– Думаю, южная граница после этого на долгое время будет безопасной. Но меня беспокоят западные рубежи. Венгры и поляки зарятся на наши земли, их отряды часто вторгаются в пределы Руси. Обосновался там благодаря поддержки князя Давыда Игоревича хан Боняк. Надо положить этому конец. Лучше всего сделать это сможет Мстислав, сын Владимира Мономаха.
Он ласково поглядел на своего племянника, продолжал:
– Известен Мстислав победами над врагами, проявил себя в походах против половцев. Поэтому я и решил свести его с Новгорода и предоставить стол во Владимире-Волынском.
Тут встал посадник новгородский Давгуз. Кашлянул для солидности, произнес с достоинством:
– Уважаем мы тебя, великий князь, о чем я еще раз хочу засвидетельствовать. Слушаемся твоих советов и охотно исполняем, поскольку они всегда умные и дельные. Но на этот раз, прости, не согласны мы с твоим решеним.
– Это в каком смысле? – Святополк взглянул на него подслеповатыми глазами. – Недоволен тем, как я стараюсь защитить рубежи своей державы?
– Этим-то мы как раз и удовлетворены. Но вот в чем мы будем противиться тебе, великий князь, так в твоем намерении свести Мстислава с новгородского стола. Не отпустим его никуда! Таково наше твердое решение, а оно принято на народном вече!
– Как же так? – растерялся Святополк. – Разве приказ великого князя не обязателен для каждого города Руси, для любого жителя моей державы?
– Обязателен, великий князь. Но нижайше просим уважить и нашу волю, волю Новгорода Великого!
Вечно спорили за первенство на Руси два города – Киев и Новгород. Оба многолюдные, богатые и влиятельные центры страны, ревниво приглядывались они к успехам друг друга, требовали, чтобы уважали их исконные права и обычаи. И теперь пришлось Святополку учитывать это при принятии столь важного решения, но решать так, чтобы не потерять своего лица. Он внимательно оглядывал новгородцев, стремясь найти какую-нибудь опору в ком-то из них. Наконец взгляд его упал на священника, посланника митрополита. Спросил его:
– И ты, святой отец, так считаешь?
Тот важно кивнул головой, не спеша ответил:
– Как все, великий князь.
– Так, так, так, – Святополк побарабанил пальцами по подлокотнику трона. – Раз так, то конечно...
Вдруг глаза его загорелись хитринкой, он спросил:
– А может, вы мнения вече и не спрашивали? Приехали и излагаете свое суждение?
– Есть грамота, утвержденная народным вече. Вот она, я тебе, великий князь, сейчас зачитаю ее. Народ новгородский обращается к тебе с такими словами: «Не хотим ни тебя, Святополка, ни сына твоего. Если же две головы у сына твоего, то посылай его; а Мстислава дал нам еще Всеволод Ярославич, и вскормили мы сами себе князя, а ты ушел от нас».
Святополк откинулся на спинку трона, пораженный дерзкими словами новгородцев. Но что он мог поделать? Начинать войну против сильного княжества? Разве мало смуты на Руси и без этого?.. Придется смирить свою гордыню, сделать вид, что не слишком огорчен неповиновением своих подданных.
– Пусть будет по-вашему, – миролюбиво проговорил он, приклеивая к лицу доброжелательную улыбку. – Люб вам Мстислав, пусть он остается с вами. Идите с миром!
Новгородцы подняли Мстислава на руки и вынесли из великокняжеского дворца. На радостях устроили пир. Было много выпито, за столом стало шумно от разговоров. Вскоре пришли музыканты, ударили в бубны, рожки, сопели и гусли. Кто-то кинулся в пляс. Мстислав запьянел, вел глубокий, как ему казалось, разговор с посадником, а на самом деле они говорили об одном и том же: как ловко удалось уговорить Святополка не отпускать его, Мстислава, из Новгорода...
И вдруг он увидел Сбыслава с той девицей. Они вошли в гридницу, постояли у дверей, а потом направились к столу. Мстислав почувствовал укол в сердце. Это было странно, но ему ужасно захотелось подойти к ней и заговорить...
Он с трудом отвел взгляд от нее, пытался слушать посадника, но не мог понять смысла слов. Его мысли вертелись вокруг странной незнакомки. Кто она? Почему пришла в терем отца? Кто ей Сбыслав – муж, жених или просто хорошо знакомый? Если бы был мужем, то в тот раз она не стала на его глазах так зазывно смотреть на него, Мстислава...
Он отвернулся от посадника, потянулся за кувшином, чтобы налить себе вина. И вдруг прямо перед собой увидел ее. Когда подошла, не заметил. Она исподлобья смотрела на него глубоким, пожирающим взглядом. И Мстислав невольно поддался чарам ее темных, цвета маслин, глаз. Гридница вместе с людьми закачалась и ушла куда-то вдаль, остались только ее красивое лицо, обрамленное темными волосами, и устремленный на него взгляд, в котором он потонул, словно в сладостном сне; только чувствовал, как сердце молотом стучит в груди.
– Как тебя зовут? – одними губами спросил он ее.
– Бажаной, – услышал он ее тихий голос, и грудь его наполнилась волной счастья.
– Ты очаровательна, – сказал он первые слова, которые пришли в пьяную голову. – Я от тебя без ума.
Она едва заметным движением головы показала, что восприняла его признание так, как надо. Он понял, что надо идти дальше.
– Этот день я не забуду никогда, – все тем же низким, глубоким голосом продолжал он.
Она немного отстранилась и внимательно посмотрела в его глаза, чуть прищурившись, оценивающе.
– Я тоже, – тихо прошелестели ее слова.
Потом она исчезла. Как, когда – он даже не заметил. На минутку кто-то отвлек его, а когда повернулся, Бажаны уже не было.
Тогда он отправился искать ее. Обошел всю гридницу, толкаясь между пляшущими и выпивающими, потом спустился на крыльцо. Улицы Киева утонули в темноте, только тускло светились окна дворца, слышался шум разгулявшихся людей, который внезапно усиливался, когда открывалась дверь.
Он огляделся. Девица как сквозь землю провалилась. «Ну и шут с ней», – по-пьяному махнул он рукой и пошел спать.
Наутро сладко ныло сердце, перед глазами стояло лицо Бажаны. Хотелось увидеть ее. «Я даже не знаю, кто она и где живет, – подумал он, бестолково расхаживая по гриднице. – Поискать? Поспрашивать? Но зачем? Я женат, у меня семья. Да и не пристало князю заниматься любовными шашнями...»
Решив так, надумал он немного развеяться и объехать окрестности Киева на коне. Пошел в конюшню своего отца, оседлал скакуна. Только вывел его за угол, как неожиданно столкнулся с Бажаной. Она наигранно широко открыла глаза, отшатнулась:
– Ты?
Мстислав вздохнул:
– Представь...
– Ты – по делам?
– Нет. Хотел размяться в конной прогулке. Не желаешь со мной выехать за крепостные стены, полюбоваться приднепровскими видами?
Она покачала головой, продолжая внимательно смотреть ему в лицо.
– Ты... не забыл про меня? – наконец спросила она.
