– Согласится ли? – с сомнением проговорил Добрыня.
– Не таков Олег, чтобы от своих намерений отказаться, – поддержал его боярин Горяша. – Ведь только что всю Русь собирался под себя подмять.
– А вот мы и посмотрим, – резко произнес Мстислав. – Пошлем ему грамоту и будем ждать, что ответит. Тогда и решим окончательно, как поступать дальше.
Уединившись, сел он за походный столик и написал дяде своему Олегу такое послание: «Я младше тебя, посылай к отцу моему, а дружину, которую захватил, вороти; а я тебе буду во всем послушен». В тот же день гонец ускакал в Муром.
Вернулся он быстро с радостной вестью: Олег просил забыть все обиды и согласен заключить мир. Он обещал больше никогда не нападать на Мономаховы владения и выступать совместно против половцев и других врагов Руси.
Мстислав зачитал грамоту Олега перед военным советом и радостно заключил:
– Что я говорил! Наконец-то Олег смирился, и на нашей земле наступит долгожданная тишина! Не зря мы здесь стояли, терпя лишения в палатках и шалашах среди талой воды! Теперь можно и по селам разойтись, в избах нормальной жизнью пожить. Воины будут рады. Многие, я вижу, заболели, иные соскучились по теплу и хорошей пище. Так что приказываю всем военачальникам развести своих воинов по деревням и селениям. Пусть хорошенько попарятся в банях, всю хворь выгонят, потом медовухи попробуют. Она тоже болезнь лечит!
– Не стал бы этого делать, – возразил Горяша. – Олег – коварный человек. Не дай Бог на обман пошел. Тогда бед натерпимся, разбредшись по домам!
– Ты что, предлагаешь людей сгубить в холоде и сырости? – вспылил Мстислав. – Нет и не будет на это моего согласия! Да и верю я своему дяде. Не может он меня обмануть, потому ко всему прочему он еще мой крестный отец!
Потом, устыдившись свой горячности, проговорил примирительно:
– Ладно, боярин, не будем препираться. Наверно, ты в чем-то и прав. Война есть война, надо быть внимательным. Пошлю я в сторону Мурома крепкую сторожу, пусть глядят в оба!
Безмятежный отдых продолжался неделю. Потом прискакали разведчики и принесли весть о движении войск Олега в суздальскую землю.
– Велики ли силы движутся? Может, он с личной дружиной направляется на переговоры со мной? – выспрашивал Мстислав.
– Нет, князь, – отвечал бойкий разведчик, – с Олегом идут и черниговцы, и тмутараканцы, и смоляне, и рязанцы... С большой силой движется Олег!
Все это время верил Мстислав в слово своего крестного отца, но все же внутри его что-то мешало расслабиться окончательно, и он держал рядом свою дружину. Поэтому, едва получив тревожную весть, немедленно направил дружинников по селам и деревням собирать войско. Уже вечером все подразделения стояли перед ним, отдохнувшие, отъевшиеся, свежие лицом. По всему было видно, что настроение воинов было боевым.
– Дадим жару Олегу, – шумно говорил боярин Горяша. – Все мои бойцы злы на него: такой отдых сорвал!
– Но отдохнуть-то все-таки успели? – хитровато поглядывая на него, спрашивал Мстислав.
– Еще как! Я бы сказал про них: отдохнувшие и злые! Воевать будут с огоньком!
– Брат, наступать будем или здесь дождемся Олега? – подскакав, спросил Вячеслав. Лицо его раскраснелось, юношеские глаза смотрели весело и задорно.
– Выступаем завтра утром. Пойдешь в челе. А в разведку даю отряд Ярия. Проверен – не подведет!
– Где-то слышал это имя...
– Друг детства. Недавно отцом пожалован чин боярина.
– Вот как! А что же не свое войско у него, только отряд?
– Землей еще не поверстан. Вот дадут землю с крестьянами, придет служить нам с воинским подразделением.
– Что ж, рад такому помощнику! – И Вячеслав ударил коня ногами в бока, сорвался с места в галоп и помчался по улице, только из-под копыт полетели ошметки весенней непросохшей земли.
Наутро выступили в поход. Апрельское небо было по-весеннему высокое, чистое и насыщено такой голубизной, что голова кружилась, глядя на него. Едва пробивалась свежая клейкая зелень листвы, дышалось легко и свободно.
– В такую погоду только на охоту или рыбалку ездить, – вздохнул Добрыня. – Закинуть котомку с припасами за спину и шагать по лесной тишине. Или сидеть возле тихой реки с удочкой...
– Разобьем Олега, пойдем и на охоту, и на рыбалку! – сдвинув на лоб подшлемник, лихо проговорил Горяша.
– Как же! Расправимся с одним Олегом, появится какой-нибудь другой. Десятилетия идут междоусобные войны, и конца-края им нет!
Скоро прискакали разведчики: войско Олега показалось впереди. Добрыня деловито оглядел окрестность:
– Думаю, подходящее поле для сражения. Леса с двух сторон, обхода опасаться не стоит. И места достаточно, чтобы коннице разгуляться.
– Ты рассуждаешь так, будто гуляние народное предстоит, а не битва, – заметил Горяша.
Добрыня вздернулся, как видно, собираясь что-то ответить, но промолчал, только вытер рукавицей толстые губы.
Мстислав молча смотрел, как разворачивались силы Олега: вон пошли тмутараканцы, их легко отличить по высоким бараньим кавказским шапкам, они занимают правое крыло войска; в центре становятся черниговцы, во главе их наверняка встанет сам Олег, влево потекли пешие воины смолян и рязанцев.
– Как ты думаешь, – спросил он Добрыню, – Олег сам поведет воинов в битву или позади останется?
– Скорее всего, будет издали руководить боем. Годы не те. Сдавать стал Олег. Это вы, молодежь, рветесь первыми врубиться в ряды противника.
– Конечно. Как же иначе? Мы же – князья, должны пример показывать всем воинам.
– По мне, разумнее расположиться где-нибудь на возвышенности да держать при себе запасной отряд, чтобы быть готовым к разным неожиданностям!
– Вот доживу до твоих лет, Добрыня, тогда и буду отсиживаться назади своего войска! – азартно проговорил Мстислав; чувствуя волнение хозяина, под ним заплясал конь, он его похлопал по холке, успокоил.
К нему подскакал Вячеслав, развевались по ветру белокурые волосы:
– Куда мне, брат, становиться?
– Твои воины только что из разведки, устали. Давай дадим им отдохнуть. Будь у меня под рукой, мало ли как развернется сражение.
– Бережешь своего братца? – недовольно выкрикнул тот. – Нисколько мы не устали, хотим сразиться в первых рядах!
– Еще навоюешься. А пока выполняй приказ князя.
Вячеслав недовольный отъехал к своим воинам, стал заворачивать их, ставя позади всех войск.
– Глянь-ка, а ведь это, кажись, кум! – вдруг заволновался Добрыня. – Так и есть – он!
– Кого ты там высмотрел? – спросил его Мстислав.
– Да кума Евсея! Вон впереди черниговцев гарцует. И-эх! – и он вдруг сорвался с места и поскакал в сторону противника.
