакомое, справишься.
Олег молча исподлобья наблюдал за ним, потом произнес, тяжеловато роняя слова:
– Может, поход перенести на следующую весну? Поправишься, окрепнешь. А море только силы придаст. Смотришь, вновь вернется былое здоровье, еще многие годы послужишь Новгородскому княжеству.
Рюрик слабо улыбнулся:
– Хотелось бы. Сегодня вроде бы полегчало. Но все равно внутри что-то тянет… Вот взял бы острый меч и вырезал у себя вот это место! – и он показал у себя нижнее подреберье в правом боку.
– Так я распоряжусь от твоего имени об отсрочке похода?
– Нет, – тотчас ответил князь. – Войско собрано к причалам, суда готовы к отплытию… Разве можно отменять? Иди и командуй. Да, вот еще что, – сказал Рюрик, когда Олег направился к выходу… – Ты все-таки поосторожней с Волином. Это наш славянский город. Конечно, для тебя, норманна, это ничего не значит. Но уважь меня, старика, сделай все, чтобы он меньше пострадал. Главная твоя задача – не грабеж. Имей в виду, что тебе надо принудить власти Волина уважать наших торговых людей. Остальное – второстепенное. Обещаешь мне?
Олег кивнул головой.
Выйдя от князя, он тотчас приступил к своим обязанностям предводителя войска. Не знал он тогда, что этот поход будет лишь небольшой пробой перед еще более грандиозным мероприятием в будущем – нападением на могучую Византийскую империю и осаду Царьграда…
Едва вышли из Невы, как море подхватило маленькие суденышки и стало подбрасывать на пенистых волнах. Были поставлены паруса, ветер гнал корабли, клоня их то в одну, то в другую сторону. Воины стояли вдоль бортов, оглядывали бескрайние морские просторы, весело переговаривались:
– Это же надо – такая силища!
– Как только наши суденышки умудряются проскакивать по таким гребням!
– Это тебе не Ильмень-озеро!
В воздухе металась водяная соленая пыль, лезла в нос, рот, молодым воинам разъедала шею, воинов постарше спасали бороды.
– Ну что, салажня, не выросла еще для моря? – шутили старшие.
– Вам хорошо, у вас бороды, – отвечала молодежь.
– То-то и оно! Недаром бывалые моряки никогда бороду не сбривают. Иначе легко язвы нажить на шее…
Иногда шальная волна заходила сбоку, крепко била в борт, плескала соленой водой прямо в лицо. Воины отплевывались, шутили:
– Как она подкралась, зараза…
– И ведь как прицельно бьет!
– Будто заранее наметила прямо в глаза!
На попутном ветре быстро дошли до острова Волин. Скоро на краю моря показались крепостные стены, сложенные из бревен. Ветер успокоился, можно было смело подходить к причалу. Город жил обычным порядком, не подозревая об опасности. Олег верно все рассчитал, он действовал по старому обычаю викингов: подобраться незаметно и внезапно напасть, не давая опомниться неприятелю.
Он цепочкой провел свои суда вдоль острова Волин, а затем повернул к городу, словно сетью схватывая его со всех сторон. В эту огромную ловушку стала попадаться добыча: увидев опасность, некоторые купеческие суда попытались вырваться в открытое море, но тотчас были атакованы, взяты в плен и разграблены. А затем вся флотилия напала на многочисленные торговые суда на пристани. Началась паника. Люди бежали в крепость, побережье обезлюдело. Тут начали хозяйничать новгородцы. Олег знал, что их теперь не остановить, пока подчистую не будут ограблены корабли и склады. Грабеж был не только прибыльным, но и почетным делом.
Наконец добыча была отнесена на военные суда. Воины построились перед крепостной стеной, готовые к приступу. Но Олег приказал своему воину взять в руки белое полотнище и махать им перед главной башней, вызывая противника на переговоры. Появился высокий сухой старик, облаченный в воинское снаряжение, с бритой бородой и вислыми усами.
